Конан и Клятва варвара - Ник Эндрюс Страница 60

– Это «потерявшие душу», – пояснил спутник северянина. – До того, как сделать глоток живительной воды, вы ничем от них не отличались. Торгрия сейчас похожа на огромное кладбище с ожившими мертвецами. Мы хотим спасти страну….

– Солдаты! – громко закричал один из гномов.

По узкому полутемному тоннелю шагали воины Усканы. Стражники даже не переступали через мертвые тела, двигаясь прямо по трупам.

– Надо уходить! – с дрожью в голосе произнес соладец с топором. – Я видел, как дерется охрана королевы. Они не пощадят никого!

– Ты ничего не понял, – усмехнулся варвар. – Мы не убегаем, а идем во дворец.

Торгриец ничего не ответил, но посмотрел на Конана, как на сумасшедшего. Тем временем, путешественники приготовились к бою. Альвы натянули тетивы, а гномы взялись за рукояти мечей.

– Держите крепче дверь! – приказал киммериец. – Враги попытаются защитить ее любой ценой. Это наш единственный шанс добраться до колдуньи.

Убив нескольких королевских стражей возле двери, варвар вырвался в коридор. Здесь сражаться было куда тяжелее. Низкие потолки и узость прохода не позволяли ему размахнуться мечом. Приходилось грудью сминать сопротивляющихся стражников. Конан рычал, как дикий зверь, и защищался крепким акбитанским клинком. Удары сыпались один за другим. Солдаты бились отчаянно, но отряд охранников оказался немногочисленным и Конан сумел уложить всех «потерявших душу».

– Кто сможет провести нас в покои королевы? – спросил северянин, вытирая рваным рукавом пот со лба.

– Я, – вперед выступил юный торгриец из числа дворцовой стражи.

– Тогда, не будем медлить, – улыбнулся варвар.

Путешественники устремились вперед. Схватка во дворце была не шуточная – всюду лужи крови, отрубленные конечности, мертвые тела. Из прислуги уцелели лишь встреченные отрядом беглецы. Перевернутые столы, разбитая посуда, разбросанная еда, в помещениях запах дыма… Признаться честно, Конан не ожидал, что случится такое побоище. По какой-то странной причине, оживление произошло слишком быстро и охватило большое количество гномов.

Впереди показалась лестница. Возле нее застыли четверо торгрийцев. Увидев чужаков, охранники начали медленно отступать. Это было что- то новое. Раньше «потерявшие душу» сразу бросались в атаку.

– Нам надо наверх, – произнес проводник. – Мы попадем в главный зал, а оттуда во внутренние покои правителя.

– А это, случайно, не ловушка? – осторожно предположил помощник жреца. – Ускана видит нас глазами своих подданных и уже знает о том, что во дворце враги…

– Вряд ли, – Конан отрицательно покачал головой. – Колдунья сейчас занята мятежом в городе. Она уверена, что находится в безопасности. Ворота ведь надежно закрыты, а бунтовщики истреблены… Но надо торопиться. Скоро стражники оповестят Ускану.

– Если мы опоздаем… – начал юноша.

– Если мы опоздаем, – оборвал товарища киммериец, – яберка превратит город в пыль. Пока ведьма не хочет разрушать то, что создавала в течение нескольких лет. Женщина не чувствует близости Альфрака, а ко всем остальным Ускана относится с пренебрежением. Подобные неприятности лишь придают ее развлечению необходимую остроту. Победить колдунью можно только обманом. Мы – отчаянные, но отнюдь не глупые авантюристы.

– Понимаю, – кивнул Ивон.

Путешественники напали на стражников и оттеснили их от лестницы. Терять время на торгрийцев северянин не собирался. Ими занялись гномы. Под звон клинков варвар ворвался в тронный зал. Это было огромное прямоугольное помещение с достаточно высокими потолками, идеально отполированными стенами и гладким мраморным полом. Десятки факелов в бронзовых подставках отлично освещали зал, позволяя разглядеть его убранство.

Парадная дверь сделана из красного дерева и инкрустирована золотом и серебром, вдоль стен стоят аккуратные каменные скамьи. Справа от Конана на ступенчатом пьедестале возвышались два резных кресла. Из чего они созданы, киммерийцу определить не удалось. Удивительный блеск материала слепил глаза, и северянин не сразу разглядел сидящего на троне соладца.

