Визит к Прометею - Евгений Гуляковский Страница 8

В конце концов он остановился, совершенно обессиленный, и, прислонившись к обломку лавы, чтобы дать себе небольшой отдых, неожиданно услышал голос:

— Что он здесь делает?

— Ищет город проклятых.

Вопрос задал тоненький голосок, не то женский, не то детский, а ответил ему хриплый, мужской...

Танаев резко обернулся, никого, разумеется, не увидел и лишь теперь понял, что голоса звучат у него в сознании, в ментальном диапазоне. Голоса продолжали обсуждать его состояние так, словно его самого здесь не было или, по крайней мере, его присутствие не имело для них ровно никакого значения.

— По-моему, он хочет пить.

— Да, и уже давно.

— Думаешь, он найдет город?

— Конечно, нет. Если мы ему не поможем.

— Так давай поможем.

— А зачем?

— Ну, он забавный... Мне хотелось бы понаблюдать за ним подольше, — капризно заявил женский голос, после чего на какое-то время наступило полное молчание, и сколько Танаев ни прислушивался ментальным слухом к окружающему, как ни прощупывал местность, он ничего, кроме шороха мертвых камней, не смог услышать.

Наконец, устав от этого бессмысленного занятия и порядком разозлившись от жары и жажды, он прокричал в пустое пространство перед собой:

— Может быть, вы наконец покажетесь?!

— А зачем? — хихикнув, осведомился женский голос.

— Ну, вы вроде бы собирались за мной понаблюдать... — неуверенно произнес Танаев. — Так наблюдайте в открытую! Хватит играть в прятки!

— Смотри-ка, он нас понимает! С ним определенно можно развеять скуку. Я иду к нему.

— Не спеши, Тал, он может быть опасен!

— Да брось ты, он едва двигается, нет в нем никакой опасности.

— Ну, хорошо. Я подойду через минуту.

После этого короткого ментального диалога метрах в двух от Танаева возникло небольшое темное завихрение. Оно быстро уплотнилось и превратилось в обнаженную женщину.

Вначале Танаев принял ее за негритянку из-за черной кожи, но тут же понял свою ошибку. Она не была негритянкой и вообще не была человеком.

Ее черная кожа отдавала неестественной синевой, а в короткой пышной прическе прятались небольшие рожки. Зато фигура и лицо в первое мгновение показались ему почти совершенными, но затем, опустив взгляд ниже, он понял, что в одежде она не очень-то и нуждалась, поскольку от пояса и до самых лодыжек ее торс был покрыт плотной курчавой шерстью, полностью скрывавшей все подробности этой части ее фигуры. И тем не менее отвращения ее вид не вызывал. Скорее даже наоборот, она вполне могла показаться привлекательной из-за прекрасной формы небольшой высокой груди и насмешливых вспышек, то и дело возникавших в глубине ее желтых глаз.

— Приветик! Я Тала, — непринужденно представилась чертовка, присаживаясь на камень рядом с Танаевым. — Далеко ты, однако, забрался. Устал, поди?

— Не без того, — согласился Танаев. — Если бы не жажда...

— Это, пожалуй, можно исправить. Вода здесь в большом дефиците, но у Рила наверняка найдется фляжка, которую он собирался поставить на кон в вечерней игре. Он и тебе предложит сыграть. Соглашайся, я постараюсь тебе помочь.

Не успел Танаев привыкнуть к появлению своей гостьи, как рядом возникло второе облако.

Рил оказался высоким седоватым дьяволом, раза в два выше Танаева, обросшим горой мускулов.

Впрочем, насчет дьявольского происхождения этой парочки у Танаева не было полной уверенности. В своих путешествиях по чужим мирам он успел усвоить простую истину: разумные существа на иных планетах часто бывают похожи совсем не на то, чем они являются на самом деле. Подобное заблуждение нередко возникает у людей, начинающих изучать иностранный язык. При переводе некоторые слова воспринимаются как слова родного языка, хотя на самом деле в них заключены совершенно иные понятия.

Ужимки и резкие, порой бессмысленные движения появившейся перед ним парочки больше напоминали повадки обезьян. Невольное уважение вызывала чудовищная сила, которой должны были обладать эти существа — во всяком случае, мужская особь, бицепсы которой напоминали своей толщиной стволы деревьев.

Едва обретя материальность, Рил сразу же приступил к делу:

— Говорят, ты хочешь сыграть со мной в кости, — осведомился он, уставившись на Танаева своими красноватыми глазами, скрывавшимися под нависшими бровями.

— Кто, я? Да вроде бы не собирался, — растерянно произнес Танаев, еще не успевший прийти в себя после столь неожиданного появления этих странных личностей.

— Послушай, — рассерженно заявил Рил, — у меня нет времени на всякую ерунду. Ты хочешь пить или нет? Ставлю на кон эту фляжку! — И он небрежно швырнул на плоский камень невесть откуда появившуюся фляжку, которая так призывно булькнула, что живот Танаева свела судорога. — Поскольку ты здесь гость, условия для тебя будут царские...

— Может, просто напоишь его вначале? — вмешалась Тала. — Видишь, он уже почти ничего не соображает.

— Это хорошо. Тем, кто плохо соображает, всегда везет в кости. В этой игре соображение только мешает. — После этой сакраментальной фразы Рил торопливо, словно боялся, что Танаев исчезнет, приступил к изложению правил игры: — Ты бросаешь десять раз подряд, я — всего два. Кто наберет больше очков, тот и выиграл.

— А кости посмотреть можно? — осведомился Танаев, еще не до конца растерявший свою постоянную осторожность.

— Разумеется, вот они! — И Рил протянул ему два довольно больших кубика, грубо вырезанных из берцовой кости. Вполне возможно, что кость была человеческой, хотя сейчас с полной уверенностью определить это уже не представлялось возможным. Выветрившаяся и потрескавшаяся от времени кость могла принадлежать любому животному. В остальном лежавший на его ладони кубик ничем не отличался от обычных игральных костей. Шесть граней, на каждой выжженные кружки, от единицы до шестерки.

Танаев, нарочито медленно разглядывая кости, прикидывал свои шансы на выигрыш. Сейчас ему больше всего хотелось бы знать, что от него потребуют поставить на кон.

Жажда при виде запотевшей фляги с водой усилилась настолько, что он был готов почти на любые условия.

Тем более что правила предложенной игры казались вполне благоприятными. Даже если ему крупно не повезет и он все десять раз подряд выбросит одни единицы, в сумме это даст двадцать очков. Чтобы их перекрыть за два броска, Рилу понадобится оба раза выбросить не меньше десяти очков — это маловероятно, хотя если он умеет управлять этими костями, то сможет добиться выигрыша в любом случае.

Не верил Танаев в честную игру и уже понимал, что речь идет о вещах, гораздо более серьезных, чем фляга с прохладной водой. Правда, Тала обещала помочь ему, но сдержит ли она слово? Это-то как раз и вызывало у Танаева наибольшие сомнения.