Глоток свободы - Николай Андреев Страница 78

— А если мы встретим на пути другое племя властелинов пустыни? — уточнил русич. — Ты сам сказал, что они ушли на запад.

— Олесь, у нас особые законы, — возразил оливиец. — Я могу подчиняться тебе, землянину, но никогда не преклоню колени перед другим вождем мутантов. Это станет оскорблением для моего рода. Смерть лучше позора. Я один в этом мире, пойми!

В словах Карса звучала неприкрытая боль. Воин не лгал. Кроме того, русич знал, как высоко ценились клятвы, данные властелинами. Тасконцы соблюдали их неукоснительно. Правда, существовал определенный ритуал. Морсвилцы, не зная его, частенько попадали в ловушку, и по городу ходили слухи о вероломстве мутантов. Лишь спустя год после пребывания на Оливии, Тиун раскрыла важный секрет Храброву.

— Я не решаю столь важные вопросы в одиночку, — покачал головой Олесь. — Сделаем так: дойдешь с отрядом до космодрома, а там повторишь все сказанное перед моими товарищами. Если ответ будет отрицательный…

Землянин широко развел руки, показывая, что в такой ситуации он бессилен. Властелин не возражал.

Спустя двадцать минут колонна начала движение. Все чаще попадались кустарники, все меньше становились барханы. Пустыня заканчивалась.

Несмотря на усталость и тяжелый груз, люди шли достаточно быстро. Их подгонял поднимавшийся к зениту Сириус. Чуть сзади, на расстоянии ста метров, брел Карс. Гетеры и наемники часто оглядывались, однако проявлять любопытство никто не решался.

Храбров терзался сомнениями. Правильно ли он поступает, взяв с собой Карса? Вряд ли властелин изменится в одно мгновение — вождь агрессивен, безжалостен и коварен. Еще три года назад его боялась вся пустыня Смерти, одно лишь имя Карса приводило в ужас морсвилцев.

Однако властелин предложил людям свою дружбу. Остается выбор — поверить ему, или убить…

* * *

После трех лет походов и сражений земляне наконец получили долгожданную свободу. Как сложится их жизнь в будущем? Сумеет ли отряд добраться до Лендвила? Русич не знал ответов на эти вопросы.

Закинув за спину рюкзак, Олесь упорно шагал на север. Позади горечь утрат, боль и разочарование, впереди — неизвестность.