Сумеречный мир - Ольга Гусейнова Страница 7

– Ох-х, как же девчонка вкусно пахнет, аж внутри все болит…

И тут первое исчадие ада, сверкнув огнем в глазах, кажется, нежно погладило меня по щеке настоящим темным когтем, затем, царапнув до крови, прохрипело:

– Нежная шкурка… но голод не шутки.

Жадный синхронный вдох, смазанное движение – и моя шея взорвалась болью.

Забвение никак не наступало, из меня высасывали кровь, а рядом голодными гиенами урчали вампиры послабее, задираясь между собой – у останков Андрея. Или дожидаясь моих! Дальше я захлебывалась собственной кровью, ударившей в нос и рот, свалившись на тротуар. Ну почему удар о булыжник не выбил из меня последний дух? Возможно, немыслимая боль не давала скользнуть в спасительную темноту. Ведь теперь буквально жрали – меня. Кажется, во мне не осталось ни капли крови, так холодно было. Я перестала чувствовать свое тело. Сознание почему-то не отключилось и фиксировало, как возле мусорки останки Андрея доедали нелюди, суетились. Туман в глазах постепенно заволакивал окружающее безобразие, а мне было уже все равно. Нет, я молила о скорой смерти.

Я не знаю, сколько бы это длилось, но внезапно в поле зрения появились новые представители Сумеречного мира.

– Чтоб у вас хвосты отвалились! – в сердцах прорычал один из вампиренышей и крикнул: – Братва, стражи!

На ходу частично изменяя тело, в переулок вбежали оборотни и сразу кинулись на вампиров – трое против десятка.

Трансформирующийся получеловек-полубарс с серой полосатой шевелюрой прорычал пившему мою кровь убийце:

– Что, кровососы, забыли, чья здесь территория? Или от вида светлых жертвенных овец последний страх потеряли? Давно свои кишки не жрали, выродки?..

Глаза у меня против воли закрывались, не в силах пошевелить ни рукой ни ногой, я не дернулась, даже когда через меня прыгнули на оборотня сразу двое кровососов. Уже через мгновение я оказалась в центре не то боевых действий, не то жесточайшей бандитской разборки: оборотни на лоскуты драли вампиров, хотя и им доставалось.

Порадоваться бы за свое отмщение, но мое сердце билось все медленнее. Я прощалась с жизнью, отчетливо чувствуя, что все еще в сознании, наверное, только благодаря невероятному всплеску адреналина. Видимо, когда сердце сделало последний судорожный рывок, на меня рухнули барс и пытавшийся дотянуться до его горла в отчаянной попытке выжить вампир. Я услышала хруст своих ребер. Кровосос, провернув обманный удар, располосовал оборотню шею, и внезапно мне стало тепло от его крови, хлынувшей на мое лицо и горло, от которого вряд ли что осталось. Громоподобный злобный рык – и враги скатились с меня, а вскоре победителем из схватки вышел настоящий огромный барс. Одежда полностью обернувшегося серого обрывками разлетелась по сторонам, впрочем, та же участь постигла и тело неудачника-вампира. От чего я все-таки испытала мстительное удовольствие.

Глаза закрылись; родного звука собственного бьющегося сердца больше не было слышно. Где же яркий свет и долгожданный тоннель в то самое загробное будущее?

– Сразу двое светляков? – услышала я удивленный голос одного из стражей, надо полагать.

– Да, свидетели сказали, что Стену прошли сразу двое, – раздраженно ответил второй.

Дальше понеслись крепкие витиеватые ругательства. Барс высказывался от всего сердца, и вашим и нашим, затем устало заявил:

– Проклятие, неужели нельзя по-тихому свои жертвы приносить? Ну что за идиотизм – в один и тот же день устраивать эту ярмарку ежегодно. А нам потом убирай тут за ними.

– Жаль, не успели сегодня. Моему клану целители бы не помешали… – прозвучал флегматичный равнодушный голос третьего. – Парня на куски порвали, восстановлению не подлежит. Посмотри, что там с девчонкой…

Диалог, к несчастью, слишком поздно появившихся спасателей слышался с трудом, издалека откуда-то. Мне с каждой секундой становилось холоднее и холоднее. Как же мучительно холодно! И никак не согреться или попросить добить уже последнюю кроху моего сознания, что до сих пор не может отдать богу душу.

– Из-за этого урода я ее своей кровью залил, но пульса нет. Все. Вызывай чистильщиков.

И темнота, наконец, ласково укрыла меня. Спасибо тебе, родная.

* * *

Странное ощущение лютого холода – и в то же время собственного тела не чувствуешь, будто оно промерзло насквозь. Еще тишина и пустота, плотная как вода. Я зависла в этой пустоте, подобной толще воды. Или льда? Эмпату невозможно оказаться в эмоциональном вакууме, ведь вокруг всегда есть люди или животные, те и другие испытывают чувства даже во сне. А здесь – ничего, совсем. Неужели я умерла?

Я не открывала глаза, вроде, но видела. Видела сумрак – промозглый, колючий, плотный – какой бывает поздней осенью, когда день быстро сменяется вечером. Вокруг сероватый снег, словно пеплом присыпанный, а искрится подобно чистому свежевыпавшему на солнышке. Кажется, я таки угодила в иной мир, только необычный какой-то – сумеречный.

Дальше начались еще большие странности. Опустив взгляд, отметила свои босые ступни. Неуверенность и недоумение охватили все мое существо, вынудив озадачиться: куда я попала и каким образом? Затем снова посмотрела вокруг и увидела десятки следов животных. Я не охотник, не биолог и даже домашних животных не заводила – откуда мне знать, кто тут следы оставил. Повертелась на месте, пока не почувствовала, что пятки начинают – мерзнуть. Следы словно звали за собой: каждая вереница, протоптанная неведомым хозяином, манила ступить.

Я сделала шаг, другой, следующий, замерла, раздумывая, какой бы след выбрать. Сомневалась: то слишком маленький, несерьезный какой-то, то слишком уж большой – не хватало угодить кому-то в лапы. Наконец, одна «дорожка» понравилась: аккуратные такие следочки. Почему-то решила, что кошка прошла, большая и красивая. Удивительное дело, от вмятин на снегу веяло теплом, что ли… Я почувствовала эмоции животного и мысленно полностью воспроизвела в голове его образ. Он вышел симпатичным, пушистым и полосато-пятнистым. Неуверенно поставила ногу на загадочный след, сперва носок, после – всю ступню, затем – вторую и сразу же ощутила, что меня отпускает холод, становится тепло, даже жарко. Затаила дыхание и прислушалась к себе. Вместе с благодатным теплом пришло ощущение правильности выбора. Будто моя сущность нашла свою тень или увидела отражение. С облегчением выдохнув, я, уже не колеблясь, шагнула по выбранному пути, чтобы, увы, снова внезапно погрузиться в темноту.

* * *

Холод снова злобно пробирал меня до костей, а ведь я, помнится, согрелась. И зачем-то улеглась спиной на твердую поверхность, кажется, металлическую. Правда, боль ушла, если только я снеговиком не стала, поэтому и не чувствую ее. Попробовала пошевелить пальцами, и – красота! – мне это удалось. Открыла глаза и поднесла руку к лицу, в первый момент не сообразив, отчего не вижу ни зги. Проморгалась, подышала паром на ладонь и обрадовалась: просто темно. Коснулась лица – покрыто сухой коркой. К телесным ощущениям прибавились обонятельные, и в нос сразу же ударил омерзительный трупный запах и «железный» запах крови. Опять!