Мир жизни и смерти - Павел Пуничев Страница 9

—Бедный мой господин,— руки девушки опустились мне на голову, поглаживая и мягко массируя многажды поврежденную кожу.

Я застонал от удовольствия и начал спускаться ниже. Теперь уже пришла ее очередь стонать от наслаждения.

—Что это, мне так еще никто не делал.

—Это я сейчас у соседок наших подсмотрел, расслабься, отдыхай.

На пару минут, в комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь тихими стонами девушки. Затем не выдержав она притянула меня к себе, застонав уже по-настоящему…

—Я там тебе морса принесла,— показывая на столик, девушка махнула головой и положила мне ее на грудь.

Я вынырнул из полусонного состояния и погладил ее по волосам, прижимая ближе к себе.

—Мне идти надо, а то и так на два часа тут потерялась, меня точно уволят.

—Два часа? Чёрт, как-то незаметно они пробежали, мне тоже идти надо.

—Мне вечером к тебе зайти?

—Даже не знаю, я сегодня поздно вернусь, но, если меня дождешься, буду рад.

Полюбовавшись как девушка грациозно прошлась до своей скинутой одежды и моментально облачилась в свою рабочую форму, я только горестно вздохнул и совсем не грациозно начал облачаться сам, а затем, чтобы не встречаться с трактирщиком вышел в окно. Высота плевая, меньше трех метров, но ноги отбил основательно, да еще и чуть не уронил на себя двухведерный самовар, тихо попыхивающий дымком из здоровенной трубы прямо под окнами моей комнаты.

Хромая на сразу на обе подвернутые ноги, я вышел на задний двор и радостно воздев руки с фальшивой улыбкой вскричал:

—Ну что, поздравляю вас! Вы познали тайны бытия, и теперь вам не будет равных в бою на топорах, о великие победители элементалей!

Ответом мне был угрюмый взгляд восьми пар газ.

—Ты обманул нас!— Совершенно справедливо предположил глава шайки, негодующе уставив в меня свой указующий перст.

—Что такое,— деланно изумился я,— неужели у тебя не получилось?

—Ни у кого не получилось!

—Так может вы времени мало этому посвятили,— спросил я, краем глаза косясь на гору кое-как порубленных дров.

—Все делали задание ровно по пятнадцать минут, а я полчаса, ни у кого ничего не получилось!

—Не знаю, я все тоже делал и как видите, все прошло как надо. Ничего завтра попробуете, и все у вас получится, буду ждать вас здесь завтра в полдень.

—Да пошел ты, мы сами все сделаем, ты просто скажешь, где взял топор. Иначе мы тебя будем валить, пока не взвоешь на луну, как бродячий блохастый пес. И никаких денег за эту инфу ты не получишь. Понятно?

—Я и не собирался с вас денег просить,— соврал я,— просто поверьте моему слову, уж лучше вам со мной сотрудничать, так нервы будут спокойнее.

—Поверить тебе на слово? Ты что смеёшься?

—Нет, не смеюсь и думайте, что хотите, но я с вами всегда был честен. В общем, я этот топор получил у бабки-травницы.

—Эта такая, на Бабу-ягу похожая? Она вроде квест на сбор трав дает?

—Ага, она, только квест другой.

—Что за квест?

—Ну, я это… ее того… облагодетельствовал, вот она меня топориком и одарила.

—Чего!? Фу! Ну, ты, капец извращенец! Ей же лет сто пятьдесят, наверное!?

—А что делать?!— Я смиренно потупил глазки,— деньги я все пропил, а воевать чем-то надо, вот бабулька мне и подвернулась…

—Капец просто,— потерянно пробормотал предводитель, швырнул к моим ногам топор со сломанной рукоятью, молча развернулся и потопал в сторону заячьего холма. Все остальные потянулись вслед за ним.

—Эй,— заорал я вслед им,— а кто за сломанный топор платить будет?

Все, не сговариваясь и не поворачиваясь продемонстрировали мне кулак с вытянутым средним пальцем и пошли дальше.

—Хорошие, в общем-то, ребята, решил я, надо будет в конце игры им деньги вернуть, считай пол золотого на меня потратили. Вот только топор они мне действительно поломали, топорище снизу доверху раскололи, тут для починки одним рулоном скотча не отделаешься.

Не откладывая на потом, я записал ник предводителя себе в журнал, на самом деле надо будет деньги отдать, если они у меня к тому времени будут.

—Ну, что тут у тебя, не сделал, наверное, ничего!?

Рядом со мной внезапно оказался Дуболом и удивленно уставился на кучу переколотых дров.

—Да как вы можете говорить такое!?— Возмутился я,— я целый день топором промахал, глядите у меня даже ладони блестят, отполировавшись об его рукоять!

На самом деле, они блестели от массажного масла, принесенного откуда-то Алёнкой, но старому хрычу об этом знать не обязательно.

—Рукоять, и та не выдержала моего усердия, раскололась вон пополам, а вы говорите… Обидно, право слово.

—Прости, прости мил человек, не обижайся, недооценил я тебя. В качестве извинения, плюсом к награде прими от меня этот самый топор, сбегаешь к кузнецу, передашь, что от меня, он тебе за пару медяшек новое топорище справит. И монеты держи заработал!

Поздравляем! Выполнено задание колка дров.

Награда:

Три медные монеты.

Сломанный топор.

Отношение с Дуболомом +3.

—Спасибо, спасибо,— искренне поблагодарил его я. Я вам еще и дрова в поленницу сложу, вы только ворота не закрывайте, а то я по ночной прохладе работать люблю.

—Договорились! Пойдем, я тебя отбивной свиной угощу, а то небось оголодал с такой работы.

—Оголодал,— согласился я,— ох и оголодал, физические упражнения они, знаете, аппетит знатно разжигают.

Минут через двадцать, еле поборов желание снова затащить Алёну в постель, я опять был на улице, наблюдая за тем, как пьяный пастух загоняет стадо мерзко блеющих овец в загон на заднем дворе трактира. Вот не идиот ли я после этого? Любоваться на облепленных навозом овец и синего мужика, вместо расхаживающей голышом по моему номеру девушки.

—Конченный идиот,— подтвердил я свои выводы вслух и крикнул загонщику,— слышь, синий, хозяин велел ворота на ночь не запирать, держи медяк, иди выпей за мое здоровье.

—Благодарствую, добрый господин, с превеликим удовольствием,— алкаш икнул и покачивающейся походкой направился в тошниловку, расположенную недалеко от таверны.

Так, это сделал. Солнце уже садится, но начинать еще рано, может к кузнецу смотаться, топор сделать, какое-никакое, а оружие, вдруг какой кроль бешеный нападет, а мне и отбиваться нечем. Так и сделаю.

Решив этот вопрос, я весело зашагал по тихой улочке, любуясь на то, как длинные голубые холодные тени ложатся на позолоченные заходящим солнцем полянки и сады.