Сила рода. Том 1 и Том 2 - Павел Вяч Страница 7

— В общем поймешь, что ранг взял. А вот потом самое интересное начинается. Как понять, куда дальше двигаться? Тело укреплять или владение оружием совершенствовать? Атаку усиливать или в защиту идти?

— И как? — заинтересовался я.

— Вот амулет и помогает понять! — нравоучительно заметил Филипп.

— И стела, — веско добавил Мирон.

— И м-места силы, — дополнил Милослав.

— Говорят, — толстяк не обратил на комментарии одноклассников никакого внимания, — некоторые даже древо навыков видят…

— Или текст, — почему-то шепотом произнес Мирон.

— У каждого по-разному проявляется, — кивнул Филипп, — кто-то голос слышит, кто-то сердцем чует, кто-то картину перед собой видит.

— То есть Калибровка… — протянул я, начиная догадываться, куда мы идем всем классом.

— Калибровка — это три в одном, — авторитетно заявил толстяк. — Это и стела, и место силы, и твой амулет!

— И там м-можно получить с-сильный дар, — мечтательно протянул Милослав.

— Мы, кстати, почти пришли, — заметил Филипп, — вон те колонны окружают место силы гимназии. А в центре княжеская стела стоит.

— Красиво… — согласился я, с интересом разглядывая колонны, выставленные полукругом.

На мгновенье на меня накатило дежавю.

Будто бы я на секунду очутился в сером, промозглом Питере, в Павловском саду перед колоннадой Аполлона.

— Любо! — прогудел Мирон, а Милослав согласно кивнул, отчего его очки съехали на нос.

— Внимание, класс!

Демид Иванович хоть и стоял в начале колонны, но его голос услышали все гимназисты. Да и колонна, если честно, как-то смазалась, превратившись в обычную толпу любопытных мальчишек.

— Подходим по одному, касаемся стелы и вспоминаем как сюда попали, — классный не поленился ещё раз напомнить порядок действий. — Четко формулируем зачем мы здесь, и чего хотим. И помните, чем честнее исповедь, тем богаче дар.

Он требовательно посмотрел в глаза каждого из нас и нахмурился.

— Все всё поняли?

Дождавшись нестройного ответа, Демид Иванович покачал головой и кивнул стоящему впереди Громову.

— Дмитро.

Блондин сосредоточенно кивнул и вступил под сень колоннады. Дойдя до стелы, он коснулся её левой рукой, наклонил голову и что-то зашептал.

— А что это он бормочет? — поинтересовался я у Филлипа.

— Текст древнего ритуала, который нужно произносить при Калибровке, — охотно прошептал толстячок. — Но тебе его бесполезно сейчас учить, только хуже можешь сделать.

— Понятно…

Стоял Громов долго, минут пять.

Затем, в какой-то момент, в колоннаде поднялся ветер и во все стороны полетели жёлтые листья.

Машинально отметив про себя, что на дворе стоит, по всей видимости осень, я впился взглядом в фигуру блондина.

По ней прошла прозрачная рябь, которая в какой-то момент превратилась в слабенький вихрь.

Увиденное, признаться, немного разочаровало. Я ожидал увидел буйство стихии, услышать гром и треск молний. А тут… какой-то ветерок…

Но все вокруг неожиданно захлопали, а Демид Иванович обрадовано провозгласил:

— Стихия откликнулась! Дмитро Громов, поздравляю Вас с получением сразу двух навыков: «Воздушный кулак» и «Грозовой хлыст»!

Довольный блондин не преминул горделиво посмотреть на нас и, повинуясь взмаху классного, направился к высокому трехэтажному зданию, больше похожему на музей.

— В столовую пошел, — с плохо скрываемой завистью прокомментировал Филипп. — А мы можем на обед не успеть…

— Антуан.

Гимназисты по очереди подходили к стеле, касались её то одной, то двумя руками и стояли так несколько минут.

Процесс их общения со стелой сопровождался едва заметными третьесортными спецэффектами и негромкими комментариями Филиппа.

— О, стихия откликнулась это хорошо, повезло Волконскому!

— Уваров получил Точный удар, теперь все дуэли его будут…

— Ух ты, Воронцов призрачного фамильяра получил! А говорил род угасает…

Я честно пытался запомнить, но в какой-то момент плюнул, положившись на неуёмное любопытство Филиппа и принялся рассматривать своих одноклассников.

Особенно меня интересовали родовые и дворянские нашивки. А точнее разница между этими понятиями.

Род, дворянство, Клан, Семья — всё это в моем понимании было практически одно и то же. На деле же… На деле же всё оказалось немного запутанней. Хорошо рядом был Филипп, который с удовольствием взялся меня просвещать.

Оказалось, что есть род, и Род.

Первый есть у каждого человека, неважно Одаренный он или нет. Отец, мать, бабушка, дед, дяди, тёти, кузены и всякое такое.

Второй, если по-простому, это влиятельная семья одаренных, которая ведет свою родословную на протяжении столетий. Чтобы не путаться, местные называют такие семьи Малые, Средние и Великие родЫ.

Да, именно так, ударение на последний слог.

По идее, любой одаренный может основать новый род, вот только пройдёт очень много времени, прежде чем он сравнится по силе с одним из старых родов. Поэтому такое хоть и разрешается, но не практикуется.

Малые, Средние и Великие роды и просто Роды — это становой хребет любого княжества.

Большинство Воинов, Инженеров и Магов воспитываются именно здесь. Каждый член Рода считается вольным гражданином и признает над собой только одну власть. Главу своего Рода.

А вот дворяне — это уже немножко другое.

Вроде тот же самый Великий род, но уровнем повыше. Больше льгот, больше бонусов, больше прав, но и в разы больше требований.

И если Роды заседают в Большом круге, что-то типа нашей Думы или скорей местного самоуправления, то дворяне выносят и принимают предложения в Ближнем круге князя.

И вопросы, поднимаемые в Ближнем круге, касаются, в том числе, и внешней политики княжества.

Вот только я всё равно не мог понять откуда взялось такое искусственное разграничение, и увы, четырнадцатилетний гимназист мало чем мог мне помочь.

Буду надеяться на обещанные уроки Истории. Думаю, учителя в гимназии знают всяко больше, чем балабол Филипп.

В любом случае, пока что вырисовывалась неприглядная картинка.

Мне, чтобы стать значимой фигурой, нужно или становиться человеком князя, или идти на поклон либо к родовичам, либо к дворянам.

Вот только терять свою независимость жутко не хотелось.

— В общем, без ста грамм не разберешься, — подытожил я, выслушав пространственные разглагольствования Филиппа.