Гимн Лейбовицу - Уолтер Миллер-младший Страница 67

– В часовне сестер есть крестильная чаша, и женщины могут…

– Это решать отцу Сейло, а не мне. Запись должна быть сделана в вашем приходе. Только в экстренном случае я мог бы…

– Да, да, знаю, но к отцу Сейло я уже ходила. Я принесла Рейчел в его церковь, и этот дурак не захотел к ней прикасаться.

– Он не стал крестить Рейчел?

– Вот именно. Дурак!

– Миссис Грейлс, вы говорите о священнике. Он не дурак, я хорошо его знаю. Если он отказался, значит, на то у него были свои причины. Если вы с ними не согласны, обратитесь к кому-нибудь еще – но не к монаху. Зайдите к пастору из церкви Святой Мэйзи, что ли.

– Ага, уже. – Старуха завела долгий рассказ о том, что она предпринимала ради некрещеной Рейчел. Монахи слушали ее – сначала терпеливо, потом Джошуа, наблюдавший за ней, схватил аббата за руку повыше локтя. Аббат поморщился от боли и отцепил пальцы свободной рукой.

– Что ты делаешь? – прошептал он. А потом заметил выражение лица монаха. Джошуа неотрывно смотрел на старуху, словно на василиска. Зерки проследил за его взглядом, но ничего необычного не заметил; ее вторая голова была наполовину закрыта чем-то вроде вуали, однако брат Джошуа, несомненно, уже неоднократно ее видел.

– Прошу прощения, миссис Грейлс, – вставил Зерки, как только она остановилась, чтобы набрать в легкие воздуха. – Мне в самом деле пора. Я поговорю с отцом Сейло, но больше ничего для вас сделать не могу. Уверен, мы с вами еще увидимся.

– Благодарю покорно, и простите меня, грешную, за то, что задержала вас.

– Доброй ночи, миссис Грейлс.

Они прошли через ворота и направились к трапезной. Джошуа несколько раз ударил себя ладонью по виску, словно хотел вставить что-то на место.

– Ты почему так на нее таращился? – строго спросил аббат. – Это невежливо!

– Разве вы не заметили?

– Что не заметил?

– Значит, не заметили. Ладно, не будем… А кто такая Рейчел? Почему они не покрестят девочку? Она – дочь этой женщины?

Аббат невесело улыбнулся:

– Так утверждает миссис Грейлс. Однако остается вопрос: является ли Рейчел ее дочерью, ее сестрой – или просто опухолью на плече?

– Рейчел! Ее вторая голова?

– Не кричи. Услышит.

– Она хочет ее крестить?

– Притом довольно срочно, тебе не кажется? Похоже, у нее навязчивая идея.

Джошуа развел руками.

– И как решаются подобные вопросы?

– Не знаю и знать не хочу. Слава Богу, не я в этом должен разбираться. Будь они сиамскими близнецами, все было бы легко. Увы… Старики говорят, что когда миссис Грейлс родилась, Рейчел еще не было.

– Сказки!

– Возможно. Но кое-кто готов повторить их под присягой. Сколько душ может быть у старой женщины с лишней головой – головой, которая «просто выросла»? Сынок, от таких вопросов у высшего начальства голова раскалывается. Ну, что ты там заметил? Почему ты так на нее глазел и пытался отщипнуть мне руку?

Монах ответил не сразу.

– Оно мне улыбнулось, – сказал он наконец.

– Что улыбнулось?

– Ее дополнительная… э-э… Рейчел. Мне показалось, что она сейчас проснется.

Аббат остановился у входа в трапезную и с любопытством посмотрел на Джошуа.

– Скажи, что ты все это придумал.

– Да, господин.

– Тогда сделай вид, что ты это придумал.

Брат Джошуа попытался.

– Не могу, – пробормотал он.

Аббат бросил деньги старухи в ящик для пожертвований.

– Ладно, пошли, – сказал он.

* * *

Новая функциональная трапезная была акустически продумана, оснащена бактерицидными лампами и блистала хромом. Исчезли закопченные камни, сальные свечи, деревянные миски и созревшие в погребе сыры. Если бы не столы, расставленные в форме распятия, и не изображения святых на одной из стен, зал можно было бы принять за кафетерий на заводе. Атмосфера в трапезной – как и во всем аббатстве – изменилась. Потратив несколько веков на сохранение осколков давно погибшей цивилизации, монахи увидели, как набирает силу новая, более могущественная. Старые задачи были решены и поставлены новые. Прошлому поклонялись, его выставляли за стеклом на всеобщее обозрение, однако Орден привык к новому времени, к эпохе урана, стали и ракет, к рыку тяжелой промышленности и еле слышному визгу конвертеров в двигателях космических кораблей. Орден приспособился – по крайней мере, в мелочах.

– Accedite ad eum [101], – пропел брат-чтец.

Монахи беспокойно стояли у своих мест во время чтения. Еду пока не принесли, на столах не было посуды. Ужин задерживался. Организм, клетки которого были людьми, живущий уже семьдесят поколений, сегодня вечером казался напряженным. Он будто слышал какую-то фальшивую ноту, понимал – благодаря естественному чутью своих частей – то, что знали лишь немногие. Этот организм жил, как единое целое, поклонялся и работал, словно единое целое, и иногда смутно сознавал себя единым разумом, нашептывающим себе и Другому. Вероятно, раскаты учебных пусков на дальнем полигоне противоракетной обороны усиливали напряжение в такой же мере, как и неожиданная задержка с ужином.

Аббат постучал, призывая к молчанию, затем подал знак настоятелю, отцу Лейхи, выйти на кафедру. Лицо настоятеля приобрело болезненное выражение.

– К сожалению, – сказал он наконец, – порой необходимо нарушать тишину созерцательной жизни новостями из внешнего мира. Однако нельзя забывать, что мы здесь для того, чтобы молиться о мире и о его спасении, а также о своем собственном. А сейчас миру особенно нужны наши молитвы. – Он сделал паузу и бросил взгляд на Зерки.

Аббат кивнул.

– Люцифер пал, – произнес священник и умолк, глядя на кафедру, словно внезапно лишился дара речи.

Поднялся отец Зерки:

– Это, кстати, вывод брата Джошуа. Регентский совет Атлантической Конфедерации пока не сообщил ничего важного. Династия с заявлениями не выступала. Сегодня мы знаем лишь чуть больше, чем вчера, – только то, что Международный суд собрался на экстренное заседание и что люди из Министерства обороны перешли к решительным действиям. Объявлена тревога, и на нас это повлияет, но не бойтесь. Святой отец?..

– Спасибо, – сказал настоятель, который, казалось, вновь обрел дар речи, как только Зерки уселся. – Итак, господин аббат попросил меня сделать следующие объявления. Во-первых, в течение следующих трех дней мы до полунощницы будем петь гимны Богородице, моля ее даровать нам мир. Во-вторых, на столе у входа лежат инструкции по гражданской обороне в случае удара из космоса или ракетной атаки. Каждый пусть возьмет по экземпляру. Если вы их уже читали, прочтите еще раз. В-третьих, когда прозвучит сигнал об угрозе нападения, следующие братья должны немедленно явиться во двор старого аббатства и ждать там дальнейших распоряжений. Если сигнал не будет подан, те же братья должны все равно явиться туда же послезавтра после заутрени. Вот их имена: братья Джошуа, Кристофер, Августин, Джеймс, Сэмюэл…