Живые тени ваянг - Стеллa Странник Страница 60

— И что, надо сейчас ехать к нему?

— Катюша, посмотри за окно, в каком веке мы живем? Не в семнадцатом же! Есть Интернет, правда? Так что Кардапольцев сбросит мне сообщение по E-mail, или скайпу, тем более что свою работу он не в голове держит, она у него пишется на клавиатуре и хранится в файлах…

Катя взглянула на отца, и в этом взгляде можно было прочитать: да знаю я эти слова, папка, знаю… Это ты подкалываешь меня тем, что эскизы свои я делаю вручную, а не на компьютере, как некоторые. Ну не доверяю я технике, не доверяю, мне все кажется, что она не может сделать такой мягкий изгиб, такую точную линию, как рука человека…

Воспользовавшись паузой, вступил в разговор Буди:

— Ееоргий Дмитриевич, Катя очень уважает вас и прислушивается к вашему мнению. Можете ли помочь мне уговорить ее поехать со мной?

Елава семейства с удивлением посмотрел на гостя. Ему понравилось, что тот настолько конкретно ставит вопрос, по-мужски. Что уж тут размусоливать?

— Действительно, Катя, уж пора тебе и принять решение…

— Я его приняла, папа… Я поеду с Буди… Да, это точно… Только надо подумать, в какой день, послезавтра у меня показ зимней коллекции, его пропустить не могу — столько готовилась… Да и вообще — это очень важное событие для меня…

— Я рад, Катя… — Буди посмотрел на нее с благодарностью. — Наконец-то…

— Вот и хорошо, — Георгий Дмитриевич подвел черту этой теме разговора. — Давайте поужинаем и пойдем читать письмо от Кардапольцева…

Они удобно расположились в кабинете главы семейства: сам он, как и полагается хозяину, в добротном кожаном кресле за письменным столом, а Буди и Катя — рядышком на небольшом диванчике. Почти как на прошлых посиделках… Пока Георгий Дмитриевич включал компьютер, Катя задумчиво произнесла:

— Я вот думаю, если мама деда Павла Блэнка была голландкой, то почему у нее оказалась свастика из Индонезии, то есть, из Ост-Индии? Кто-то привез ее в Голландию? Или наоборот — она путешествовала?

— Я тоже думаю об этом, — отец не поднимал глаз от компьютера, видимо, как раз открывалась почта. — Пришлось и память напрячь, и кое-какую старинную литературу полистать… Если крест был изготовлен в первой половине семнадцатого века, то, скорее всего, тогда он и попал к маме деда… Или чуть позже… А в это время между Бали и Голландией не было связи: остров стал подчинен Ост-Индской компании, и то частично, только в конце девятнадцатого века, а полностью — в начале двадцатого… А вот Ява — да, она была частью Ост-Индии…

— Вы сказали — Ява? А может быть, крест уехал с Бали на Яву, а уже оттуда — в Голландию? — высказал предположение Буди. — Например, представитель династии Менгви женился на девушке с Явы и подарил ей крест…

— Ну да, — перебила его Катя, — а эта девушка женилась на голландке, маме деда… — Подумай, Буди…

— Действительно, — заметил он, — опять что-то не вяжется.

— Нет, профессор не сбросил информацию… — Георгий Дмитриевич оторвался от компьютера и посмотрел на Буди. — Да, а в Яве я вижу смысл… Даже начинаю склоняться к тому, что именно через Яву и потянулась эта ниточка… Подумайте сами: в Батавии, так тогда называлась Джакарта, находилась штаб-квартира Ост-Индской компании. В этой крепости уже жили голландцы, сотрудники компании, может, некоторые были и с семьями… Правда, тогда встает другой вопрос: а при чем здесь Петр Первый? Какое отношение к этой истории имеет он?

