Воля рода - Александр Изотов Страница 7

Вот я заставляю пули свернуть… Твою псину, как тяжко-то!

Моё намерение столкнулось с чужим, и у меня мозги чуть не выдавило через глаза. Эти маги дружили со стихией огня гораздо лучше и дольше, чем я, и целились не только зрением, но и чакрами, не как безлунные солдаты.

Едва-едва, но пули всё же ушли в стороны — одна прошила беззащитную палатку, а вот другая цепанула мне плечо. Одержимый успел помочь, мигнув щитом, но ударная волна всё же подхватила меня и крутанула кульком, закинув в какие-то мешки.

— О-о-о-о, — вырвалось у меня.

Приложило конкретно, и, кажется, это были какие-то особые пули.

А ещё у этого тела кончались простые физические ресурсы. Грубо говоря, Василий очень устал, контужен, и хочет спать. Это ещё при том, что ему очень больно, и он вообще должен был давно свалиться в обморок.

«Всему есть предел», — выругался Одержимый, — «Если бы не грёбаное Вето!»

Тряхнув головой, я попытался подняться. Маги перезарядились и целили в мою сторону… Если заденут ещё хоть одной такой пулей, меня ждёт жжёный псарь!

Какое счастье, что оракулы за спиной магов сделали ошибку.

— Погодите, попробуем оглушить, — расслышал я их просьбу.

С улыбкой они вытянули ладони, и мой кокон подёрнулся. Уже через миг я ощутил себя внутри одного из них.

* * *

Василий впереди, возле перекошенных палаток, валяется на мешках. Он ворочается, пытаясь прийти в себя.

— Давайте оглушим, лейтенант, — говорит мне огняш впереди.

— Погоди, — я деловито вытаскиваю пистолет.

— Лейтенант, ну что, получилось приложить ему по мозгам? — спрашивает меня Страж Душ, стоящий справа.

— Конечно.

Я киваю, собираясь повернуться к нему лицом. Чтобы он разглядел в моих глазах, что с его сослуживцем что-то не так…

— ГДЕ ОН?! — мощный рёв прикатился откуда-то из-за спины.

Мы все обернулись.

— О, это великий магистр, — восхищённо произнёс один из гвардейцев.

— Генерал Егор Славин, брат главы, — прошептал другой.

К нам шёл… огонь. Пламя охватывало шатры, палатки, и лишь одинокая тёмная фигура в центре светящегося бушующего смерча намекала, что пожар этот рукотворный.

Я вспомнил этого гвардейца — он ехал на лошади впереди всей Пламенной Когорты.

Маг огня в шикарном красном мундире двигался к нам, раскинув руки. С его ладоней срывалось пламя, образуя два огненных крыла и поджигая округу — словно ему в рукава трубки от огнемёта засунули и выкрутили струю на максимум.

Зрачки светились красным светом, бросая адские блики на лицо. Губы растянулись в хищном оскале…

Даже здесь, в теле оракула, ограниченном только магией мысли, я ощутил жуткую волну грязной псионики, оглушающую своей мощью. Маг Второго Дня в боевом режиме впечатлял.

Ну, да ладно. Чем круче маг, тем крупнее нужен калибр на него.

Улыбнувшись, я протянул руку к магострелу, собираясь выхватить его у гвардейца.

— Лейтенант, из него могу стрелять только я, — ошарашенно сказал тот, неуверенно потянув оружие на себя.

— Знаю, — ответил я, другой рукой направив пистолет во второго мага-гвардейца и выстрелив.

Хорошо, когда ты на шаг впереди противника…

Гвардеец, будучи обычным магом, не сразу решается стрелять, но уже через миг я чую всполох псионики. И вправду, при выстреле из этого особого магострела солдат не просто нажимает на спуск, но ещё и вступает в магический резонанс, влияя на внутренность винтовки.

За миг до пирусной вспышки я подворачиваю корпус, дёргая ствол на себя и в сторону. И, когда звучит выстрел, магострел оказывается направлен на приближающегося Славина.

Конечно, наивно полагать, что пирусная пуля может положить Мага Второго Дня. Но всё же это мощное оружие, и с такого близкого расстояния траектория не успевает изогнуться, цепляя генерала за плечо.

Огнемётный спектакль тут же заканчивается, и Егор Славин, выписывая виртуозный пируэт, падает на четвереньки через пару метров. Всё же подготовка у него есть.

— Твою луну! — успевает сказать ошалевший гвардеец прежде, чем я ныряю под него и, используя магострел, как рычаг, бросаю через себя в сторону второго оракула.

Страж Душ только крякнул, сбитый с ног. После завершения приёма магострел остался у меня в руках, но я на миг качнулся, ощутив, как снова «подёрнулось» сознание.

Упавший оракул, видимо, просто не успел применить магию мысли. Осознав, что остался пока в том же теле, я бросился вперёд и, как заправский лесоруб, обрушил тяжёлый приклад на голову Стражу Душ.

Тот не успел поднять руку с пистолетом, и получилось, как будто он спокойно отдал его мне. Теперь у меня в руках был и магострел, и оракульский огнестрел.

Краем глаза я увидел, что Славин уже поднялся. Не дожидаясь, какую атаку он проведёт, я нырком упал на плечо, вскидывая пистолет, и выстрелил.

Всё же артефакт у него здорово так разрядился. Потому что обычная свинцовая пуля из пистолета вонзилась в плечо генерала и тот, дёрнувшись и схватившись за рану рукой, упал на колено:

— Ах ты ж выродок!

Вскочив на ноги, я обернулся… Василия нигде не было.

Да твою псину! Опять?!

— Убью! — маг снова начал подниматься.

Он хлопнул по плечу, прижигая рану — из-под ладони вылетело пламя. Затем он полез в карман, вытащил таблетку и, закинув её в рот, тряхнул плечами, будто разъярённый бык.

— Ты будешь десятым на моём счету!

— Ага, — выпалил я, а потом просто запустил в него пистолетом.

Хищный оскал слетел с лица генерала, когда оружие прилетело ему прямо рукояткой по лбу. Хрюкнув, он запрокинул голову, а потом завалился на спину.

Не дожидаясь, когда враг опять встанет, я припустил к тем мешкам, где видел Василия в последний раз. Ух, псина толчковая, найду — убью!

Драгоценный магострел я так и не выпустил из рук. Пользоваться пока не знаю как, но очень… очень хочу научиться.

Я нырнул за покорёженную палатку, и увидел впереди целую шеренгу гвардейцев в красном. К счастью, они не проявили никакой враждебности, сразу опустив магострелы.

Вот только я сам свалился на колено, потому что разум оракула проснулся, пытаясь атаковать захватчика. Пришлось несколько мгновений поваляться на четвереньках, прежде чем я смог отправить сознание хозяина тела в нокаут.

— Лейтенант, — моё плечо начали трясти, — Лейтенант.

Я потёр лицо ладонью, чувствуя, как хапнул ноздрями грязи и травы, потом поднял голову.