Наследники Земли - Шон Уильямс Страница 7

Презрение в его голосе жгло, словно соль на открытой ране.

— Не потому ли эти речи, что решение не могло быть принято мной одной?

— Оно не должно было принадлежать им… Боже, Кэрил — они же просто обезьяны! Хотя половина из них все еще верит, что дух человеческий преодолеет все трудности сам по себе! Но мы-то с тобой знаем, что Морские Звезды сметут все со своего пути, уничтожив по дороге последние следы человечества. Они даже не остановятся взглянуть на останки — на что это мы еще наступили?

Тяжелая усталость овладела Кэрил. Роковая предопределенность личной ничтожности была как раз тем ощущением, что всегда шло поперек ее сути.

— Что предлагаешь делать, Фрэнк? В чем твой собственный план, о величайший из спасителей человечества?

— Само собой разумеется, мы заставим Морских Звезд заметить нас.

— Уже пробовали. Помнится, не сработало.

— Потому что вы не старались, как следовало.

— Сказать легко. А чем располагаешь ты сам и что можешь сделать, кроме сотрясения воздуха и пустой критики?

— Есть одна идея, но я не уверен, что тебе она понравится.

— В любом случае, говори.

— Прекрасно, — продолжил Эксфорд. — Ты уже пробовала транслировать послания в направлении Морских Звезд. Пыталась оставлять спутники в особенно уязвимых системах, те самые, что излучали сигналы во всех направлениях и использовали любые коды и носители сигнала. Ты жертвовала даже сверхсветовыми кораблями, рассылая информацию через их коммуникаторы. И несмотря на все свои старания, не получила в ответ ничего, ни малейшего — хотя бы электромагнитного — импульса.

Полагаю, причина в том, что ты обращалась не к тем, к кому следовало. Их куттеры — не более чем беспилотные снаряды, средство нападения и только. Они глухи ко всему, кроме собственной программы: убивать. То есть стирать все признаки разума в той системе, в которой последние и были обнаружены. Может, я излишне склонен к антропоморфизму, но именно таким представилось мне их поведение. Морские Звезды — это простые солдаты, пехота и пушечное мясо. Кэрил, да они — если хотя бы имеют разум — просто не те, кто принимает решения!

— Конечно, следует говорить с теми, кто отдает приказы, но, как я вижу, мы еще нисколько не приблизились к этой цели.

— Что скажешь насчет «Трезубцев»?

— Возможно, мысль правильная, но на данном этапе нельзя сказать ничего определенного как об одной версии, так и о любой другой. Вот что я действительно поняла: судя по всему, они даже не догадываются о нашем существовании и не имеют причин его обнаружить. Они так же слепы по отношению к нам, как мы по отношению к насекомым в земле, по которой ходим. Они не ищут нас, следовательно, не могут и увидеть.

— Так в чем же твой план?

— Честно говоря, это не мой план. Со мной кое-кто связался, преподнеся эту интригующую идею.

Кэрил хотелось поинтересоваться, что за личность стоит за этим, но времени уже не было — участники собрания устремились в болото пустословия и личных выпадов, что настоятельно требовало ее возвращения в гущу дискуссии. Она спросила:

— И что же?

— Да все очень просто. Если Морские Звезды не хотят прийти к нам, то мы сами просто обязаны направиться к ним.

Эта редкая встреча произошла в пространстве, среди виртуальных стен сверхсветового корабля. Изображение Лючии Бенк нашло Питера Эландера впервые за сто десять Планковских, со смещением, лет. Она выглядела так же, как и в день старта экспедиции; он, напротив, изменился — и явно, и неуловимо, от волос до цвета кожи; от видимого внешне возраста — казалось, чересчур молодого, моложе, чем тогда, на Земле, даже с учетом использованных им средств против старения, — до манеры двигаться. В нем было что-то, что, как решила Лючия, отличало его от знакомого ей некогда Питера Эландера.

Но, несомненно, это был сам Питер. И только это обстоятельство имело значение. Лючия воспринимала его, чувствуя через все тончайшие сенсоры корабля, рассматривая под разными углами одновременно, анализируя все вибрации его тела. Это была красочная, кубистская абстракция, изображавшая личность, разобранную на составляющие, а затем — воссоздаваемую пошагово, в каждую секунду и наносекунду до тех пор, пока ее новые чувства прощупывали тело Эландера. Теперь взору Лючии открылись его биологические структуры — те, что свойственны телу андроида, и другие, не имевшие аналогов в человеческой анатомии. Что это такое на самом деле, она не знала.

Его адамово яблоко усиленно задвигалось. Сложная работа желез выдала подсознательное напряжение, вызванное образом женщины. Еще несколько секунд Питер смотрел на нее в напряженном молчании, затем медленно, наклонив голову, проговорил:

— Как ты здесь…

— Меня нашла Тор. Вытащила с «Чанга-5», а потом загрузила код моей энграммы в сеть своего корабля.

— Так ты находишься в… — Питеру было трудно подобрать слова. — Не знаю, пробовал ли кто-нибудь такое.

— Да уж, — засмеялась Лючия, — видно, я первая.

— Ну, ты ведь всегда была энтузиастом, — кивнул Питер.

Ей не было нужды смотреть в глаза Питеру, чтобы понять — за его ответом стояло нечто большее, чем простое изумление.

— Питер, мне искренне жаль, что пришлось уйти. Но это именно так.

Лючия постаралась воспроизвести собственное рационалистическое объяснение и чувства, сопутствовавшие давно сделанному решению. Чувства казались немыслимо далекими — и не только потому, что все произошло много лет назад, даже по субъективной шкале времени.

— Когда-то давно, у нас дома, наши оригиналы были вместе, так почему же имеет значение сделанное мной только после этого? Ты знаешь, ведь я была одной из многих, из сотен таких же, как я и ты.

— Но вы приняли одинаковые решения, — ответил ей Питер.

Вдруг посерьезнев, она кивнула.

— Тор мне рассказала. Очень жаль.

— Знаю, ты сделала так не из желания меня ранить. Тебе ведь и следовало действовать только так, исходя из собственных представлений.

Питер снова ушел в раздумья, неловко пожав плечами.

— Должно быть, ты не могла знать и о случившемся там, на Земле — о безумии Спайка и прочих событиях?

Снова кивок.

— Спаслась только Кэрил Хацис. Что, пожалуй, ужасно само по себе.

Лючия с трудом извлекла это слово из своего подсознания: «ужасно».

Питер засмеялся:

— Забавно. Думаю, если Кэрил услышит о такой трактовке событий — она должна обрадоваться. Я того же мнения. Правда в том, что она и в самом деле последняя из рода людского. И еще вот в чем: она — все, что у нас есть. Возможно, она продукт биомодификации, и вполне вероятно, что ей около полутора сотен лет. Но именно Кэрил Хацис — идея, с которой каждое утро поднимается из постели огромное число человеческих копий. Если эти люди уже не представляют собой ничего, кроме виртуальной реальности или наборов путаных программ с просроченными гарантийными сроками, то у нас больше нет повода для дискуссии. Кэрил — человек и она реальная личность, а не виртуальная, в этом и состоит разница.