Клинок чести - Кирилл Корзун Страница 8

Силовой прорыв виделся синоби единственно верным решением. Мастер Огня и Дыма считал себя способным преодолеть жидкое оцепление солдат, даже если те смогут оказать серьёзное сопротивление. Котаро откровенно скучал и позволил себе небольшое развлечение – подошёл к решению проблемы творчески…

«Всевидящее око» видеокамеры синоби спалил с особым удовольствием – короткая тонкая струя пламени превратила её в сплавленный воедино кусок пластмассы, стекла и микросхем. Серия из ещё нескольких «огненных стрел» подпалила скудный интерьер палаты, превратив её в очаг зарождающегося пожара. Люди всегда боялись этого бедствия, и, как считал Котаро, этот страх не мог так просто сгинуть из их памяти. И всё же современность смогла преподнести синоби очень неприятный сюрприз.

Взвывшая противопожарная сигнализация затрезвонила на весь этаж, порождая цепную реакцию среди больничного персонала и больных. Люди хлынули в коридоры, пришпоренные объявлением, данным по интеркому:

– Внимание! Пожарная тревога! Это не учения. Пожарная тревога! Всему персоналу приказано оказать содействие в эвакуации! Внимание! Пожарная трево…

Напустив полную палату густого чёрного дыма, Котаро направил его и в ближайший коридор, где косматые клубы должны были посеять дополнительную панику. Создав необходимую панику и суету, синоби уже собирался приступить к следующему этапу своего плана, когда в палату ворвался закреплённый за ней санитар. Приметив пациента-подопечного, застывшего в самом эпицентре пожара, санитар не долго думая применил достижение прогресса – окатил Котаро пеной из огнетушителя. Качественно, с ног до головы, превращая ошалевшего от такого обращения синоби в грубое подобие снеговика, слепленного из липких хлопьев стабильного раствора из мелких пузырьков с высоким содержанием диоксида углерода.

Останавливаться на достигнутом «спаситель» не стал. Пригнувшись, он коршуном накинулся на пациента и, ухватив за шиворот больничной пижамы, на буксире потащил вконец охреневшего Котаро в коридор. Тем временем температура возгорания достигла того уровня, на котором срабатывала система тушения.

Струйки льющейся с потолка воды окончательно уверили гостя из средневековья в творящейся вокруг него чертовщине. Взревев, как раззадоренный тореадором бык, синоби вывернулся из рук санитара и побежал, на ходу теряя куски пены, смываемые с него падающей сверху водой. Освещение в коридоре замерцало, сменяясь тревожным красным светом аварийных ламп, который то гас, то загорался вновь, погружая уже опустевшие помещения больничного этажа то в сумерки, то в декорации фильма ужасов. «Ужастиков» Котаро смотреть не доводилось, поэтому такая обстановка поневоле вызвала у него некий дискомфорт.

А сзади его уже настигал санитар, окончательно вошедший в образ отважного героя-спасителя. Его истошные вопли привлекли внимание рыжеволосого здоровяка – синоби оглянулся. Перекошенное энтузиазмом лицо не внушило доверия, но и отреагировать Котаро не успевал. Столкновение произошло на лестнице. Руки санитара скользнули по покрытому клочьями пены плечу пациента, который, в свою очередь, ещё и подправил траекторию полёта успевшего надоесть ему человека…

Сотрудники дворцовой полиции не успели дойти даже до регистрационной стойки, возле которой их ожидал предупрежденный звонком главврач. Звуки пожарной тревоги и последовавший за ними поток людей, эвакуирующихся со всех шести этажей учреждения, не оставили полицейским ни единого шанса. Неблагоразумно попытавшись разрезать толпу встречным движением, оперативники пали, сметённые людской волной. Только активированные в последний момент «доспехи духа» спасли оперативников от травм и смерти под ногами обезумевших от страха пациентов…

Серия мощных разрушительных взрывов сотрясла здание больницы до основания. Котаро в бешенстве бомбардировал фонтанирующие водой потолки, избавляясь от помехи и распространяя пожар. Первоначальный план дал трещину.

