Конец эпохи - Владимир Марышев Страница 65

Позаботились… Значило ли это, что Облака – живые, более того – разумные? Ах, как бы хотелось Биглу дать утвердительный ответ! Единственный биолог на Камилле, он сейчас был здесь царь и бог. Остальные ученые исчерпали свою компетенцию – значит настал его звездный час. Над Доном уже никто не подтрунивал – напротив, все вились вокруг него, ожидая сногсшибательных новостей. Даже в глазах вечно недовольного им Симакова он явно вырос. Тут-то бы и выдать финальный аккорд, позволяющий встать вровень с великими!

Но, к чести Бигла, несмотря на все свои амбиции, он всё же оставался добросовестным ученым. Дон подробно объяснил принцип действия «чернильного» катализатора, расписал цепочки удивительных реакций, превращающих мертвые силиконы в питательный «перегной», и даже создал компьютерную модель гипотетического зародыша. Он выяснил, как растут кристаллы, получая из атмосферы углекислоту, а из пемзы – соединения кремния и другие необходимые им компоненты. Но для того чтобы признать Облака живыми, у него не было фактов.

– Это что-то особенное, – говорил он. – Облака как будто вели себя осмысленно, но я не нашел в них организованной структуры. Все записи просмотрел – и ничего! Думаю, они могут быть просто механическими переносчиками зародышей. Такие случаи нередки в природе. Можно вспомнить хотя бы земные смерчи, захватывающие из воды рыбу, лягушек и прочую живность.

– Откуда же взялись эти самые зародыши? – допытывались у него. – И как они попали в Облака?

Бигл пожимал плечами: не знаю, мол, но придет время – разберусь и с этим.

Между тем кусты вступили в новую стадию. Дойдя до высоты человеческой груди, они начали выпускать необычные побеги – уже не шестигранные, а круглые, и не твердые, как кварц, а упругие, словно изготовленные из пластика. Они легко гнулись, но не ломались.

– Та же кремнийорганика, – поведал коллегам Дон, – только видоизмененная. Больше углерода, меньше кремния.

Новые побеги напоминали не ветви, а извивающиеся жгуты. Они образовывали буйную поросль, наводившую на мысль о прическе горгоны Медузы. «Листьев не хватает, – заметил Корин. – А еще цветочков. Ну и яблочек силиконовых хотелось бы. Не отведать, так хоть полюбоваться!»

Листья, как видно, были кустам ни к чему, цвести они тоже не надумали, а вот плодами решили обзавестись. Концы жгутов истончались, становились нитевидными, затем вновь расширялись, образуя темные узелки. Уже через день-два эти узелки превращались в округлые угольно-черные мешочки – именно мешочки, потому что они не свисали с веток, а раскачивались над ними, как туго надутые воздушные шарики. Анализ подтвердил то, в чем почти никто и не сомневался: странные плоды были накачаны водородом – он занимал примерно девяносто процентов их объема. Оставшиеся десять процентов, по словам Бигла, приходились на «семя».

– Баллон с водородом – это что-то новое, – говорил биолог. – Но он – просто еще одно приспособление, а сама схема нам давно известна. Плод созревает, ветер подхватывает его и уносит далеко – осваивать новые территории.

Планетологи восхищенно цокали языками и смотрели Биглу в рот. Все, кроме Ольгерда. Он знал, что Дон не прав. Знал с того самого момента, когда плоды-мешочки начали раздуваться, готовясь в полет. Эти крошечные аэростаты – зародыши будущих кустов? Нет, истина не так банальна. Сорвавшись с привязи, черные шарики воспарят к небу и там, высоко-высоко над пробуждающейся к жизни пустыней, дадут начало новым Спиральным Облакам. Эмбрионы стихии… Звучит дико, но только для зашоренного ума. Пусть Бигл пока видит в Облаках всего лишь причудливые пылевые вихри. Скоро он прозреет – как только зонды отследят весь процесс. Облака вырастут, обретут силу, прольют чернильный дождь, засевая мертвую землю, – и круг замкнется…

