Хронолиты - Роберт Чарльз Уилсон Страница 61

– Ты чувствуешь это? – спросил он. – Чувствуешь?

Он имел в виду тау-турбулентность. В таком случае у меня был к ней иммунитет. Возможно, в воздухе стоял слабый запах озона, но если я что и чувствовал наверняка, так это прохладный ветер в спину.

– Красивое место, – заметила Сью. – Но суровое.

Утром мы заполнили его землеройной техникой, бульдозерами и грейдерами и сровняли всю красоту с землей.

Гражданская сеть телекоммуникаций, как и многие другие общественные службы, в последнее время пришла в упадок. Спутники сошли с орбит, и их не заменили; лазерные трубки состарились и пошли трещинами; старые медные провода пострадали от непогоды. Несмотря на все это, мне повезло, и следующей ночью я связался по голосовой линии с Эшли.

В первый день, занятые земляными работами, мы очень продуктивно потрудились. Техники Сью сделали тригонометрическую съемку места прибытия, военные инженеры разровняли его и залили бетонный фундамент для аппарата тау-переменной, названного для краткости «ядром». Конечно, это не был ядерный реактор в привычном понимании, но этот фрагмент экзотической материи был необходим для создания сходного экранирования, как теплового, так и магнитного.

Фундаменты поменьше предназначались для нескольких резервных дизель-генераторов, питавших аппарат, и для небольших генераторов, обеспечивавших освещение и работу электроники. К вечеру следующего дня мы превратили наше уединенное плоскогорье в унылую индустриальную пустыню и распугали невероятное количество зайцев, луговых собачек и змей. Лампы пылали во мраке, как древние дозорные костры индейских племен – кроу, черноногих, сиу или шайенов. В воздухе плавали запахи масла и пластика.

Сью отправила меня на наблюдательный пост, но это явно было задание для проформы, поэтому я променял его на менее эффектное, но куда более полезное занятие – рытье выгребных ям и вынос извести. Уже перед заходом солнца, онемев от усталости, я поднялся на земляную насыпь под утесом и связался по карманному терминалу с Эшли. Удалось поймать только звуковой сигнал, видео не было, но мне хватило и этого. Я хотел услышать ее голос.

Она сказала, что все в порядке. Деньги Хитча позволили оплатить кое-какие счета, которые давно нужно было погасить, она даже несколько раз сходила с Кейт в кино. Она не понимала, зачем нужно было оставлять Морриса Торранса приглядывать за ней – он сидел на улице в своей машине, рядом с домом. «Он мне не мешает, – сказала она, – но я чувствую себя словно под надзором».

Так оно и было. Сью волновалась, что куанисты могли отследить ее в Миннеаполисе, и я настоял на охране для Эш. В результате почтенный, но хорошо натренированный Моррис Торранс неохотно встал на караул. Я отказывался оставлять Эшли без защиты, если существовала хоть малейшая угроза ее безопасности, вот Сью и выбрала Морриса.

– Он вполне хороший человек, – сказала Эш, – но меня нервирует, что он следит за мной.

– Это только до моего возвращения, – пообещал я.

– Слишком долго.

– Можешь считать это заботой о моем душевном спокойствии.

– Можешь считать, что это причина поскорее вернуться.

– Как только смогу, Эш.

– Ну, и какой он… Вайоминг?

Среди помех один-два слога потерялись, но суть фразы я уловил.

– Жаль, что ты этого не видишь. Солнце только что село. Воздух пахнет полынью, – воздух пах креозотом, известью и горячим металлом, но я предпочел соврать. – Небо почти такое же красивое, как ты.

– Что ты несешь?..

– Я весь день копал сортир.

– Уже лучше.

– Я скучаю по тебе, Эш.

– Я тоже, – она замолчала, и послышался звук, который мог быть зуммером домашней сигнализации. Эшли сказала:

– Кажется, кто-то стоит у двери.

– Позвоню завтра.

– …Завтра, – повторила она, и связь окончательно прервалась.

Но я не смог дозвониться до нее на следующий день. Как бы мы ни старались освободить сеть, отключая тех немногих, кто еще ею пользовался, но связи не было нигде восточнее Дакоты. Видно, упало сразу несколько узловых серверов, поделился догадкой Рэй Моузли, возможно, очередная диверсия куанистов.

Проблемы с коммуникацией возникли из-за умников из Министерства обороны, которые решили предупредить прессу на день раньше, чем мы планировали. Множество внештатных корреспондентов, которые вели свои видеорепортажи по сети, все еще освещали беспорядки в Шайенне, и у них ушли бы как минимум сутки, чтобы добраться до Модести Крик, где они были так нужны.

Следующей ночью инженеры установили вокруг ослепительно яркие серо-зеленые лампы. Мы работали, пока было прохладно и на небе висела луна, обустраивали в сухой земле бункер, примерно в миле от места приземления, закапывали кабели и растягивали длиннющую сетку ограждения. Ограда должна была сдерживать и любопытных, и куанистов, если кто-то из них пронюхает о наших усилиях. Хитч считал, что без вооруженной охраны это удержит разве что антилоп, но не крупных млекопитающих. Но охрана у нас тоже была.

С изодранными до крови руками я дополз до койки только на рассвете.

Осада должна была вот-вот начаться.

До сих пор это место было нашим. Скоро к нам должен был присоединиться весь мир.

И все, что к этому прилагается. Не только журналисты, но и куанисты всех мастей. Хотя мы надеялись, что отдаленный район и сжатые сроки исключат массовый хадж. («Это наш хадж», – не раз повторяла Сью. – «Он принадлежит нам».)

Так что солдаты выстроились по периметру ограждения и вдоль утеса, а мы известили дорожную полицию и местных чиновников, которые были очень недовольны, что у них не хватает полномочий прикрыть нашу лавочку. Рэй Моузли подсчитал, что осталось не больше двенадцати часов до появления первых любопытных. Мы уже успели смонтировать над бетонным основанием кран, который должен будет удерживать тау-ядро, а также установить и протестировать все вспомогательные устройства. Но полностью готовы мы еще не были.

Сью крутилась рядом с огромной грузовой платформой, на которой установили само ядро, высказывая свои претенезии инженерам, пока мы с Рэем не позвали ее обедать. В брезентовой палатке мы глотали, не разжевывая, военный паек, пока Рэй сверялся с контрольным списком. Работа шла с опережением графика, что помогало развеять некоторые опасения Сью. Хотя бы на какое-то время.

Сью находилась в том состоянии, которое в медицине называют «ажитацией». По всем признакам она была на грани нервного срыва. Она делала нервные бесцельные жесты, барабанила пальцами, часто моргала, признавалась, что не может спать. Даже во время разговора она не могла не смотреть на бетонную опору ядра и поблескивающие стальные трубы несущей конструкции.

Она постоянно говорила о проекте. Больше всего она боялась, что пресса может опоздать или Хронолит прибудет раньше срока.