Бальдр и Тёмный бог - Ярослав Титарев Страница 8

Я повернулся к людям, стоявшим наверху.

— Ну, помогите мне выбраться!

Двое воинов, из тех, что скакали нам навстречу с факелами, протянули руки и вытащили меня из ямы.

Я упёрся руками в колени и отдышался. Драугам нелегко даётся махание палками. Рану на боку пекло. На голую ступню упало что-то тёплое, я увидел, что порвал швы, и у меня текла кровь. Я выпрямился и зажал рану рукой.

— Почему вы так смотрите? — спросил я, поглядев на вытянувшиеся лица воинов.

— Ещё никто… никто не убивал тварей.

— Надо же! — фыркнул я, зло мотнув головой. — Оказывается, это не так сложно! Но за высокими стенами сидеть, конечно, легче.

Воины молчали.

— Как тебя зовут? — спросил я того, который стоял ближе.

— Кетиль.

— А тебя? — перевёл я взгляд на второго.

— Хельги.

Я поглядел на всех воинов, окруживших меня. Они спасли жизнь мне и Маргрет, когда выехали с огнём навстречу тварям. Я испытывал благодарность, даже близость. Но выразить это не мог, потому что тогда они поймут, что я слабый. У меня болело всё тело. Меня мутило от вкуса еды и одновременно от голода. У меня не было ни друзей, ни покровителей. И мне казалось, если я буду растекаться словами благодарности, то буду выглядеть слабаком.

— Что тут за шум? — со стены выглянул Рёйрик.

— Бальдр убил тварь! — воскликнул Кетиль.

— Ну, чего же вы стоите?! — восхитился Рёйрик. — Идёмте! Это надо отметить!

Мы направились к долгому дому. Рёйрик спустился со стены и, отогнав от себя парней, которые придерживали его, взялся за мою руку.

— Ты ранен? — взглянул он на мой бок.

— Ерунда, — отмахнулся я, позволяя старику опереться на себя. — Не стар ли ты, чтобы по стенам лазить?

— Хозяин усадьбы должен проверять каждый уголок ежедневно, ярл! Стены со временем гниют, а враги растут, помни! А ты пока ничего не делаешь. Только пьешь, спишь…

— Полегче, Рёйрик, — понизил я голос. — Ты хоть и стар, но не учи меня.

— Великий Бальдр! — проговорил Рёйрик. — Я тебя не учу, ты всему уже научен. Сегодня ты убил тварь, и я уверен, ты принесёшь нам мир! Я немного сомневался, но теперь я в этом уверен!

Я прищурился и поглядел на Маргрет, шагавшую впереди. Коса её колыхалась вдоль спины, спускаясь до самых ягодиц. О каком мире говорил Рёйрик, когда в моей душе было столько ревности и злобы! Столько желания обладать женой моего брата!

Мы вошли в зал, я сразу направился к Маргрет.

— Садись со мной на пиру, — сказал я.

Она уже успела где-то раздобыть кусок ткани и приложила её к моему боку.

— Оботру кровь, — произнесла она. — Надо перевязать.

Пальцы её тряслись, губы дрожали. В глазах теплилась забота. Я взглянул на амулет на её шее, мерцающий в отсветах огня и взял его в руку.

— Откуда он у тебя?

— Ты мне подарил, — поглядела мне в глаза Маргрет. — Ты не помнишь?

Я покачал головой и накрыл ладонями её руки, но Маргрет отстранилась.

— Баль… — шепнула она голосом полным горечи. — Я приехала, потому что очень хотела увидеть тебя. Хёрд разрешил мне встретить тебя и проводить к нему. Он верит мне.

— Верит, значит. А если я не поеду и тебя к нему не пущу? Он придёт и снова убьёт меня?

— Он не придёт. И не убьет тебя больше, будь уверен. Хёрд не пойдет на тебя войной, если только ты на него не пойдешь… Если не преступать закон, то не будет войны. Потому я не останусь… — Маргрет в застёгнутом до самого горла платье и заплетёнными волосами с печалью поглядела на меня. — Бальдр, я знаю как ты зол, но, пожалуйста, помоги. Принеси конунгу Эйсир, чтобы люди могли сражаться, а не прятаться.

— Я не помню, где меч, Маргрет! Я сказал: я потерял память. Но я не забыл тебя! А ты, похоже, забыла обещания, что мне давала. Я не поеду к Хёрду!

— Не поедешь?

— Нет.

— С рассветом я покину Хедвиг, — в голосе Маргрет прозвенел стальной холод.

Она резко развернулась и скрылась в женских покоях, оставив меня с окровавленной тряпицей в руках.

Я хотел оставить Маргрет в Хедвиге силой! Но вспомнив, как она отбивалась от меня в лесу, понял, что удовольствия ни я, ни она не получим. Я любил её за преданность, но сейчас она была предана другому! Пусть едет. Недолго ей быть женой моему брату…

Остаток вечера я просидел в зале, забавляясь тем, что местный скальд у меня на глазах сложил песню про побеждённого варга.

— Я могу осмотреть твою рану, — подошла ко мне Лагретта. Она глядела на меня невинным взволнованным взглядом. Я закипел от злости.

— Ничего не надо, уйди! — огрызнулся я.

Спать я отправился один. Я долго лежал в тишине и надеялся, что вот-вот войдёт Маргрет. Мы ведь так любили друг друга! Но она не пришла, и я уснул одиноким.

Сон открыл мне воспоминания о прошлой жизни. Я видел себя, лежавшим в постели вместе с Магрет. Пламя лампы мерцало и бросало тени на увешанные гобеленами стены. Занавеси покоев отворились, вбежали люди и схватили меня.

— У нас приказ Хёрда! — твердили они. — Если кто помешает, тоже будет казнён!

Мои соратники расступились, позволили выволочь меня во двор. Трусливые псы! Бессилие жгло мне нутро. Я так неистовствовал и удивлялся, почему небо не падает на землю и земля не низвергается под ногами.

Маргрет, в одной ночной сорочке, хваталась за палачей, но получила удар и упала. Выворачивая руки, меня силой опустили на колени. Ко мне обратился воин в шлеме с белёсой бородкой.

— Ты обвинён в похищении невесты конунга, — сказал он, взяв в руку топор, — и приговорён к смерти без права на изгнание, без права на поединок, без какого-либо вообще права! За совершённое бесчестие ты лишён прав!

Он взмахнул топором, но я тут же очнулся от кошмара. Меня затрясло от желания отомстить Хёрду.

В моих покоях не было окон. Я вышел в зал и увидел, яркий свет, льющийся в оконца под крышей — я снова долго проспал и пропустил рассвет.

На скамье сидела кошка. Увидев меня, она зашипела и соскочила под стол.

— Маргрет уехала? — обратился я к снующим с тюками женщинам.

— Уехала, — ответили мне.

Я сел за стол и потянулся к кувшину. На счастье в нём был не скир, а хмельной мёд.

Женщины всё ходили туда-сюда, носили вещи и одёргивали детей, чтобы не путались под ногами.

— Что вы делаете? — спросил я, уставший от суеты и мельтешения.

— Уезжаем. Ты ведь сам приказал, ярл, — сквозь зубы проворчала старая женщина, увешанная золотыми запястьями и драгоценными бусами. По её возрасту я понял, что это была законная жена Рёйрика, спутница жизни. Богатый муж мог брать много жён, но законная была одна.