Я из Зоны. Небо без нас - Дмитрий Григоренко Страница 6

– Да какая разница? А вот если ты Кузьма Новиков, то я тебя в Зону не поведу, – сказал мужик.

Для верности ткнул пальцем. Прямо в солдатика.

Через несколько часов мы уже двигались по Зоне. Солнце стояло в зените. Если оглянуться назад, то видно, как красиво падают лучи на блокпост. Серые бетонные плиты стали казаться такими надежными и родными. Я оглядывался не часто, всего лишь раз пять. Деревья скрипели от порывов ветра, махая мне на прощание верхушками без листьев. Такое ощущение, что над нами стоит дождевая туча, а мы находимся на краю и наблюдаем – там другой мир, светлый. Нас же засасывало, как в водоворот, где посредине находится смерть.

– Прекрати крутиться, топай спокойно, – сказал Трофимыч.

Я смотрел на спину сталкера. Старый бушлат, как автобиография, многое про него рассказывал. Вот подпалина на месте кармана. Положил туда сигарету? У нас так прятали от ветра солдаты. А может артефакт пропалил? Какой? И с чего его класть в карман? Нет, это мои фантазии, подкрепленные безграмотностью.

Длинный разрез на спине бушлата. Ножиком полоснули? Спросить?

– И даже не думай, – просипел Трофимыч.

– Что? – спросил я.

– Беседу разводить в чистом поле, вот что, – ответил Трофимыч.

Да, поле к разговору не располагало. Высокая трава, не знающая покоса много лет, жесткой полоской проходила по ногам. Там, где берцы защищали, было нормально. Зато выше, где тонкая ткань штанов, трава чувствовалась. Вспомнилось детство, когда в сандалиях вбегаешь в дикий сад и жесткие листья лопухов шершаво проводят по ногам. Дальше же, для особо упертых, крапива.

Интересно, а тут есть опасные растения?

Мы двигались, как принято в армии, друг за другом. Трофимыч. Мне уже перед отправкой в Зону объяснили. Есть сталкера, которые не зарабатывают сверхценные артефакты, не лазят по АЭС и ведут жизнь в первой полосе. Когда приходит время возвращаться: кому домой, кому в Зону, то легче перейти через блокпост. Нет, есть ушлые ребята, со специальной подготовкой, которые готовы потратить полдня и, обманув патруль, пересечь Границу.

Трофимычу в нагрузку за проход через Границу дали солдатика. Он искал на кухне именно меня, чернявый прапорщик оказался его знакомым. Как я просек, Трофимыч считался бывалым сталкером и его слова про «не возьму» это не простое бахвальство. Его слова имели вес пули, а он – авторитет среди наших.

– Залегли, – приказал сталкер.

Я замер. Конечно, нас в части учили моментально выполнять команды. Все же трудно разгадать, что буркнул себе под нос Трофимыч. Да и не понял я смысла падать в чистом поле. Чуть дальше поднимался холм. Вот подойти к нему поближе и тогда упасть!

А сейчас мы стоим в грязи. Земля после дождя набухла и стала мягкой. Нет привычного ощущения ходьбы по твердой поверхности. Это сбивало с толку, лишало уверенности.

Да и чудились мне коварные ловушки Зоны. Скажу правду, тряхануло после аномалии в лесной просеке. Солдатик еще легко отделался. Ему теперь путь-дорога в церковь, свечку ставить за удачное приземление.

Однако в тот миг я замер. Слабый удар по ноге вывел из размышления. Я присел, а потом растянулся в грязи. Прощай чистый бушлат! Хорошо, хоть ружье завернуто в брезентовую ткань.

Пнул меня Трофимыч и теперь внимательно смотрел в глаза. Тихо спросил:

– Ты всегда такой тормоз?

Я покачал головой, отрицая, и пояснил:

– Ночь не спал.

Ответ сталкер воспринял спокойно. Я уже заметил, Трофимыч не фонтанирует эмоциями и ценит каждое слово или действие. Лицо же его, да простит меня сталкер, лицо старика. Сухое, с крупным носом. Волосы, коротко стриженные на военный манер. Глаза красные, с поволокой. Точно он смотрел с бодуна на этот мир. Вдобавок периодически удивляясь, что это к нему прилипло? А, да это же солдатик, которого попросили проводить в Зону!

Есть проблема: а если в следующий раз он меня не узнает? Хотя нет, чернявый прапор, фамилию которого я так и не узнал, охарактеризовал его одним словом: надежный.

Сталкер медленно пополз. Я за ним. Кстати, пройдя малое расстояние по грязи, осознал, почему сталкер в хороших сапогах. Вот на чем, а на обуви экономить не стоит.

Блин, как просто и одновременно тяжело. Почему ординарные вещи из жизни приобретают в Зоне специфический, обостренный характер? Как и в гражданской жизни, смог накопить, купил нормальные кроссовки и ходишь в них три сезона: осень, зиму и весну. А пожалел, спустил деньги на пиво, купил китайское чудо и все – зимой черпаешь воду. Я вспомнил девушку-продавщицу, которая уверенно объясняла, теперь есть «Китай» – качественный и «Китай» – ненастоящий. Дожили. Китай уже подделывают. Девушка осталась жить в моей памяти по другой причине – открытого выреза пуловера, из которого виднелся край красного лифа…

Трофимыч залег на пригорке. Приподнял голову и уже видит, что творится в поле. Я же уткнулся лбом в траву. Черт. Она даже пахнет иначе. Нет жухлости после зимы. Тем не менее, запаха растения, запаха травы тоже не чувствую. Запах как у прогорклого подсолнечного масла. Я сорвал травинку, сунул в рот.

– Тьфу.

Горечь разлилась во рту. Я скривился, больше не издавая звука и всхлипов. Попытался выплюнуть накопившуюся слюну. Она прилипла к губам и тянулась длинной висячкой. Видимо возгласа хватило. Трофимыч смотрел на действия с внезапным интересом. Словно перед ним котенок стал выплевывать кости рыбы. Да не простого карасика, а метровой щуки.

– Трава попала, – шепотом объяснил я.

– Ну да, как не попасть, когда ее срывают и лопают, – сказал Трофимыч, – ты что, голодный, радиоактивную траву есть?

Я постарался выплюнуть за один раз всю слюну.

– Теперь зубы выпадут? – спросил я. Нет, конечно, ответ я знал, все же решил уточнить.

– Да, – серьезно ответил Трофимыч, – к старости выпадут, как и у всех людей.

Впервые увидел, как он улыбнулся. Широко и довольно. Ему, однозначно, надо еще мне приплачивать. Когда так еще повеселится с новичка?

Трофимыч достал из кармана прицел и стал осматривать окрестности. Он стал сосредоточенным, с него сошел налет веселости. Я лежал молча, борясь с приступами тошноты, не хватало еще, чтобы вырвало. Не сомневался, Трофимыча военнослужащие будут расспрашивать, как я показал себя в Зоне. Он, не оборачиваясь, протянул прицел.

Я взял трубку сантиметров десяти, легкую, как пачка сигарет. Нет, ошибся – не прицел. Половина от бинокля. Прорезиненный корпус, с ложбинкой для пальцев.

Жесть!

Я подполз по желто-грязной траве и выглянул в подзорную трубу. Мягкая резинка на краю плотно облегала округлость вокруг глаза. Сетка! Как в прицеле снайперской винтовки! Правда, не все понятно. Попробуем разобраться. На трубке находились кольца с наростами.