Путь к Свету - Василий Арсеньев Страница 7

– Я люблю тебя! И я мужчина. Мне хочется близости… – страстно говорил я, не сводя с неё взора своего.

– А если я скажу – нет, ты меня разлюбишь? – тихо прошептала она.

Я взял и поцеловал её руку:

– Что ты, девочка моя?! Прости.

Мне стало стыдно за себя. Я пил чай с вареньем, не смея поднять на неё глаза.

Отец Маши был бизнесменом и меценатом. Он собрал богатую коллекцию картин местных авторов. Я шёл в гостиную и остановился в коридоре, разглядывая полотна с видами города

– Оренбург – наш дом родной! – усмехнулся я. – Эта фраза приобретает новое звучание…

– Тебе нравится город? – спросила она.

– Город как город… – отвечал я, пожав плечами. – Впрочем, неправда. Это особенное место, потому что здесь я встретил тебя. Кругом много красивых девушек, но таких, как ты, в моей жизни не будет! – я взглянул и заметил бледность на лице её. – По-моему, я говорю совсем не то… О жизни в городе А. остались не самые лучшие воспоминания. Там я потерял маму… Небо на долгое время затянуло тучами, но теперь выглянуло солнце, и в сердце моём зажглась надежда на новую жизнь.

– Прости, что напомнила тебе о твоём горе, – вздохнула она.

– Ничего, Машенька, ты – моё солнце! – я готов был поцеловать её, но внезапно чёрный кот пробежал между нами и юркнул в одну из комнат этого дома.

– Это что ещё за нечисть? – усмехнулся я.

– Пойдём, – она провела меня в комнату, где стояла двуспальная кровать, на которой устроился чёрный упитанный кот.

– Это Васька. Я подобрала во дворе котёнка… – начала она, но остановилась, заметив, что моё внимание привлекла картина на стене, изображающая рождение Венеры.

– Ты прекрасна как эта богиня, – восхищённо молвил я. Кот Васька вдруг бросился мне под ноги, я споткнулся и рухнул на кровать, ухватив её за краешек платья. Она упала в мои объятья. Мы в один миг засмеялись. Её чуть приоткрытые губы манили меня, и я нежно поцеловал её.

Мы провели ту ночь в спальне её родителей, а наутро проспали и не пошли в гимназию…

Дома отец встречал меня расспросами, но я не слушал его, поглощённый мыслями о прошедшей ночи: «Я причинял ей боль, но мне было хорошо. Жалко её! Она ещё совсем ребёнок, добрый и непосредственный ребёнок… Что же я натворил?» Муки совести терзали меня, и я устало отвечал отцу: «Эту ночь я провёл у друзей…»

Я встречался с Машей, но и он даром времени не терял, устраивая свою личную жизнь.

Однажды я застал его с молодой женщиной. Увидев меня, она отскочила в сторону.

– Мог бы и постучаться, – с досадой обронил отец и представил свою пассию. – Это Анна Николаевна. Она будет приходить к нам в гости…

– Здрасте, – сказал я, состроив гримасу, и вышел из его кабинета.

«Предатель! – негодовал я про себя. – Недолго же ты о матери помнил!»

Анна Николаевна за ужином без умолку говорила о своей работе. Её болтовня меня раздражала, и я не выдержал:

– Я не завидую вашим пациентам, если в больнице лишь чепуху молоть горазды!

– Андрей! – гневно прикрикнул на меня отец.

– Что? – с вызовом бросил я.

– Володя, это пройдёт. Возраст… – неуверенно заступилась за меня Анна Николаевна.

– Возраст? – подхватил я. – Да, может, вы и правы, у меня возраст… переходный, но я не забываю тех, кого любил…

Я бросил с шумом нож и вилку и встал из-за стола.

Вскоре Анна Николаевна переехала в наш дом. Я в упор не замечал её, но однажды столкнулся с ней в коридоре.

– Андрей, – сказала она, – мы с твоим отцом любим друг друга и будем вместе. На твоём месте я бы радовалась за него…

– На моём месте? – в негодовании проговорил я. – Вы знаете, что значит потерять самого родного человека?

Она укоризненно покачала головой:

– Не думай, что ты один во всём свете пережил горькую утрату. Моя мама, слава Богу, жива, но я росла без отца, что бросил её, когда она была беременна мной. Андрей, нельзя жить одним прошлым…

«Он привёл в наш дом женщину… А я чем хуже него?» – подумал я и решил Машу познакомить с отцом. Помню, мы сидели в гостиной перед включённым телевизором. Отец вошёл, и она вскочила с дивана.

– Это девушка моя, я люблю её и намерен на ней жениться, – сказал я, пряча улыбку в уголках губ.

– Что? – переспросил отец от удивления.

– Не сейчас, конечно… со временем, – добавил я, сдерживая приступ смеха.

Маша чувствовала себя неловко. Это было жестоко с моей стороны использовать её в своём противостоянии с отцом. Он недоумённо качнул головой и исчез в своём кабинете.

– Я, пожалуй, пойду, – сказала Маша, и слёзы блеснули в глазах её.

– Останься, прошу тебя, и прости, – я, наконец, понял, что поступил нехорошо, обнял её и прошептал. – А сказал я правду! Я люблю тебя и хочу жениться на тебе, но нам, конечно, придётся подождать…

Маша вызвалась помочь Анне Николаевне на кухне, и вскоре они подружились. За столом отец украдкой поглядывал на юную гостью; она смущённо опускала глаза. После ужина я пошёл провожать Машу, а, когда вернулся, Анна Николаевна молвила с улыбкой на губах:

– Девочка хорошая. А с отцом помирись. Он тебе зла не желает!

– Обойдусь и без ваших советов, – буркнул я и юркнул в свою комнату, где громко включил музыку.

Я строил планы на жизнь, в которых неизменно была она – моя милая Машенька. Девятый год учёбы подходил к концу, нам предстояли экзамены. Мы решили через два года вместе поступать в юридическую академию, а потом пожениться… Но пьяный водитель иномарки в один миг вдребезги разбил все наши мечты о счастье…

9 мая 2002 года.

В тот день отец был на праздничных мероприятиях, посвящённых Дню победы, Анна Николаевна накануне уехала к родным в Орск. Мы с Машей остались вдвоём, разговаривали и смотрели телевизор. Я не подозревал, что вскоре моя жизнь даст трещину. За ужином появился отец, окинул её мрачным взглядом и обратился ко мне:

– Нам надо поговорить…

Я вошёл в его кабинет, оставив чуть приоткрытой дверь.

– Я сегодня видел директора гимназии… На тебя опять учителя жалуются! Андрей, когда это кончится? Ты давал мне слово! – он отчитывал меня, и гневом пылали глаза его.

– Отец, это было только один раз… – пытался оправдаться я. – Мы не пошли на труды. Кому вообще нужен этот предмет?

– Да какая разница, что вы пропустили? – вспылил отец. – Из-за этой девчонки ты совсем потерял голову! В твоей жизни таких немало ещё будет. Благо, природа ни внешностью, ни умом не обделила тебя. Плохо она на тебя влияет… Плохо! Не пара она тебе…