Обмен мирами - Игорь Минаков Страница 8

– Вы хотите сказать, что я должен его… мгм… обезвредить?

– Разумеется, – проскрипел живой мешок. – Вы же хотели приключений, вот и получайте!

Взвесив на руке «Бретёр-116», Омал подумал: «В крайнем случае долбану гада рукояткой…».

Приключения начались сразу, едва Омал переступил порог лаборатории. Увешанный оружием с головы до ног ящер, похожий на варана-переростка, ринулся ему наперерез. Омал смерил его взглядом: долбить рукояткой? Куда там!

– Ма бахт! – гаркнул он и пальнул на ходу в потолок.

Лучше бы он этого не делал. Атомик выплюнул сгусток мертвенно-синей плазмы. В потолке мгновенно образовалась дыра, а голову и плечи незадачливого стрелка окатило брызгами расплавленного пластика. Взвыв от боли, Омал кинулся к лестнице, что вела к выходу. И едва не угодил под выстрел. На верхней ступеньке оказался еще один ящер. Этот не церемонился. Выбора не оставалось, Омал пальнул в ответ. Бандит заверещал и сверзился с лестницы. Омал перепрыгнул через него, взлетел по ступенькам, распахнул дверь и пулей вылетел наружу.

Ослепительное солнце ударило по глазам похлеще выстрела. Дохнул в лицо жгучий ветер. Омал поневоле остановился, чтобы проморгаться и осмотреться. Ничего особенного. Широкая пыльная улица. Невзрачные с виду дома. Салун. Небольшой магазин, на витринах которого красуется незамысловатая реклама «Кока-колы» и незнакомых сигарет «Риаль». Похоронное бюро. Банк. В дальнем конце сверкает полированным металлом заостренная башня: транслятор видеофонного сигнала, наверное…

…Ни дать ни взять, городок на Диком Западе из древнего видеопласта. Вот сейчас из-за угла покажутся ковбои или индейцы…

Из-за угла действительно что-то показалось. Существо напоминало огромную желтую многоножку, оседланную, словно лошадь. На спине многоножки восседал рослый краснокожий и четверорукий парень, одетый в пеструю хламиду, перехваченную кожаными ремнями. В одних руках он держал поводья, а другими похлопывал себя по лысому темени. В прокаленной солнцем тишине отчетливо слышались сочные ритмичные шлепки.

– Направо, вдоль улицы! – раздался из-за спины голос Стросса. – И не мешкайте. Ящер, которого вы пощадили, наверняка поднял тревогу.

Омал припустил в указанном направлении.

– Увидите вывеску «Прокат и починка пескоходов», – продолжал вещать из термоса профессор, – заходите без стука. Это лавочка Перси, он мой должник.

Пришлось внимательно присматриваться к вывескам, не сбавляя хода. Городок оказался довольно длинным. А нептунианин не солгал: снаружи было чертовски жарко. Особенно если на тебе сапоги, кожаные штаны и жилет. Будь Омал в собственном теле, он бы давно выдохся, но крепко сбитому тулову Бастера, похоже, было все нипочем.

Правда, макушку отчаянно жгло, но чего он хотел после горячего пластикового душа?

Лавочка Перси стояла на самой окраине. За нею простиралось красноватое пустынное плато, обрамленное рыжими, нечеткими в знойном мареве скалами. Дальше лавочки высилось то, что Омал принял издалека за транслятор.

Ноги Омала словно вросли в землю: где были его глаза?!

На исполинской каменной плите, лишь отчасти занесенной песком, стояла ОНА – легкая, стремительная, готовая в любое мгновение сорваться с места и кануть в темно-кубовом небе. Солнце любовалось на свое отражение в ее обшивке, а ветер старательно полировал мириадами песчинок. У Омала захватило дух. Как будто кто-то собрал воедино все его детские мечты и щедро подпитываемые книжками фантазии и отлил в звонком металле. Ему сразу захотелось забыть обо всем, броситься к ней, приласкать элегантные стабилизаторы, приподняться на цыпочки и заглянуть в темные зрачки дюз. Вдохнуть аромат дальних странствий…

– Почему стоим? – пробурчал за спиной Стросс.

– Ракета!

– А-а, старая развалюха, – непочтительно отозвался профессор. – Перси выкупил ее у старьевщика в Берроуз-сити и копит деньги на починку. Десять лет уже копит, а конца не видно. Не тратьте драгоценное время. Прибудем в большой город – насмотритесь. Увидите настоящие лайнеры, а не эту каботажную скорлупку.

«Скорлупку… – горестно подумал Омал. – Да я бы за такую скорлупку жизнь отдал…»

Он с трудом отвел взгляд от летучей красавицы и шагнул к двери с потемневшей от времени вывеской: «Прокат и починка…». Слово «пескоходов» было уже не разобрать. Звякнул дверной колокольчик, и Омал ввалился в лавочку Перси. Ему навстречу из полумрака шагнул худой старик в изгвазданном рабочем комбинезоне, вытирая узловатые пальцы ветошью:

– Чем могу служить, мистер?

Вместо ответа Омал снял рюкзак-термос, отвинтил крышку. Нептунианин высунул бугристую, влажно поблескивающую голову.

– Это я, Перси! – сообщил он. – Нам с мистером… э-э… Мохо нужна хорошая машина на ходу. И немедленно.

– Как назло, док, нету ничего подходящего, – отозвался старик. – Все пескоходы в разгоне.

Профессор коротко кашлянул.

– Стыдись, Перси! – воззвал он. – Когда во время прошлогодней Великой бури ты пожелал отдохнуть на Венере, где живет масса истосковавшихся по мужской ласке красавиц, я тебе помог.

Старик смутился, яростно поскреб двумя руками в остатках шевелюры и пробормотал:

– Твоя правда, док… Прости. Берите мою «Пуму». Когда доберетесь до города, оставьте в любом гараже. Старого Перси Бранда по всему Марсу знают.

– Не спрашиваешь, куда именно мы направляемся? – сказал нептунианин. – Правильно делаешь.

– Я не дурак, – отозвался Перси. – Полюбопытствуют ребята Шорра, в какую сторону вы уехали? Покажу, уж не обессудьте. Но ведь ваша воля свернуть куда угодно, едва пропадете из виду.

– Умен, старина, ничего не скажешь! – одобрил профессор. – Если набьешь багажник консервами и канистрами с водой, считай, что долг свой отработал.

– Заметано, – сказал старик. – Только пусть мистер… э-э… Мохо поставит мне хороший фингал. Как будто вы меня грабанули.

– Мистер Мохо расстарается, – заверил его Стросс. – Только не вздумай заявить на нас в солицию округа!

– В мыслях не было!

Нептунианин опять укрылся в термосе, который Омал снова взвалил на плечи. Перси вывел его во двор, показал на стоящую под тентом машину с открытой кабиной и тремя парами высоких колес.

– Вот, полюбуйтесь-ка, мистер Мохо, – сказал старик с гордостью. – Независимый привод на каждую пару, стосильный движок, реактор набит лантанидами под завязку. Подвеска мягче, чем титьки моей старухи. Запросто делает полста миль в час даже на гребенке. Только вы уж постарайтесь не угробить мою кошечку…

– Постараюсь, – пообещал Омал, не уверенный даже, что сможет завести эту «кошечку». На атомных пескоходах он еще не катался.