Гном был облачен в длинные желтые одежды, на ногах красовались изящные меховые сапожки, на голове золотая корона с изумрудами. Руки сложены на груди, на пальцах многочисленные перстни. Кожа у гнома была темная, дряблая, в окладистой бороде сверкали нити седины. Глаза гнома были закрыты.

– Это Аерис! – взволнованно проговорил Медес. – Я его видел три года назад, на празднике. Как же сильно он постарел!

– Чары ведьмы отнимают жизненные силы, – пояснил ученик жреца. – Ускана подчинила короля своей воле, а затем усыпила.

– Зачем? – удивился воин.

– Контролировать всех подданных волшебница не в состоянии, – вымолвил северянин. – Она отдает им приказы, а затем проверяет исполнение. Порой случаются трагические ошибки и местные жители гибнут. Потерять правителя колдунья не хочет. Король может ей еще пригодиться.

Путешественники обошли пьедестал и сразу заметили в дальнем углу маленькую дверь. Она оказалась заперта, но варвар ударил в дверь плечом, и дерево хрустнуло. Конан едва успел увернуться от копья и отпрыгнуть назад. В зал выбежала личная охрана Усканы – десять лучших бойцов Торгрии – широкоплечие, коренастые, закованные в стальную кольчужную броню, в остроконечных шлемах с низкими налобниками, с копьями и топорами в руках. В желтом свете глаз чувствовалась холодная, жесткая ярость. Валвилцы выстрелили первыми. Стрелы впились в тела врагов, по белому мрамору растеклась лужа алой крови. Без криков и возгласов «потерявшие душу» бросились на противника.

Киммериец рубанул наотмашь. Острое лезвие рассекло деревянную рукоять секиры и оставило глубокий след на лице стражника. Второго солдата северянин встретил мощным ударом кулака, но почти тут же копье третьего торгрийца впилось Конану в плечо. Вскрикнув от боли, варвар отступил назад.

Дела у спутников киммерийца обстояли еще хуже – Ивон с трудом обивался коротким мечом, Эльгран лежал на полу, а из пробудившихся союзников в живых остался лишь Медес. Трудно сказать, чем бы все закончилось, но тут подоспели четверо соладцев.

Киммериец сразу перешел в атаку. Его клинок пронзил противника насквозь. В этот момент помощник жреца упал, и топор стражника завис над его головой. Выхватив из-за пояса кинжал, северянин метнул оружие в солдата. Бросок оказался не совсем точным, и острие только коснулось незащищенной шеи. Гном обернулся, и в тот же миг голова слетела с плеч.

Охранники сражались до последнего. Совершенно обессиленные, израненные, они продолжали колоть и рубить. Взять в плен удалось только двоих. Пока их связывали, Конан осмотрел поле боя. Бедняга Эльгран получил удар копьем в сердце, у Блиса был раскроен череп.

– Нам надо идти, – произнес киммериец, помогая Ивону встать.

Альв был ранен в бедро, на правой руке был глубокий порез. Ивон теперь не мог держать оружие. Да и сам наемник чувствовал, как по предплечью и груди течет теплая липкая кровь. Сжимая рукоять акбитанского меча, северянин направился вперед по коридору. За ним ковыляли альв и трое гномов – единственные уцелевшие во время схватки с «потерявшими душу». Личные покои короля оказались пусты. Медес жестом указал направо – в боковом коридоре сиял яркий свет, излучаемый факелом яберов. Теперь необходимо было действовать очень осторожно. Стараясь ступать бесшумно, варвар вошел в богато обставленную комнату. Ее хозяйка любила богатство и уют – огромная кровать, изящные шкафы, резные столы, кувшины из горного хрусталя, на золотом блюде фрукты и сладости. В высоких вазах стояли красивые цветы с большими красными лепестками. Маленькая торгрийка с длинными пушистыми русыми волосами находилась в центре комнаты. Перед ней в воздухе завис дрожащий голубой шар – он светился, внутри шара можно было заметить движение странных теней. Так как Ускана расположилась спиной к выходу, увидеть вошедшего киммерийца женщина не могла. Подобного искушения северянин не испытывал давно – один шаг, взмах мечом и с колдуньей будет покончено. Однако варвар прекрасно знал, что не сделает этого. Данные клятвы он никогда не нарушал. Конан тихонько подошел к столику, достал из сумки цветок и бросил его в кувшин с красным вином. Теперь надо каким-то образом заставить ведьму выпить зелье. Определенного плана у киммерийца не было. Северянин надеялся на удачу. Отойдя к выходу, наемник громко сказал: