Гонка по кругу - Евгений Шкиль Страница 7

Грабов прекрасно помнил те дни. Он не участвовал в состязаниях, ибо не видел тогда выгод в этом деле. И в общем-то ему было совершенно наплевать, кто там займет первое место. Но действительно для многих представителей Кольцевой победа красных стала самым натуральным шоком.

– Да, – сказал Главный менеджер, – такой вот конфуз. Во имя престижа мы не могли отказаться от своих слов. Наши враги получили право на бесплатную аренду. Представляете: фактически идет война, а в тылу, на станциях Ганзы, стоят агитационные палатки красных. Это был самый настоящий провал. Многие головы тогда полетели…

Тот год для Грабова был знаменательным. Именно тогда он поднялся, превратившись из рядового барыги в зажиточного сталкера. Но вспоминать об этом не хотел.

– Мы учли ошибки, ужесточили правила, – продолжил Главный менеджер, – разрешили убивать соперников в межстанционных перегонах. Вторые игры выиграла команда вольных диггеров, не принадлежавших ни к одному из государств метрополитена. Тогда мы придумали залог для команд, не являющихся представителями государств метро, чтобы всякая шваль не зарилась на Игры. И вот наконец получилось: победителем в третьих и четвертых гонках стали вы, господин Грабов, представитель Ганзы. Мы гордимся вами. А для вас – большая честь оказаться здесь, как вы выразились, в мраморном раю. Это значит, что вы стали своим. Вы в клане, мой друг, – ганзейский босс громко засмеялся.

– Как Сердюк? По совокупности заслуг? – неосторожно спросил сталкер.

– Как Сердюк, – Главный менеджер перестал смеяться, – но не по совокупности заслуг. Заслуги, господин Грабов, вовсе не дают право стать избранным. Чаще – наоборот: слишком большие заслуги ведут к ранней смерти. Это вообще очень вредно для здоровья – иметь не санкционированную Советом Директоров популярность.

– Тогда я не совсем понимаю…

– Я вам все объясню, господин Грабов, – прервал сталкера Главный менеджер. – Идемте за мной.

Алексея кольнуло дурное предчувствие. Пять-шесть лет назад Грабов, может, и сказал бы: «Да пошел ты на хрен! Иди, куда хочешь, а с меня хватит твоих змеиных улыбок и слепых уродливых хорьков, гадящих в макете метрополитена!» Но времена изменились. Тогда у сталкера за душой было от силы два-три рожка к старенькому «калашу». А сейчас он владел складами на Таганской и Курской, торговыми лотками на Октябрьской, оружейной мастерской на Добрынинской и небольшим борделем на бандитском Китай-городе, тесно связанном с Ганзой. Раньше сталкер лично выходил на поверхность, рисковал получить смертельную дозу облучения, сражался с мутантами, добывая необходимые вещи для жителей подземки. Теперь же за него это делали другие, менее удачливые искатели приключений. Грабов мог позволить себе нанять небольшую армию, содержать нескольких любовниц, пить дорогое спиртное, сделанное еще до катастрофы. И терять все это ой как не хотелось. Хорошо, когда пробился из грязи в князи. Обратно – не пожелаешь даже врагу. А ведь ссора с членом Совета Директоров чревата последствиями. Придет инспектор и закроет торговые лотки из-за антисанитарии, придет станционный смотритель и поднимет аренду на складские помещения, придут пьяные отморозки и «нечаянно» сожгут бордель. То, что с таким трудом наживалось долгие годы, очень легко потерять за считанные недели. И все! Бери «калаш» в зубы, Лешенька, и фигач наверх добывать свой хлеб потом и кровью.

Быть гражданином Ганзы – очень здорово. У тебя есть права. У тебя есть свободы. У тебя есть достаток. Но чтобы этого не лишиться, иногда приходится превращаться в покорного барана и смиренно идти за своим поводырем, надеясь, что ведут тебя не на бойню, а всего лишь постричь.

Главный менеджер и сталкер шли мимо массивных дверей по слабо освещенному коридору. В висках Грабова отчаянно бухало. Он не хотел никаких объяснений большого босса, он хотел к себе на Октябрьскую. Он хотел спокойно заниматься бизнесом, а по выходным – любовью с одной из девушек на содержании. И еще очень хотел нажираться в хлам в конце каждого месяца, и чтобы его никто не трогал. Такие вот маленькие буржуазно-мещанские желания. Он ведь уже достиг всего, что нужно человеку для спокойной и относительно безопасной жизни в метро. Но именно боязнь утратить это беззаботное существование невидимым поводком тащила его за Главным менеджером.

Ганзейский босс и сталкер остановились напротив одной из дверей. Главный менеджер не спеша достал ключ, вставил его в замочную скважину и со скрипом отворил дверь настежь.

Грабов сразу почувствовал, что внутри помещения, освещенного красными лампами, кто-то есть. Кто-то опасный, чрезвычайно голодный, жаждущий свежего мяса. Именно невероятное чутье не раз выручало сталкера, и сейчас оно било тревогу. Главный менеджер понимающе улыбнулся и сказал:

– Смело шагайте за мной, мой новый товарищ по клану. Или вы желаете отказаться от высокой чести, оказанной вам Советом Директоров? Может, вам просто не по плечу крупное дело? Так и будете барахтаться в мелком бизнесе, воображая себя королем термитов? Я обещал вам кое-что объяснить, и я объясню, если вы этого хотите.

«Как будто у меня выбор есть…» – подумал Грабов и вошел внутрь.

Он оказался в комнате с вольерами возле стен. В нос ударил кислый запах, заставивший сталкера поморщиться. За стальными прутьями толщиной в два пальца и приваренными к ним сетками бродили странные существа светло-серого цвета, схожие с землекопами из зала заседаний, – но только метра три – три с половиной в длину. В холке они достигали груди взрослого мужчины. В отличие от зверьков, живущих в стеклянных туннелях, у этих тварей не было гигантских резцов, зато имелись глаза – черные шайбы без зрачков, белков и век. Одно из животных повернуло морду в сторону Грабова и, ощерив пасть, полную острых зубов, зашипело.

– Как вам наши мутанты? – послышался откуда-то сзади любезный голос Главного менеджера. – Правда, очаровательны? А вот этого, – видите, который самый крупный, на вас зарится, – зовут Законом.

– И зачем их держать здесь? – спросил сталкер.

– О, – босс подошел к одному из вольеров, – это необычные звери. Они очень любят человеческое мясо, но при этом совершенно не выносят яркого света частотой выше пятисот терагерц. Иначе говоря, это ночные хищники, видящие в инфракрасном диапазоне. И если они еще могут пережить красный и оранжевый, то желтый, а уж тем более зеленый свет для них невыносимы. Я назвал их глаберами. В честь маленьких и милых сердцу землекопов, обитающих в столе для заседаний Совета Директоров. Не правда ли, удачное название?

– Наверное, – сказал сталкер.

– Господин Грабов, – рука Главного менеджера потянулась к стальному засову, – вы хотели знать, как попадают в касту избранных и почему личные заслуги не играют никакой роли…

Холеные пальцы босса обхватили щеколду. Сталкер сделал шаг назад. Дважды цокнув языком, Главный менеджер разразился ледяным смехом:

– Даже не думайте бежать, господин Грабов. Даже если успеете выскочить в коридор, глабер и там настигнет в два счета, а у вас нет оружия, нет даже фонарика, чтобы попытаться ослепить этого милого хищника. А у него такие крепкие зубки и такие острые коготки… Стойте, где стоите, и внимайте тому, что я буду говорить, ибо вы посвящаетесь в избранные, – ганзейский босс рванул на себя щеколду.