Проект «Прометей» - Робин Мэднесс Страница 8

— Цицерон, ты снова победил, — Барек был расстроен. Он всё еще пытался обыграть приятеля в пул.

Они арендовали бильярдный стол поближе к бару, потому что так Цицерону было удобнее брать новый бокал спиртного. Несметное количество посетителей пыталось перекричать музыкальный автомат на другом конце зала. Яркий свет нависающей над столом лампы светил Бареку в глаза, но он не хотел делать из этого предлог для своих проигрышей.

— Ну что ты, друг. Еще научишься. Все-таки у тебя хороший учитель!

— Ты ведь себя имеешь в виду, не так ли? — заметил Барек с легкой иронией.

— А ты здесь еще кого-то видишь? Ни один из этих парней не сможет меня обыграть! — проорал бородач, разводя руками и окидывая взглядом всех присутствующих.

— Что ты там сказал, Цицерон?! — резко обернулся рыжий парень, сидевший за барной стойкой. — Ставлю сотню на то, что я тебя обыграю.

— По сравнению с той суммой, что сейчас лежит на моем личном счете, твоя сотня — лишь пустой звук, так, писк комара.

— Испугался, что тебя опустят, Цицерон? — мужик ухмыльнулся и направился к бильярдному столу.

— О’кей. Сейчас я тебя обставлю, а ты весь вечер будешь наливать мне и моим друзьям. Согласен?

— Ладно, но только если выиграю я, ты весь вечер поишь меня и моих друзей, — рыжий ткнул пальцем себе в грудь, а потом показал на мужчин, сидевших в креслах в правом углу бара.

— Да не проблема.

— Цицерон, я отойду к Лидии, — сказал Барек.

— Да-да, иди к своей девке.

— Она не моя девка.

— Да кому какая разница: твоя, не твоя… Ну что, начнем игру! Бери кий, — бросил он новому противнику, уже не глядя на Барека.

Лидия сидела за стойкой с краю и попивала коктейль, то и дело поглядывая на обоих своих спутников.

— Как настроение? — Барек сел на высокий стул рядом.

— Отличное. А ты, я вижу, подавлен?

— Цицерон постоянно меня обыгрывает. Будьте добры, «Синтетический динозавр», — обратился Барек к бармену.

— Не любишь проигрывать? — Лидия развернулась к стойке.

— Нет.

— А что, кстати, леди «Б» говорила по поводу какого-то там боя? Ты не сказал Цицерону — может быть, признаешься мне?

— Хорошо, но только если об этом не узнает Цицерон.

— Конечно. Ты ведь и сам знаешь, что я не выношу эту обезьяну, — она скривила губы.

— Три года назад я начал участвовать в боях без правил. Они и до сих пор проходят в одном из узлов старой канализационной системы.

— А я всегда думала, что это только слухи…

— Да, многие так думают. Организаторы и сами хотят, чтобы все полагали, будто это просто слухи. Поэтому я еще раз хочу тебя попросить поменьше распространяться на этот счет. Непонятно, откуда об этом знает мисс Беннор…

— Ну, у нее, видимо, очень большие связи. Ведь она как-то узнала и про торговлю наркотиками. — Лидия понизила голос и говорила почти шепотом. — Но, похоже, для нее это не имеет большого значения. В любом случае я уж точно ни с кем об этом говорить не стану.

— Вот и отлично. В общем-то я там и до этого был, но никогда не бился, только смотрел и тренировался. Но потом начал сражаться за деньги. И знаешь что?

— Что?

— Я был непобедим. У меня даже было прозвище — Несокрушимый Барек. Но вот настал день, когда я перестал быть несокрушимым. Я потерял почти все свои деньги, что поставил на бой, да вдобавок еще и левую руку. Оставшиеся сбережения я потратил на имплант.

— И кто это был? Кто тебя побил?

— Его звали Безумный Рекс. Он в три или четыре раза превосходил меня по силе, а ростом был с двух Цицеронов. Но я всё равно держался до последнего! — от прилива эмоций Барек повысил голос: его обуревала волна возбуждения. Он чувствовал удовольствие оттого, что Лидия его слушает.

— Невероятно, с двух Цицеронов! Даже представить страшно. Ну, а как же ты потерял руку? — она как будто подпитывала его воодушевление.

— Он сломал ее мне в двух местах. Два открытых перелома. Штопали на месте и занесли какую-то заразу. До больницы добирался пешком. Прошел три километра. Не было денег даже на то, чтобы воспользоваться автономным уличным коммуникатором. А врачи лишь пожали плечами и спросили, где моя страховка. Пока ходил домой за документами, эта зараза быстро и, видимо, окончательно распространилась… Ну и вот так я потерял руку.

— Оу, это ужасно! Какой кошмар! Но ты так храбро держался…

— Да что там. Собственно, поэтому мне и нужны деньги. Чтобы расплатиться со всеми долгами, что я накопил за последний год, и вернуться на арену в Яму. Так мы называем это место. А чтобы это сделать, нужны деньги. Новым бойцам сложно пробиться, а я слишком давно там не был. Чтобы вернуться, мне придется не только оплатить взносы, но и кое-кого подкупить. — Он сделал небольшую паузу, как будто о чем-то задумался, а потом продолжил: — Чтобы вернуться, снова подняться и победить. И вот увидишь, Рекс поплатится за мой проигрыш.

— Он бился нечестно?

— Я говорил?

— Нет, я догадалась.

— Через пару месяцев выяснилось, что он заменил почти все свои конечности дорогими силовыми имплантами. Возможно, вернуться будет еще сложнее, чем я думаю, ведь за прошедшее время я растерял связи. К тому же я теперь не Несокрушимый Барек. Но скоро я вновь им стану. Вот почему я согласился принять участие в этом проекте, тем более если к крупной сумме денег приложится и невероятная сила… А почему согласилась ты?

— Участие в проекте может стать моей первой ступенью в карьере. Работа на компанию по производству электромобилей престижна, но не настолько, как работа в «Прометее».

— Понятно.

— И именно сейчас весь город говорит о слиянии «Прометея» с Советом. Конечно, это только слухи, но если это окажется правдой…

— Что расселись, цыпочки? — Цицерон подлетел неожиданно. — Идем играть в бильярд. Еще пива мне и моим друзьям! За нас платит вон тот рыжий парень!

* * *

На следующее утро Цицерон, Лидия и Барек проснулись с диким похмельем. Однако и в таком состоянии им всё же пришлось идти на очередную процедуру: вооруженному до зубов персоналу не имел желания противиться даже Цицерон. Надо так надо, раз за это еще и платят такие деньги.

Когда все четверо заняли уже привычные для себя положения в креслах экспериментальной лаборатории, заговорил доктор Клерваль:

— Господа испытуемые, так как предыдущий сеанс вывел побочное действие препарата, заключающееся в длительном анабиозе, меня попросили предупредить вас о том, что проснетесь вы, соответственно, не раннее чем через два дня.

— О’кей, док. Только проследи за тем, чтобы мы вообще проснулись, — реплика Цицерона заставила многих засмеяться.