Хроники Сиалы - Алексей Пехов Страница 61

— Что это?

— Это древнеорочий. Пришлось попыхтеть и посидеть со словарем, чтобы перевести. Многое осталось непонятым, у орков довольно путаный язык, но у меня все же получилось, хоть и не так складно, как, наверное, должно было быть. Это что-то вроде карты-подсказки. Сплошная загадка. Читай.

Фор протянул мне листок с переводом.

Огром рожденный на снежных равнинах,

Веками проживший у эльфов в Листве,

Он Гроку был отдан как память о мире,

Возникшем меж расами в Долгой Зиме.

Предан покою он Ордена силой

В час, когда выжил Авендум в боях.

Славный средь мертвых с ним делит могилу

В мрачных пещерах на древних костях.

Годы проходят, лежит он в Храд Спайне

Ветер гробниц в свое ложе зовет.

Час подойдет, обнажит свои тайны,

Магию проклятых правдой сожжет.

Коль смел ты и быстр, коль храбр ты и ловок,

Копь легок твой шаг и остра твоя мысль,

Избегнешь расставленных нами уловок,

Земли, воды, пламени ты берегись.

А дальше — иди же! Распахнуты створки

В Уснувшего Шепота залов покой.

Здесь мозг человека, и эльфа, и орка

В безумии гаснет… Погаснет и твой.

Сквозь залы Уснувшего Эха и Мрака,

Минуя слепых сторожей Кайю,

Под взгляд Великанов, сжигающих в пепел,

К гробницам Великих, погибших в бою,

Зазубренным строем, обнявшись с тенями,

Усопшие рыцари молча стоят,

И только один не умрет под мечами,

Один, что сам тени стал ближе, чем брат.

Бледной Селены замерзшее тело

К ложу святому тебя вознесет.

Здесь тысячи лет солнце камни не грело,

Веками здесь ветер холодный поет.

И помни, пришелец, душа живет в Роге.

Во имя людей силу даст он тебе.

Но корысть воров покарает он строго.

Навек ты останешься гнить в страшной Тьме. [19]

— Мда… Забавно и непонятно, почти непонятно.

— И что же тебе вдруг оказалось понятным, ученик? — удивился Фор.

За окном уже стемнело, и даже свет свечей не мог разогнать настырную темноту. Скоро пора двигаться по делам.

— Что понятно? — Я задумчиво стучал пальцами по столу. — Понятно то, что я не зря, кажется, услышал совет Сагота. Тут тоже упоминается какая-то Селена, которая возносит, а ведь Сагот предупреждал, что на нее лучше не вставать, и ножками, ножками.

— Хм-м… — протянул Фор и почесал подбородок.

Потом крякнул и налил себе вина из пузатой запыленной бутыли. Предложил мне, но я отказался — мне сегодня нужно иметь кристально чистую голову.

— Что ж, я тоже обратил внимание на упоминание Селены. Вообще, над этим стихом стоит поразмыслить, кстати, не забудь его показать эльфийке, она должна знать древний язык орков. Но, ты знаешь, несмотря на множество непонятностей, все же вполне можно догадаться, что речь идет о Роге Радуги. Вот смотри: «Огром рожденный на снежных равнинах» — это о Роге, о том, как шаманы огров, прежде чем совсем превратиться в зверей, создали последний артефакт. «Веками проживший у эльфов в Листве» — ты должен помнить ста-арую сказку, как глава дома Черной розы предпринял попытку вторгнуться в Безлюдные земли. Вот в том походе эльфы и отобрали у огров Рог. Дальше все тоже понятно: «Он Гроку был отдан как память о мире, возникшем меж расами в Долгой Зиме». Темные подарили Рог Гроку как заверение о мире между эльфами и людьми, воцарившемся после великого вторжения орков, получившего название Войны Весны. Дальше идет стандартная чушь, хоть тут и древнеорочий, но видно, что писал человек. А вот над этими строчками следует задуматься: «Избегнешь расставленных нами уловок, земли, воды, пламени ты берегись». Что это, Гаррет, как не предупреждение о том, что маги Ордена нагородили невесть каких ловушек? Или же нет. Может, ловушками там и не пахнет, а это все стихоплетство сплошное. Или ловушки ставили не маги, а орки и эльфы сотни лет назад… Тут думать не передумать.

— Поэты, — понимающе хмыкнул я, зная, куда людей искусства может вывести кривая их таланта.

— Все может быть, но лучше думать о худшем, чем оказаться зажаренным-утопленным-закопанным или еще что-нибудь похуже. Так что имей в виду. Смотри:

А дальше — иди же! Распахнуты створки.

В Уснувшего Шепота залов покой.

Здесь мозг человека, и эльфа, и орка

В безумии гаснет… Погаснет и твой.

— Распахнутые створки, скорее всего, это вход в третий ярус, или Створчатый ярус, как говорится о нем в картах. Там огромные двери, через них можно проникнуть в нижние залы Храд Спайна. Вполне вероятно, что они могут быть запечатаны заклинанием.

— Обойти можно? Есть другой вход?

— Я не так много времени изучал план. В Храд Спайне четыре центральных входа. Один на севере, около Пограничного королевства. Второй — в сердце Заграбы, два других — у отрогов Гор карликов. Но последние два давно завалены и замурованы этой расой. Выходит, что остается всего два входа. И каждый ведет к Створкам. Так что, думаю, обойти их не получится.

— Замечательно, — отозвался я. — А если их не удастся открыть?

— Ты об этом не думай, меня больше всего беспокоят залы Уснувшего Шепота и предрекаемое безумие. Не для красного словца они ведь это придумали! И это полбеды, а дальше речь вдет о каких-то Кайю. Кайю — это орочье слово, но диалект эльфийский, его ни с чем не спутаешь. Что это за Кайю? Магия, существа или еще чего похуже?

— Справлюсь у Миралиссы. — От всех этих дурацких стишков-загадок потихоньку начинала трещать голова.

— А потом эти сжигающие Великаны… Тоже загадка. Хотя гробницы Великих, погибших в бою, вполне известны. Это целые залы воинов, которых люди хоронили на шестом ярусе в течение пяти с лишним веков. Считай, что это огромное кладбище, где каждый находящийся в могиле — легенда. Тут же эти усопшие рыцари с мечами, и Селена, которая укажет путь к Рогу, и, в конце концов, предупреждение о том, что Рог так просто в руки не дастся. Тут есть над чем подумать.

— Только не сейчас, — взмолился я. — Иначе у меня голова распухнет от безумного стихоплетства магов Ордена. Нельзя, что ли, было нормально написать, словами? Так-то и так-то. Там зубастый, тут клыкастый, а тут просто зажарят или в пыль обратят! Нет, нужно им было упражняться в поэзии!

— Ну что ты хочешь? — Фор вздохнул и развел руками. — Орден любит головоломки, головы у магов устроены немножечко по-другому. Я, пожалуй, еще немного подумаю над этим текстом, а ты делай то, что хотел. Ночь на дворе.

Действительно, черные крылья птицы-ночи незаметно накрыли собой Авендум, пока я беседовал с Фором. Пора заняться делом.