Знакомьтесь, Гагарин! - Игорь Шенгальц Страница 7

А вот отсканированное фото женщины из портмоне Гаубе заставило удивленно присвистнуть. Женщина была истинной красавицей: темно-русые волосы, уложенные в модную прическу, выгодно подчеркивали аристократическую бледность ее кожи, глубокое декольте дорогого красного платья соблазнительно приоткрывало чудесную грудь, а колье и серьги стоили, наверное, целое состояние.

Очень любопытная дама, обязательно надо выяснить, кто она такая, непременно с ней встретиться и пообщаться.

Сам Гаубе был крупным мужчиной, с тяжелым, породистым, очень напряженным лицом, которое не расслабилось даже спустя сутки после гибели. Словно он до последнего момента сопротивлялся нежданной гибели и никак не мог поверить, что это случилось именно с ним. Руки сжаты в кулаки. Лицо посинело, словно от удушья. На первый взгляд – самый обыкновенный сердечный приступ; по крайней мере, Гагарин видел такие позы у людей, сраженных внезапным инфарктом.

Обстановка в комнате оказалась самой простой. Даже удивительно, что такой человек как Гаубе снимал маленькую, ничем не примечательную комнату, обставленную столь скромно.

Кстати, это интересно.

Никита быстро нашел файл с личными данными покойного. Так – возраст, послужной список... где же это? Ага, вот и искомое - адрес: улица Солнечная, дом семь.

Судя по тому, что номер квартиры указан не был, Гаубе принадлежал целый дом. Это уже больше походило на правду. Зачем же, в таком случае, покойный снимал комнатушку у госпожи Саркисян? Возможно, для личных, интимных встреч… либо для общения с агентами-осведомителями, или и для того и другого одновременно. Интересно, очень даже интересно!

Конечно, списка агентов Гаубе обнаружить не удастся. Подобного рода информация секретна, делиться ей даже с собственным начальством не обязательно. Но, может, все же повезет, и одного-двух агентов вычислить получится...

Так, что дальше? Отчет дактилоскопической экспертизы. Гагарин бегло проглядел его – ничего существенного: ни на портмоне, ни на портсигаре не обнаружено чужих отпечатков или следов ДНК. Все имеющиеся принадлежали лишь покойному Гаубе. А вот открыв файл отчета патологоанатома и пробежав глазами несколько строк, Никита замер на мгновение, а потом всем телом подался вперед и прочел отчет целиком, не отрываясь.

Медицинские термины Гагарин пропускал, не читая. Хотя ему в свое время и преподавали основы медицины, но своих знаний по данному предмету он не переоценивал. Но вот общие выводы, что делал эксперт, были доступны его пониманию, они-то и привлекли его внимание в первую очередь.

«... Из всего вышеперечисленного, я заключаю, что смерть г-на Гаубе наступила в результате отравления психотропным препаратом, который не удалось идентифицировать. Данный препарат не имеется ни в одной доступной базе данных...»

Вот это новость! Все-таки, шеф оказался прав, экстренно отправляя Никиту на Алдай. Неизвестно, стали бы местные опера акцентировать внимание Департамента на этом факте или постарались бы как можно скорее закрыть дело, опустив все непонятные моменты, как несущественные.

В дверь вновь постучали. Все тот же мальчик-коридорный прикатил столик, уставленный тарелками с едой и закусками, а так же графином с холодным клюквенным морсом.

Гагарин перекусил на скорую руку и вновь вернулся к документам.

Но больше ничего значительного в файлах не обнаружилось, хотя Никита честно проштудировал их от первого до последнего. А значит, требовалось пообщаться с капитаном Чариным – его опергруппа вела это дело и вся собранная актуальная информация находилась именно у них. Вот только захотят ли они ею поделиться? По крайней мере, все факты, которые удалось выяснить за те три дня, что Гагарин провел в дороге, скрывать Чарину и его команде смысла не имелось. А вот свои мысли и возможные планы объяснять капитан был не обязан.

Это первое. А второе – выяснить, кто имел информацию о прибытии Гагарина. Круг посвященных не мог оказаться слишком широк. Нужно обязательно понять, кто организовал ему столь жаркую встречу.

Еще нужно посетить эту странную квартиру на бульваре Роз, как и официальное жилище господина Гаубе, а также не забыть о его служебном кабинете и выяснить, с кем именно общался покойный в последний день своей жизни.

Определив для себя круг задач, Никита расслабился и набрал на мобипоме номер Дарьи Крыловой – своей нежданной помощницы. Этой девушке он вполне доверял. Утреннее испытание - лучшее доказательство того, что рыжая ни в чем не замешана. А значит, раз уж так вышло, то не стоит пренебрегать ее помощью.

Крылова ответила моментально, будто только и ждала звонка.

- Дарья, это Гагарин, - пояснил Никита.

- Я поняла, - рассмеялась несносная девица. – Ваш номер у меня высветился.

- Вы можете подъехать к моей гостинице?

- Конечно, - она чуть помолчала, но все же добавила: - А я думала, что мы уже перешли на «ты»?

Никита улыбнулся.

- Хорошо, ты можешь ко мне подъехать сейчас?

- Через десять минут буду, - отрывисто бросила Даша и разорвала связь. Что за манеры!

Не прошло и обещанных десяти минут, как в дверь номера далеко не деликатно застучали.

Никита открыл дверь, и Крылова вихрем ворвалась в помещение. За прошедшие пару часов она успела переодеться в легкий комбинезон с возможностью регуляции температуры и удобные кроссовки, а волосы стянула сзади в тугой хвост.

- Я тут подумала, что с тобой надо быть готовой к любым неожиданностям, - сообщила Даша. – Так что оделась, как в поход. Зато с тобой не скучно!

Никита уже и сам не знал – радоваться ли ему или огорчаться, но, тем не менее, бодро приказал:

- Назначаю тебя своим личным водителем и, по совместительству, гидом. Первым делом отвезешь меня обратно в департамент. Надо пообщаться с капитаном Чариным. Вопросы есть? Вопросов нет.

Капитан Чарин – высокий широкоплечий мужчина с густыми усами и ледяными глазами опытного опера уже более получаса старательно уходил от ответов. Нет, он не скрывал факты и даже тщательно останавливался на деталях расследования, но ничего сверх того, что выудил Гагарин из протоколов, капитан не сообщил. А новой информации так и не появилось. Опросы свидетелей ничего не дали, круг подозреваемых не расширился, даже, скорее сузился до полного нуля - у всех, кто хоть как-то мог быть замешан в убийстве, имелось алиби. Такое ощущение, что отдел все четыре дня считал ворон на соседнем дереве и даже пальцем не пошевелил, чтобы докопаться до истины.

Это-то Никита и высказал, не стесняясь в выражениях, терпеливо выслушав доклад Чарина до конца.

- Капитан, - жестко начал он, в упор глядя на Чарина и его подчиненных, - мне вас сразу под арест взять или все же объясните свое бездействие?

Кроме капитана, в комнате присутствовали еще трое: рыжая Крылова – она тихонько сидела на стуле в самом углу и старательно подпиливала ноготки нанопилкой, явно добиваясь идеала, и два старших лейтенанта Химаки и Лоренцо. Химаки, как все японцы, был невысокого роста, жилист и постоянно улыбался, Лоренцо же наоборот - отличался высоким ростом, хмурым выражением лица и скупыми движениями. Они входили в опергруппу Чарина и приходу особого представителя Департамента совершенно не обрадовались.