В рассуждениях Ольгерда было слабое звено. Кто породил эмбрион, из которого развилось самое первое Облако? Справиться с этой головоломкой было потруднее, чем ответить на классический вопрос о курице и яйце. Но Ольгерд верил в свою миссию. Вселенная не станет подкидывать неразрешимую загадку тому, кого сама же отметила, выделила среди миллиардов подобных…

Чуткая аппаратура сработала утром. Услышав сигнал, обитатели Базы бросили недоеденный завтрак и выскочили наружу. Скорости, с которой они прошли через шлюзовую камеру, можно было позавидовать.

Одинокая темная точка, застывшая над коричневыми зарослями, выглядела несерьезно, словно микроскопический дефект на панорамном снимке. Только как следует присмотревшись, можно было заметить, как она медленно набирает высоту. Но вот к ней прибавилась еще одна, потом – сразу три… Шарики взлетали безостановочно и через несколько минут заполонили оранжевое небо – казалось, в нем повисли густые комариные рои.

– Это продлится долго, – сказал Шилле и преспокойно отправился завтракать. Хорст вообще был мало подвержен эмоциям: любое зрелище представляло для него интерес лишь с научной точки зрения. Посмотрел, отложил, что нужно, в памяти – и довольно. Конечно, планетолога не могла не занимать дальнейшая судьба черных шариков. Но ученые всё предусмотрели, снабдив сотни плодов микродатчиками. Теперь они не затеряются!

Бигл, разумеется, остался. Он стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди, как завоеватель, осматривающий новые владения. Так как фигурка у него была тщедушная, величественная поза превращала биолога в какой-то комический персонаж. Но он этого не сознавал.

Лет действительно продолжался долго. Он не закончился и после обеда, а ближе к ужину Симаков собрал подчиненных.

– Зонды передали новое сообщение. – Его тон не предвещал ничего хорошего. – Они обнаружили странный объект, который, судя по всему, тоже развивается. Если силиконовую жизнь на Камилле еще можно допустить, то эта штука – явно чужеродная. Я не берусь предсказать, что будет дальше.

Бигл заерзал. Ему выпала невероятная удача – лавровый венок уже был готов свалиться на голову. Пусть потом завистники говорят, что он просто оказался в нужное время в нужном месте. Наплевать на всех! Дела шли как по маслу – и вдруг ненужное осложнение…

– Можно же просчитать на компьютере! – воскликнул Дон.

Симаков посмотрел на него, наклонив голову набок и слегка прищурясь. В его взгляде читалось: «Может, ты и талантливый биолог, но, по сути, всё еще зеленый пацан».

– Я отвечаю за каждого из вас, – сказал он. – Я, а не компьютер. Машина может просчитать любой ваш шаг и нарисовать идеальную тропку, по которой остается идти пританцовывая и собирать цветочки. Только кого осыпать проклятиями, если на середине пути вы провалитесь в никем не предусмотренную яму? Машину? Или себя, безголовых? В общем, так. Наверное, вам тут было хорошо и привольно, но я не имею права рисковать. А потому вызываю десант.

Родриго Кармона заслужил этот вечер. Он считал, что вполне заслужил. Последние две недели вымотали его. Была страшная запарка: пришлось срочно готовить группу юнцов, которую начальство решило закинуть куда-то в созвездие Орла – тамошний отряд, хотя и состоял из закаленных профи, уже не справлялся с работой. Родриго сомневался, возможно ли вообще за столь короткий срок вылепить даже из одаренного парня хоть что-то похожее на настоящего десантника. Выпускник, он и есть выпускник – всего лишь желторотик, которому только предстоит стать полноценной боевой единицей. Оставалось надеяться, что ребят на первых порах поберегут, не пошлют на самые опасные участки. Что ж, в любом случае его совесть чиста. Всё, что от него зависело, он сделал, теперь можно и расслабиться.