Командир штрафбата - Юрий Корчевский Страница 8

Дезертиру связали руки, и один из солдат взял его под конвой. Больше происшествий не было.

Когда добрались до местечка, добровольцы вернулись в полк, а Георгий с Сергеем отвели дезертира в отделение, где Симонов запер его в подвале.

– Пусть посидит пока. Я дело оформлю – и в трибунал, пусть решают. Молодец, Колесников, помог. За добровольцев своих спасибо, выручил.

– Ты обещал о бутылках своих рассказать. Я, грешным делом, о водке подумал, когда ты стеклом в «сидоре» зазвенел.

Сидоров рассмеялся.

– Давай по сто грамм фронтовых, как-никак совместную зачистку провели.

– Не откажусь.

Георгий выставил на стол бутылку водки, полбуханки чёрного хлеба и две банки консервированной американской колбасы.

– Закуска немудрящая, но сытная. Конечно, горяченького бы сейчас, да где его взять?

На правах хозяина он разлил водку по гранёным стаканам.

– Ну, с почином, майор!

Выпили, занюхали водку хлебом. Потом выковырнули ножом колбасу на хлеб, закусили.

– Вкусно! Почему наши такую не делают?

– После войны научимся. Ну, раз хотел – слушай. Только – никому! Разработка секретная, но ты сам из СМЕРШа, тебе знать надо. Химики наши разработали несколько адских смесей для борьбы с такими «лесными партизанами», как бандеровцы. В Белоруссии свои такие есть, как и в Эстонии. Вот, гляди!

Георгий выставил на стол две бутылки. Похожи они были на бутылки с зажигательными смесями – «коктейлем Молотова», что активно применялся в начале войны из-за нехватки гранат.

– Это смесь «Нептун». На одной цифры – «сорок семь», на другой – «восемьдесят». Мы сорок седьмым «Нептуном» агентов в сёлах снабжаем, да и сами пользуемся. Его надо немного в воду добавлять, или в пищу – в молоко, даже в водку или горилку ихнюю. Человек, отведавший этой химии, минут через пять-семь «плыть» начинает. Сил нет даже затвор у автомата передёрнуть. А ещё минут через пять-семь и вовсе отключается часика на два-три. А как в чувство придёт, контролировать себя не может и на все вопросы отвечает без запинки.

– Лихо, не знал.

– Местные – из бандеровцев – уже прознали про это и называют эту химию «отрута».

– А в другой бутылке?

– Это ты про «восемьдесят»? Ежели подозреваешь кого-то в селе в связях с бандеровцами, накапай на коврик у входной двери немного препарата. И потом все, кто выходит из дома, долго на подошвах обуви запах пахучий нести будут. По ним собака след возьмёт даже и через трое суток.

– Всё бы хорошо, да где собак-ищеек взять? У немцев собак в подразделениях полно – и в караульной службе, и в полиции, и в фельджандармерии.

– Знаю, – вздохнул Георгий, – и давно прошу. Обещали проводника с собакой выделить. Вот тогда и пригодится химия-то. Давай ещё по одной?

– Не откажусь.

Они выпили ещё по полстакана, пожевали не спеша.

– А что ты в вентиляционную трубу налил? – спросил Сергей.

– А, интересно стало? Это «Тайфун». Испаряется легко, потому с ним поосторожнее – сам не нанюхайся. Подышит человек воздухом с химией – и жажда дикая им овладевает, пьёт и напиться не может, за глоток воды убить готов. На допросах графин с водой на виду ставишь – и спрашивай что хочешь.

– Не понял. А в вентиляционную трубу зачем ты его лил?

– Откуда у них в схроне запасы воды? Вот и полезут за водичкой наружу.

– Мы на фронте проще действовали. В трубу печную, в землянку немецкую гранату бросишь – и жди у двери. Как граната рванёт, кто-нибудь да живой останется, только оглушённый. Он наружу выберётся – и бери его тёпленького. Только на самой передовой делать это остерегались – шума много.

– А мы, знаешь, как их выкуривали? Сапог голенищем на трубу надеваешь – ну, как на самовар, и давай качать. Весь дым и гарь в землянку идут. Шума никакого, а немцы сами выскакивают.

– Здорово, не знал.

– Ты в разведке на каком фронте был?

– На Воронежском.

– И я там же. Постой, а у тебя прозвище было?

– Было – Леший.

– Так я тебя заочно знаю – легенды слышал. Врут, поди.

– На самом деле голый, в тине и грязи перед командующим стоял. Это когда мы диверсионную группу обезвредили.

– За это давай выпьем.

Они достали ещё одну бутылку.

– Хороший ты мужик, майор. Я рад знакомству. Старый-то опер, что до тебя был, только бумаги и писал.

Так они проговорили до ночи. Спохватились, когда керосин в лампе закончился.

– Может, останешься в отделе переночевать? – предложил Георгий.

– Вместе с ездовым? – пошутил Сергей. – Или на стульях спать положишь? Нет, я уж к себе.

– Опасно, шалят по ночам.

– Обойдётся.

– Ну – смотри, я предупредил.

Сергей вышел из отдела. Темнота – хоть глаз выколи. Улицы освещались слегка, когда из-за облаков выходила луна. Он вытащил пистолет, передёрнул затвор и пошёл в сторону расположения полка, не выпуская пистолета из рук. Со стороны это, может, и выглядело смешно или нелепо, но на улицах не было никого, абсолютно. Городок как будто вымер, даже собаки не лаяли. В оккупации немцы всех собак перестреляли, уцелели только псы, не подававшие голоса.

До расположения полка самоходов оставался квартал. Шаги Сергея были хорошо слышны, и этот звук его немного напрягал. Шёл он по середине улицы, а не по тротуару – жизнь научила передвигаться так. Если кто и решит напасть, так из-за угла внезапно напасть не сможет. Хотя какой к чёрту нож, когда у населения оружия полно? После боёв его достаточно на полях сражений валялось, при желании можно было и пушку домой прикатить. Был, конечно, Указ, обязывающий население сдать оружие, но его выполнили единицы. Будь на их месте он, Сергей, тоже трижды подумал бы, прежде чем сдать ствол. Неспокойно в городе. Бандеровцы, бандиты всех мастей грабят, насилуют и убивают. Оружие для самозащиты нужно. Большая часть населения – граждане законопослушные и хотят тихой, спокойной жизни. Хотят мирно трудиться, растить детей и не бояться стука в окно или дверь, хотят быть уверенными в завтрашнем дне, иметь кусок хлеба на столе. И задача Сергея, Симонова и тысяч таких же, как они – обеспечить им эту спокойную жизнь.

В тишине раздался щелчок. Негромкий, как будто взвели курок пистолета. Звук раздался из-за угла. Прозвучи сейчас звук бьющегося стекла, ломающейся доски или заработавшего внезапно двигателя, Сергей не насторожился бы.

Он сделал ещё пару шагов – ближе к переулку – и упал на мостовую, выбросив вперёд руку с пистолетом. Почти одновременно сверкнула вспышка и ударил выстрел. Но уже – мимо.

Сергей дважды выстрелил в ответ и услышал в наступившей тишине топот ног. Неизвестный убегал.