Стрингер. Летописец отчуждения - Александр Радин Страница 83

— Я не сталкер, — насупившись, ответил Алексей. — Я стрингер.

Семецкий рассмеялся:

— Нет, теперь уже сталкер. Ты же все-таки дорвался до сокровенного. Как и я в свое время. Сочувствую… Дела-то как?

— Хреново, — выдавил Алексей, размазывая по щекам хлынувшую из носа кровь.

Семецкий чиркнул знакомой «Zippo». Смертину показалось, что воздух в этом странном месте может вспыхнуть от малейшей искры, но все обошлось. В пронзительной тишине замкнутого помещения было слышно, как затрещал дешевый табак.

— Я тут у тебя позаимствовал, — показал Семецкий зажигалку.

— Оставь себе, дарю.

— Ну иди уже к своей цели, — напомнил о себе Ка. — Столько шел, а тут растерялся. Иди.

Стрингер давно забыл, зачем так рвался к Радару. Он здесь. Все позади. Как ни странно, не было того ликующего чувства, знаменующего окончание любого сложного пути. Только давящая грусть и легкий голод.

— Успеешь еще поесть, Семецкий подождет, — снова влез в голову Смертина контролер.

«Как же он надоел!»

Алексей мысленно согнул его тощую фигуру пополам, откинул полу халата и засадил в задницу, если она у того была, кривую ребристую арматурину. А в его сознании она была! На ум больше ничего не пришло. Стрингер даже садистски улыбнулся, когда закончил складывать в голове эту красочную картинку.

Ка тут же запретил ему дышать. На целых две минуты.

Желание мерзить моментально пропало. Алексей, надсадно хрипя, отполз подальше в угол и притих.

— Вроде не самый глупый человек, а такой дурак, — расстроился контролер.

Стрингер смирился. Он отстегнул КПК.

Машинка барахлила и не всегда реагировала на команды. В один момент компьютер вообще завис, и его пришлось перезагружать. Утомительно это, ждать, когда исчезнет заставка и система начнет нормально работать. Смертин тыкал по клавишам, желая ускорить процесс. На самом деле только замедлял. Алексей покопался в папке архива в поисках нужного файла. Документ под названием «Проект „Дуга“» он перечитывал неоднократно и знал назубок каждую строчку. Сейчас нужна была карта, на которой обозначен вход в секретные помещения.

«А вот и карта», — довольно промурлыкал про себя стрингер.

— Тот, кто передал ее тебе, — большой глупец, — сказал контролер.

«Нельзя думать! Только не думать! Как же может человек не думать?»

— Не может, — согласился Ка.

Туннель был спрятан в соседней комнате. Всего-то пройти по коридору и свернуть направо. Там было темно и пахло гнилым мясом. Гулкое эхо подхватывало звуки шагов стрингера и уносило далеко вперед. Перед входом в «диагностический зал», как значилось в плане, лежали два скелета. Алексей осторожно обошел их и втиснулся в узкий косяк.

«Диагностический зал» оказался обычной подсобкой, забитой тюками со спецодеждой, матрацами, одеялами и картонными коробками. Расставленные по периметру полки были завалены пыльным и теперь никому не нужным барахлом. Здесь даже телевизор валялся с разбитым кинескопом.

— Включи камеру и снимай, — сказал контролер.

Нигде от него не скрыться.

— Чего снимать-то? — удивился стрингер.

— Все.

Видоискатель выхватил будку трансформатора у самой дальней стены. Там-то и должен располагаться секретный лаз.

«Не влезай, убьет», — прочитал Алексей на треугольном указателе.

Чуть выше на стальной плашке красовался череп с перекрещенными костями.

Стрингер рванул на себя крышку, упершись в стену ногой. Дверца на удивление легко поддалась, раскрывая напичканное проводами нутро будки. И все. И никаких тоннелей и кодовых дверей.

Н-И-Ч-Е-Г-О!

«А может, перепутал?» — ломал голову Алексей.

Он уже хотел метнуться обратно в коридор, когда услышал контролера:

— Не ищи. Здесь нет того, что ты ищешь. Этого вообще не существует в природе.

— Как нет? — Стрингер тупо уставился на провода.

Он начал нервно прощупывать стену в поисках… Алексей не знал, что он искал. Кнопочки, углубления — все что угодно. А нашел только куски отслаивающейся штукатурки, густо покрывшие пол от его неловких движений. Смертин пыхтел до тех пор, пока в некоторых местах из-под толстого слоя не показалась кирпичная кладка.

«Пусто! Ноль! Зеро!» — запаниковал Алексей.

Он сполз на пол, запустив пальцы в грязные волосы. Лицо горело. Камера, недовольно урча, покатилась по бетону, предупреждая красной лампочкой, что скоро отключится.

«Не влезай, убьет… Дагонов! Сука! Он знал! Все и с самого начала!»

Стрингер даже представил, как олигарх смаковал, сидя за своим раритетным столом, какие-нибудь старые фотографии этой самой подсобки с этим самым трансформатором и знаком.

«Поганый юморист! Наплел в уши всякой ерунды и заслал как мальчика!»

На Смертина накатила волна черной ярости. Ее нельзя было держать в себе.

Алексей глубоко засадил ногти в лоб, раздирая кожу. Он вскочил и вихрем пронесся по комнате, круша все, что попадалось под руку: склянки, телевизор, какую-то посуду. Стрингер что есть силы влепил ногой по крышке трансформатора, потом вмазал кулаком прямо в знак, ощутив как из костяшек брызнула кровь. Рука занемела, и Смертин что есть мочи врезался в крышку головой. Боднул еще раз, а потом еще, чувствуя, как на лбу что-то противно хлюпает.

Семецкий сидел уткнувшись носом в ладони. Стул готов был развалиться в любую минуту, но он старался не шевелиться. Из коридора тянуло гнилью и грохотом битой посуды.

— Ты получил, что хотел? — посмотрел сталкер на контролера.

— Не совсем…

— Сделай что-нибудь, он же себя покалечит.

— С чего это ты вдруг обеспокоился, сталкер?

— Ты сам сказал, что он нужен Зоне, — недовольно поморщился Семецкий. — Да и сидеть мне тут надоело.

Он поплотнее накинул капюшон и застегнул вечно расхлябанную верхнюю пуговицу плаща:

— Холодно.

— Оболочка подвергается воздействию внешней среды… Интересно, а как это?

— Ха-ха-ха, как смешно, — зло покривлялся Семецкий. — Это неприятно, от этого сопли потом текут.

— Ты все равно бессмертен.

— Ну и что? А сопли-то мне на кой ляд?

Контролер устроился на широкой приборной панели, прижал кривые колени к хилой груди и приказал Смертину уснуть. Шум заглох.

— Пусть отдохнет. Некуда торопиться, выйдем завтра. Ты хочешь спать?

— Не надо, я сам, — отмахнулся сталкер от Ка.

Смертин проснулся от слабого гула вертолетов. Было тихо.