Рожденные в раю - Ник Саган Страница 8

Это цитата Раби Аль-Адави, что шел путем суфия. Мой отец идет тем же путем. Я иду этим путем. Рашид избрал атеизм. Сейчас я слышу, как Мутазз тоже сворачивает с этого пути.

– Если ты следуешь исламу, – говорит он отцу, – у тебя уже нет никаких путей.

Я подозревал, что именно так он думает, но услышать эти мысли облеченными в слова, к тому же слова столь категоричные, – совсем другое дело. Я верю, что мы, суфии, признаем необходимость объединения всех мировых религий. Мусульмане, индуисты, христиане, буддисты, евреи, зороастрийцы. Все эти пути ведут в центр. Так учил меня отец.

Мутазз, возможно, любит нас, но считает грешниками, предателями ислама. После смерти Гессы он не желает учиться у отца, предпочитает литературные интерпретации Корана. Безусловно, это его право, в этой книге есть много замечательного, но оно есть и в других книгах. Кроме того, я не верю, что Бог желает, чтобы Его боялись.

Возможно, это значит, что я – плохой мусульманин. Лишь Богу это известно. Однако каким бы я ни был, Он любит меня так, как я люблю Его.

Не признаться ли мне, что я их слышу? Проблема решается сама собой – боль в ноге заставляет меня сменить позу. Раздается шум. Отец слышит и поворачивается ко мне.

– Иди спать, Хаджи, – говорит он.

Я возвращаюсь в комнату, заворачиваюсь в спальный мешок, и мне снятся братья. Они охраняют меня всю ночь, Мутазз говорит о вере, а Рашид о свободе. Когда появляются первые лучи солнца, я понимаю, что не все это был сон, что-то было на самом деле, но я не помню, что именно.

Файл 301: Принцесса и картина – открыть.

Плохие новости. Я не поеду на юг, а мои лучшие подруги поедут. Иззи и Лулу обожают Египет. И Слаун тоже. Она-то может хоть насовсем там оставаться, вот только возможность отдохнуть от присутствия Слаун не стоит потери друзей.

Иззи – сокращение от Изабель, – по моему мнению, вторая по учебе и четвертая в спорте. Возможно, даже третья. Все зависит от того, насколько ей это нужно. Она остроумная и веселая, общительная, слишком общительная, на мой взгляд. Она дружит со всеми, даже с гнусными ведьмами Бриджит и Слаун. Это самая большая проблема для меня в нашей дружбе с ней. Мне кажется, в ней есть швейцарская кровь, такая она дипломатичная. Однако мамы утверждают, что ее генетическая начинка в основном нигерийская, немного из Шри-Ланки и Гондураса.

Лулу – сокращение от Люции, и мне ее жаль. Она, наверное, седьмая по успеваемости (и то с натяжкой), а в спорте я бы поставила ее последней. У нее сомнительная ДНК, так что многого ожидать от нее и не стоило бы. Дети воды все разные, далеко не каждый может сравниться с Иззи, еще меньше – со мной. Жаль, конечно, но Лулу мне все равно нравится. Она очень приятная, к тому же на редкость прекрасный музыкант, по композиции она уже почти догнала меня. Она работает сейчас над своей первой оперой, кое-что я уже слышала, на мой взгляд, будет очень неплохо. Напоминает мне мою первую работу, когда я еще увлекалась commedia dell'arte и любила экспериментировать с двенадцатым тоном.

Без них мне будет одиноко. Как это ни печально, я – не самая популярная девочка в Нимфенбурге. Рядом со мной люди чувствуют себя… – как бы это сказать? – чувствуют себя неловко. Общаясь со мной, они ощущают себя неполноценными. В этом нет моей вины: даже если я стараюсь их поддержать, это не помогает. Ничего не поделаешь, мир несовершенен. Глядя на меня, они не чувствуют ничего, кроме собственной тупости и убогости. Почему? Так не должно быть, однако это так. Так зачем я-то буду переживать? Мне от них ничего не нужно.

Я надеюсь, что с двоюродными будет не так. С другой стороны – какая мне разница? Они нужны мне еще меньше.

Не поймите меня превратно. Семья есть семья. От семьи не убежишь, даже если очень захочешь, они будут с тобой всю твою жизнь. Так или иначе, но будут. Однако я не хочу от них зависеть. Если бы я жила пятьдесят лет назад, я ушла бы из дома, нашла работу, заработала кучу денег и жила бы сама по себе. Пятьдесят лет тому назад, но не сегодня. Черная напасть почти уничтожила цивилизацию, поэтому мне приходится чем-то жертвовать. Будто, падая с обрыва, цивилизация ухватилась за самый краешек скалы и висит, держась только кончиками пальцев. Мои мамы, дяди и тети – как раз те кончики пальцев истории. А мое поколение – сами пальцы.

Мамы говорят, что нужно уничтожить Черную напасть, восстановить технологии, произвести побольше детей из пробирки и создать общество, достойное нашей планеты. Это их план. А меня кто-нибудь спросил? Я хочу жить иначе! Некоторые люди рождаются исполнителями, я – нет. И у меня не так много возможностей, чтобы творить свою судьбу, жить так, чтобы ни от кого не зависеть, а, напротив, чтобы они зависели от меня.

Первая возможность. Политика. Мои мамы стареют, и со временем мое поколение унаследует планету. Кто будет руководить процессом принятия решений? Ясно, что это делать может только один человек. Очень соблазнительно, но сумею ли я победить в соревновании на популярность? Даже если сумею, мне придется считаться с моими сестрами. Ничего хорошего.

Вторая возможность. Искусство. Как бы мы ни старались, мы не можем жить только ради хлеба насущного, нам необходимо творчество. Не похваляясь (ладно, пусть похваляясь), скажу, что моя музыка, мой слог и моя модель мира ставят меня выше всех, поскольку дают пищу как уму, так и чувствам (кроме вкусовых, я отвратительно готовлю!). Но поскольку я хочу, чтобы меня провозгласили глашатаем нашего поколения, надежда добиться успеха на этом поприще невелика. Слишком много закулисной возни, слишком велик шанс, что кто-то меня оттеснит.

Третья возможность. Эпидемиология. Используя генетические преобразования, иммуномодуляторы и АРЧН, мы отразили удар Напасти и нанесли ответный, но чума может вернуться. Да, у нас нет симптомов, но все мы – носители болезни. Ретровирус Черной напасти быстро мутирует и может превратиться в новый вид, способный преодолевать защиту. Мы сами – результат жуткой мутации и не бессмертны. Можете спросить мою двоюродную сестру Гессу. Хорошо еще, что тот новый вид, что убил ее, не перешел к остальным.

В этой сфере, безусловно, можно стать героиней. Тот, кому удастся избавить человечество от Черной напасти, прославит себя в веках, но реальна ли такая задача? Мои мамы занимаются этой проблемой уже много лет, а конца-краю их работе пока не видно. Одним словом, стать героиней в этой сфере очень проблематично.

Вы ведь знаете, что такое АРЧН? Это сокращенное название аналептического ретровируса Черной напасти. Этот вирус мы используем, чтобы бороться с другим вирусом, словно посылаем на поиск преступника не полицейского, а другого преступника.

Четвертая возможность. Техника. Значительная часть нашей инфраструктуры пришла в запустение, испортилась или сгорела: источники энергии, сельское хозяйство, транспорт, коммуникации, производство и так далее. Далеко не везде люди приняли меры, предотвращающие разрушительные процессы. Например, в Мюнхене была создана система с нулевым потреблением энергии при ограниченном использовании солнечных батарей. Для небольшого населения это просто замечательно, но если мы намерены заново заселить Землю, кто-то должен будет проделать титанический труд по благоустройству быта, чтобы жизнь новых поколений была сносной. Это направление привлекает меня больше всего, я думаю об этом даже по ночам. Не потому, что я хорошо разбираюсь в этом, но потому, что именно здесь таится возможность получить настоящую власть.