— Папа, ты хвастался познаниями Петровской эпохи! У тебя даже защита скоро, так что все карты в руках…

— Стоп, дочка… А ведь Петр Первый ездил с Великим посольством в Европу, и некоторое время был и в Голландии… Помните, я вам показывал его аттестат, подписанный корабельным мастером Полем? И еще…

Георгий Дмитриевич замолчал и начал пристально вглядываться в макет парусника «Петр и Павел», занимавший почетное место в его кабинете. «Что увидел он на этом макете? — подумала Катя. — Да! Конечно же — все дело в корабле!»

— Как же я сразу не догадался об этом? — глава семьи слегка ударил кулаком по столу, словно аукционист — молоточком: «Продано!»

— Папка! Говори! Не тяни… — Катя почувствовала, что сейчас он действительно выложит нечто такое…

— Надо же, все так просто… Вот, посмотрите на этот парусник. Он ведь ходил в Батавию! И не раз…

— Допустим, этот парусник был в Ост-Индии, — начал опять рассуждать Буди. — Навряд ли сам царь на нем путешествовал… Скорее всего, на нем были моряки, военные… С другой стороны, почему тогда Павел Блэнк хотел назвать сына в честь Петра Первого?

— Видимо, есть еще какая-то важная информация, которую мы не знаем, — заметил Георгий Дмитриевич. — Этот ребус сложно порешать без нее… Подождем вестей от профессора Кардапольцева.

Вот так всегда, когда с нетерпением ждешь чего-то, оно как назло, не приходит так быстро, как хотелось бы.

— Ладно, я пока пойду к себе… Не могу сидеть сложа руки… — Катя тихонько встала с дивана и направилась к двери. Там она остановилась, словно вспомнила что-то. — Да, папа, а ведь совсем не обязательно, чтобы российский царь участвовал в этой истории… А если Павел просто его очень уважал? Может такое быть? Когда уважают человека и в его честь называют детей…

— Ты права, Катюша… — Георгий Дмитриевич отрешенным взглядом смотрел на экран компьютера. — Но мне все же больше нравится версия, если и Петр Великий причастен к этой истории… Правда, Буди? — И он заговорщически сузил глаза, переведя их на гостя.

Катя решила разложить пасьянс. Нет, не один из тех, которыми напичкан Интернет, а самый настоящий, с «живыми картами», которые можно подержать в руках, чтобы почувствовать их энергетику. От карт исходит холод, когда они совсем еще новые и выскальзывают из рук. А вот если хорошенько послужили игрокам и стали подчиняться их воле, то тогда они теплые. Порой кажется, что они чувствуют желания хозяина, и если расположены к нему, то не только подсказывают ему ответы, но и откровенно помогают: ложатся на стол даже тогда, когда их перестали ждать. Нет, Катя не была заядлой картежницей, напротив, она так редко брала в руки карты… А может, и поэтому встречи с ними были волнующими?

«Говорят, слово „пасьянс“ происходит от французского „терпение“, — думала она, — может быть, поэтому, когда мне не хватает этого терпения, я и сажусь за карты? Они мне помогают быть более усидчивой, это уж точно… Пока не закончится игра — не встанешь с места… И хочется сыграть еще и еще…»

Пасьянс Катя называла игрой. Она считала, что в этой игре главную роль играют не интеллектуальные и, как в шахматах, не комбинаторские способности игрока, а удачное расположение карт. А если многое зависит от того, какие выпали карты, значит, на них можно и погадать.

Загаданное желание прозвучало так: «Хочу, чтобы история, о которой рассказал Буди, благополучно закончилась». Потом Катя достала колоду потертых карт и начала их раскладывать. «Интересно, — пришла в голову неожиданная мысль, — а эта история уже имеет свой финал, о котором мы можем просто не знать? Или же его можно самим придумать?» Ей показалось, что бубновый туз подмигнул. У него были лучистые, совсем не такие, как у серьезных, напыщенных дам, глаза. А солидный животик напоминал авторитет учителя по литературе Николая Захаровича — такой же аккуратный, а не бесформенный, как у некоторых. Катя сконцентрировала свое внимание на этой карте, но король стал таким же равнодушным, как прежде.