Дилер реальности  - Николас Димитров Страница 6

Как только оказываюсь в нужном мне Cити #12, бывшем деловом районе Раффлз-плейс, меня начинает тошнить. Не в фигуральном смысле, а в прямом – я блюю под колеса своего автомобиля, припаркованного возле знака «парковка запрещена». То ли нервы, то ли просроченный утренний йогурт, то ли физическое отторжение этого места, то ли все вместе. Парочка белорубашечников отскакивает в сторону, брезгливо наморщив носы, но мне нет до них дела. Вытерев губы салфеткой, забрасываю в рот полпачки жвачки (смешно вспомнить – было время, когда и за это в Сингапуре можно было схлопотать огромный штраф). Смотрю на свое отражение в тонированном стекле – не заблевал ли белоснежную рубашку. Нет, все отлично.

Я захожу в самый высокий офисный небоскреб города, все этажи которого, судя по всему, теперь заняла одна компания – «Транс-Реалити». Да, мне назначено. Хорошо, подожду. А можно я налью воды из кулера? Спасибо. Да, да, прекрасный сегодня денек. Ожидая, пока за мной спустятся, чтобы препроводить на интервью, разглядываю просторный холл «Транс-Реалити Тауэр». Главный объект здесь – возвышающаяся на мраморном постаменте огромная скульптура работы Джеффа Кунса: золотой телец с головой Микки Мауса, к которой вместо округлых ушей приделаны изогнутые рога. Голова этого чудища обращена ко входу в здание. Сидя на диване возле лифтов, я могу любоваться своим деформированным отражением в его отполированных яйцах.

Удобные диваны цвета венозной крови, способные вместить до сотни посетителей, пришедших сюда, чтобы получить работу своей мечты, продать душу, попытаться втюхать свой стартап или зачем еще приходят в подобные учреждения. И наконец, изогнутая подковой рецепция, за которой маячат четверо непроницаемо равнодушных охранников, настолько отмороженных, что их, кажется, ничем не проймешь. Даже если бы я на их глазах превратился в огромного омара и начал танцевать кадриль, думаю, последовал бы примерно такой диалог.

– Господин Золтан, пожалуйста, вернитесь на диван – вы блокируете подход к лифту.

– Я не могу сидеть на диване – поскольку я стал омаром, мне нужно немедленно станцевать морскую кадриль.

– Вы можете сделать это на улице или в комнате для религиозных обрядов – она расположена прямо под лестницей. А потом возвращайтесь сюда – за вами уже спускаются.

– Вы жестокосердные люди! Вы притесняете меня, поскольку я не похож на вас!

– Ни о каком притеснении речь не идет, уверяю вас. Просто вы мешаете нашим сотрудникам. Поймите правильно.

Как только я заканчиваю рисовать в блокноте химеру Кунса, за мной приходит миловидная афроазиатка в деловом брючном костюме. Вместе с ней поднимаемся на двенадцатый этаж, проходим по длинному безлюдному коридору с множеством дверей и оказываемся в небольшом зале для встреч, рассчитанном на две дюжины посетителей. Длинный стол из светлого дерева в центре, две линии офисных стульев, одна из стен – стекло, за которым маячит город, на другой стене – граффити, судя по манере, выполненное Бэнкси. Моя проводница, предложив мне занять один из стульев, исчезает, и я остаюсь один на один с собой.

В черно-белом изображении на стене я узнаю парафраз гравюры Дюрера «Четыре всадника Апокалипсиса», репродукция которой украшала гостиную в родительском доме. Только вместо привычных всадников автор усадил на коней богов разных религий. Слева на переднем плане – толстый улыбающийся Будда, тощая лошадка под которым едва не впечатывается в землю. За ним – богиня правосудия, которую легко узнать по развевающейся тоге, завязанным глазам и весам в руке. Рядом индуистский Шива – многорукий, с лукавой улыбкой, восседает в седле в позе лотоса. Чтобы идентифицировать последнюю фигуру, мне пришлось прибегнуть к программе распознавания образов. Выяснилось, что это скандинавский бог Один. Этот – одноглаз, вооружен мечом и восседает на восьминогом коне. Пробежавшись взглядом по дивному пантеону, спрашиваю себя о том, что заставило художника собрать вместе эту команду, и не нахожу ответа. Впрочем, мне сейчас не до теологии.

Проходит несколько минут, и в зал заходит лощеный клерк лет двадцати пяти. На нем пижонский костюм темно-синего цвета, полосатая рубаха без галстука и дорогие очки, под мышкой – планшет. По каким-то неуловимым признакам я угадываю в нем гея.

– Здравствуйте, Золтан! – произносит он, протягивая мне свою холеную руку. – Я Марк, ассистент креативного директора «Транс-Реалити».

Он кладет на стол свою визитку (ого, ими еще кто-то пользуется!). В толстый картон вмонтирован миниатюрный монитор, на котором при касании пальца прокручивается короткий ролик: анимированный логотип корпорации, лучезарная буква «Т», сменяется реквизитами владельца карточки.

– Золтан… Необычное имя. Откуда вы?

– Родился здесь, в Сингапуре, – сообщаю я. – А что касается имени, то оно венгерского происхождения. Образовано от слова «султан».

– А я думал, от слова «золото». Вы – венгр?

– Отец венгр, а мать украинка, – предпочитаю сильно не распространяться про свое прошлое. Если им действительно нужно – сами узнают.

– У нас тут интернациональная команда, – заверяет он. – Я, к примеру, вырос в Германии, а мой босс, Паоло Рамбан, – итальянский еврей.

Подобное начало беседы должно заставить меня расслабиться – вероятно, именно на это рассчитывал мой собеседник. Внешне я, должно быть, действительно выгляжу спокойным, но на самом деле сконцентрирован до предела. Слушая его болтовню, аккуратно считываю информацию: хроническая усталость, отмеченная на лице Марка, и нервный тик, который он пытается спрятать за преувеличенной мимикой, увеличенные зрачки и слишком дорогие часы на его правой руке (почему на правой, он ведь, судя по всему, не левша?). Чтобы не спалиться, перевожу взгляд на граффити, что украшает стену митинг-рума.

– Вам нравится эта работа? – спрашивает клерк, заметив мой взгляд.

Киваю в ответ.

– Бэнкси?

– Он, кто же еще! Всех богов опознали?

– Это было несложно.

– Чудненько, – улыбается Марк. – Интересуетесь историей религий?

– Всем понемногу, – уклончиво отвечаю я.

Интересно, мы когда-нибудь поговорим о делах или будем болтать о том о сем, пока не закончится время, отведенное на интервью?

– Предлагаю обсудить то, ради чего мы вас сюда позвали. – Он будто прочитал мои мысли. – У вас впечатляющий послужной список… Чем именно вы занимались на последнем месте работы?

Я пересказываю расширенную версию своего вымышленного резюме, адаптированного под нужды «Транс-Реалити». Марк, покачивая головой в такт моим словам, время от времени подкидывает дежурные вопросы, даже не пытаясь делать вид, что ему интересно то, о чем я говорю. Мой собеседник подчеркнуто корректен, но при этом слегка высокомерен. Должно быть, он ощущает себя частью глобального процесса, меняющего мир, тогда как я для него – просто очередной претендент на то, чтобы зваться его коллегой. Как быстро стерлась бы заносчивая маска с его физиономии, если бы он узнал, кто я на самом деле? Мой рассказ подходит к концу, я жду очередного вопроса, но он не поступает.