Четыре этажа здания уже полыхали, когда Котаро наконец достиг второго этажа и аккуратно выглянул в одно из окон, что находились с торца здания. Оцепление из спецназовцев и прибывающих каждую минуту полицейских смутило синоби своим вооружением. Смутило и заставило задуматься.

– Мушкеты. И наверняка они гораздо мощнее, чем те, с которыми я сталкивался, – заключил он, недовольно шепча себе под нос и просчитывая варианты. Большое количество неизвестных и переменных в этой задаче делали её необычайно сложной для решения одним махом.

Фума Котаро знал толк в огнестрельном оружии. Он и бойцы его клана вошли в историю страны именно как выдающиеся стрелки и сапёры, славившиеся своей меткостью и хитроумными тактическими приёмами, основанными на применении взрывчатки. Синоби знал, сколько проблем могут доставить вооруженные огнестрельным оружием воины, прошедшие хорошее обучение. А, судя по увиденному, как минимум половина бойцов вокруг больницы была отлично обучена и снаряжена.

Мощный взрыв разнес окно и часть больничной стены вдребезги. А следом из зияющего провала, прямиком из весело полыхавшего пламени, одна за другой выпрыгнули шесть окутанных дымкой человеческих фигур. Взбудораженные происходящим спецназовцы тем не менее успели рявкнуть требование остановиться. Многократно усиленное рупором мегафона и повторённое дважды, оно не дало ни малейшего результата – дымящиеся силуэты успели вдвое сократить дистанцию. И только тогда спецназ, а за ним и полицейские открыли огонь по ногам множественных целей.

Огнестрельное оружие отчасти уравняло Одарённых и простых людей на поле боя. Полковник Кольт воистину смог создать нечто такое, с чем были вынуждены начать считаться даже повелевающие Стихиями бойцы. Шквал пуль прошил воздух и… Не нанёс никакого вреда стремительно бегущим фантомам. До оцепления им оставалось около пяти метров.

Мастер Дыма обладает весьма скудным арсеналом для атак по площади. Стихия сложная, как в освоении, так и в использовании. Вот только Мастер – всегда Мастер, а значит, способен на нечто весьма разрушительное и смертоносное.

Фантомы врезались в солдат, как раскалённый нож в теплое сливочное масло. Дым обрёл материальность. Почти каждый удар фантома сопровождался отвратительным влажным хрустом и щелчками ломающихся костей. Исключение составили лишь спецназовцы-Одарённые, но и для них противостояние такому противнику вызвало множество сложностей.

Стихийные атаки фантомы игнорировать не могли. Но они умели практически моментально развоплощаться, превращаясь в стелющийся вдоль земли дым. Развоплощаться и восставать вновь, чтобы нанести ещё серию мощных и смертоносных ударов.

Схватка разгоралась. Ещё три фантома незаметно устремились к ней, посланные Котаро для развития успеха и последующей атаки. Синоби понаблюдал за боем, отметил ужасающую скорострельность огнестрела и только тогда начал выбираться из больницы, уверенный, что его расчёты в этот раз обязательно должны быть верными.

Стоявшие в оцеплении силы стянулись к месту прорыва, оголив периметр сразу в нескольких местах. В одном из них Котаро и смог проскользнуть незамеченным. Оглушенный любопытный зевака с белой кожей и светлыми волосами подходящей комплекции без возражений поделился с синоби одеждой. Трудно возражать, находясь в кустарнике без сознания. Одеваясь, Котаро подивился количеству чужеземцев на улицах, вспоминая предупреждения сёгуна Токугавы, что наказывал не пускать подобных им в страну, предрекая их будущее засилье. Признав правоту бывшего врага, бывший вассал рода Ходзё покачал головой и двинулся сквозь парк, к которому примыкала больничная территория.