Око времени - Стивен Бакстер Страница 60

Он хотел воодушевить остальных, но для Бисезы его слова прозвучали пустым звуком. Каким маленьким казался их лагерь, каким одиноким – искоркой света посреди земли, где не было даже призраков.

На следующий день, на обратном пути, у Редди сильно расстроился кишечник. Бисеза и Абдыкадыр порылись в своих аптечках, нашли антибиотики. Кроме таблеток, они готовили для Редди воду с сахаром. Редди начал капризничать, просить опиум и уверять всех в том, что это – самое древнее обезболивающее в индийской фармакопее. Но диарея истощала его. Большая голова, казалось, стала слишком тяжела для тонкой шеи. Но он говорил и говорил без умолку.

– Нам нужны новые сказания, они объединят нас, – бормотал Редди. – Мифы и ритуалы – вот что создает нацию. Знаете, как раз вот этого недостает Америке… Молодая нация… они еще не успели обрасти традициями. Ну да ладно… Америки теперь нет, Британии тоже, так что старые сказания не годятся – нет, они больше ни к чему.

Джош с ехидцей заметил:

– И ты – именно тот человек, который сочинит новые сказания, Редди.

– Мы живем в новую эпоху – эпоху героев, – не унимался Киплинг. – В эпоху, когда создается мир. Это наш шанс. И мы должны поведать будущему о том, что мы сделали, как мы это сделали и почему…

Редди болтал и болтал, рассеивая в воздухе свои мечты и замыслы, но в конце концов он изнемог от обезвоживания, ему стало трудно дышать. Отряд медленно шел по бескрайней, безлюдной пустыне.

Войско Чингисхана продвигалось вдоль северной границы пустыни Гоби.

Равнина простиралась без края – ровная, она казалась зеркальным отражением затянутого тучами неба. Изредка на глаза попадались изъеденные эрозией унылого вида холмы, один раз вдалеке медленной рысцой пробежало стадо гордо поднявших голову верблюдов. Когда поднимался ветер, свет заслоняла пелена желтого песка. От песка исходил запах железа.

«Этот песок мог образоваться миллион лет назад, – думал Николай, – а мог – и в прошлом месяце».

Монголы, обмотавшие головы обрывками ткани, стали похожими на бедуинов.

Странствование по пустыне продолжалось. Николай замкнулся в себе. Разум у него задремал, чувства притупились. Он сидел в уголке телеги, закрыв лицо тряпицей, чтобы в глаза не попадал песок, и ни с кем не разговаривал. Такие огромные просторы лежали вокруг, что порой казалось: обоз стоит на месте, совсем не движется. Коля с неохотой восхищался той силой духа, той упрямой решимостью, которая позволила монголам преодолеть громадные расстояния, пока они продвигались по Азии. Но ведь он когда-то летал в космос и преодолевал невероятные по человеческим меркам расстояния минут за пятнадцать.

Через какое-то время войско поравнялось с высокой насыпью из камней и земли. Казалось, гигантский подземный зверь, крепко-накрепко увязший в земле, пытался вырваться на волю. Николай подумал, что это, быть может, скифский курган – захоронение, оставленное народом, жившим на Земле до Рождества Христова. Скифы были кочевниками и ставили юрты – совсем как монголы. Курган на вид был свежим, камни в его основании не стерлись, не изгладились, но гробница была разрыта и явно разграблена, из нее унесли золото и все прочее, что там могло лежать.

А потом на пути войска встретились почти современные постройки – бетонные зернохранилища и силосные башни с жестяными крышами, стоявшие в ряд заржавевшие трактора.

«Какой-нибудь колхоз или совхоз из социалистических времен», – подумал Николай.

Видимо, войско уже было далеко от Центральной Монголии, от центра притяжения истории этого громадного континента – от страшных времен правления Чингисхана. Возможно, здесь осколки разных эпох лежали более прихотливо и можно было встретить пришельцев из самых разных эпох. Монгольские разведчики обошли хозяйство, вытащили откуда-то несколько листов ржавого железа, но брать не стали, бросили за ненадобностью.

Местность постепенно изменялась. Проехали мимо высохшего соленого озера. На самом краю озера между камнями сновали ящерицы. Поднялись тучи мух, налетели на лошадей и начали их кусать. Николай с изумлением услышал далекие крики чаек. Трудно было представить себе более далекое от моря место, чем эту иссохшую пустошь. Вероятно, птицы летели над запу тайной сетью азиатских рек и заблудились здесь. Как это было похоже на то, что случилось с Колей.

«Какая банальная аналогия», – с горечью подумал он.

Странствие продолжалось.

Для того чтобы пересечь границу современной Монголии, нужно было пройти Алтайские горы. С продвижением на запад земля становилась все более плодородной и влажной. Кое-где даже цветы попадались. Как-то раз Николай обнаружил на небольшом участке отцветающей весенней степи примулы, анемоны и орхидеи. Затем путь пролег по широкой болотистой равнине, где над мокрой травой порхали зуйки. Лошади осторожно переставляли ноги, по щиколотку утопавшие в грязи.

На смену равнине пришли холмы. Теперь войску приходилось двигаться между ними, и чем выше становились холмы, тем уже становились долины. Монголы перекликались друг с другом, их голоса эхом отлетали от склонов. Иногда Николай видел в вышине орлов, различал их силуэты, словно бы нарисованные на фоне свин-цово-серого неба. Полководцы Чингиса мрачно говорили о том, как легко в таких местах угодить в засаду.

Наконец перед войском предстало громадное ущелье. Потрескавшиеся скалистые стены вздымались до самого неба. Оказавшись в конце ущелья, Николай посмотрел вперед и увидел высоченную гору с плоской, словно бы срезанной вершиной, присыпанной снегом и льдом, будто пометом гигантских птиц. Николай оглянулся назад и увидел растянувшееся по ущелью войско Чингисхана, людей и животных цвета земли. Время от времени то тут, то там поблескивали полированные доспехи. Тоненькая цепочка людей казалась совсем крошечной посреди громадин остроконечных лилово-красных гор.

Войско продолжало путь – на запад, в сторону Киргизии. Еще несколько дней – и впереди завиднелся город.

Монголы, большие почитатели разведки, выслали вперед лазутчиков, а следом за ними – посланников, которые дерзко и нагло двинулись по главным улицам города. Горожане в невысоких шапках и куртках, застегнутых на пуговицы, вышли навстречу малоприятно пахнущим чужакам, дружелюбно протягивая руки.

Город был, судя по всему, современным – или почти современным. Увидев его, Коля наконец вышел из полузабытья, в которое его повергло странствие. Он был немало изумлен, узнав, что войско провело в пути почти три месяца.

А в этом городе – так уж получилось – суждено было начаться последнему этапу его собственного пути.

Монголы взяли с собой Сейбл для осмотра города. На ее взгляд, это был Бишкек, столица Киргизии в двадцать первом веке. Но в данный момент этот город находился в эпохе до изобретения электричества. Правда, здесь имелись водяные мельницы и маленькие фабрики.

– Скорее всего, конец девятнадцатого века, – заключила Сейбл.