Гелиос. Жизнь после нас - Роман Бубнов Страница 9

Если верить Кирки, хитрые и подлые «пришельцы» убили вождя, нескольких жителей Акан-Люкара и подожгли дерево Ду, связав и попытавшись превратить оставшихся членов племени в рабов. Небольшой, сумевший выскользнуть и выбраться из окружения, отряд аборигенов разнес весть о случившемся по всей округе.

На следующий вечер произошло крупнейшее в истории Гелиоса кровавое сражение за Акан-Люкар, объединившее девять крупнейших деревень Элигер-Сильварума. Живыми вернулись единицы. Те, кто уцелел, уже позже вспоминали, как в неравной битве их мощное войско освобождения из тридцати тысяч воинов было бескомпромиссно и жестоко разбито и уничтожено.

Не оставалось ни единой надежды на победу, когда из облаков выплыл Даббар. Небесный защитник мира и хранитель справедливости, он изрыгал спасительный свет и с неистовой яростью бил парящие в воздухе машины небесных людей огненными шарами и молниями, из-за чего те угасали и мертвецки обрушивались в воды Иав-Фадама.

С тех пор небесных людей долгое время никто не видел. Пока несколько месяцев назад кто-то не напал на одну, а потом на вторую из четырех оставшихся деревень в этой части планеты.

Пытаясь проанализировать ход описанных событий, Элли все больше склонялась к версии, что задолго до Эспайера на Гелиос приземлились другие люди.

Кто они были, с какой станции, из какой вселенной, из какого времени – сложные и недоступные для осмысления вопросы, которые не удерживались в голове и растворялись в сознании, как солодовый сахар в кипятке.

Хотелось как можно быстрее во всем разобраться и разгадать тайну мистических варваров, похожих на людей. Элли была на сто один процент уверена, что на Эспайере никогда бы не отдали приказ уничтожать аборигенов и тем более превращать их в рабов. Перед глазами вспыхнула и пронеслась каскадом воспоминаний сцена космической суматохи и флагманский крейсер в боевом маневрировании. Но все это больше запутывало, чем помогало.

– Будем садиться! – Кирки показала на расчищенную площадку возле компактного сооружения, возведенного на краю глубокого ущелья у подножья скалистых гор. Конструкция представляла собой сложный механизм, с навесом от дождя и крупной, свисающей в обрыв трубой из толстого тростника. Вокруг площадки возвышались стасканные и уложенные аккуратными кучками мелкие и крупные камни.

Капитан стравил очередной десяток кубометров гелия из аэростата, и вся команда слаженно обеспечила плавную и точную посадку. Юнга первым спрыгнул и закрепил причальный трос за каменную глыбу.

Матросы развернули хозяйственные свертки, оказавшиеся стопками балластных мешков, и поспешили наполнить их до отказа крупным щебнем и гравием, которого вокруг было разбросано в избытке. Они очень торопились – готовые кули сразу перебрасывались на палубу гондолы цепочкой друг через друга.

Боцман прикрутил к газовому пусковому мульти-клапану выносной кожаный шланг от громоздкого крытого механизма. И тут Элли осенило.

Не может быть!

Это же настоящая газозаправочная станция.

Землю зашатало. Юнга, дежуривший у обрыва, что-то прокричал и отбежал. Матросы закончили грузить мешки и перепрыгнули назад через борт.

Из ущелья вырвался огромный плотный столб папирусно-белого матового газа. На фоне фонтана Авион показался бы игрушечным и местечковым. Боцман повернул распределительный вентиль по часовой стрелке и потом сразу же вернул его в исходное положение назад. В мгновение ока оболочка аэростата раздулась и заскрипела от сильного натяжения по швам. Если бы боцман промедлил хотя бы на долю секунды и перекрыл впуск позже, резервуар просто напросто бы лопнул, и тогда конец веселью.

Мастерство бесценно.

Юнга отцепил причальный трос и кое-как успел запрыгнуть в рванувший ввысь Авион.

– Кто все это придумал? – начала было произносить Элли, но из-за легкости гелия, переполнившего здешнюю атмосферу, колебания воздуха в ее голосовых связках прошли с излишне высокой частотой, и поэтому вопрос прозвучал по-мультяшному пискляво.

Девочки рассмеялись.

Путь назад занял намного больше времени, ввиду того, что плыть пришлось в обычном режиме на своих парусах.

Настроение было отличное. Сразу после взлета Авион в буквальном смысле врезался в массивную стаю летучей рыбы Муя-Най-Тцесс. Благодаря гелию эти маленькие серые путешественники умудрялись совершать затяжные парящие полеты на десятки километров. Одна часть угодила в расставленную сеть, другая, одуревшая от столкновения, усыпала всю палубу.

Мелкая оглушенная рыбица упала прямо на Элли. У нее была тупая морда, вытянутое темно-алюминиевое тело с узкими грудными крыльями-плавниками и острые, как скальпели, зубы. Элли хотела поднять и потрогать ее, но Кирки строго-настрого запретила – безобидная летучая малышка могла в один миг откусить и проглотить фалангу пальца целиком.

Где-то на середине пути на аэростат напал Драк Нага, пытаясь порвать сеть с летучей рыбой и по-разбойничьи отхватить себе часть добычи. Но Боцман ловко прогнал его, припугнув прицельным выстрелом из лука. В итоге Драк остался целым, хотя и голодным.

* * *

На Гелиосе всегда очень рано темнеет. Но в этот день пастельно-оранжевый закат окутал лес как-то особенно неожиданно.

Авион приземлился на посадочную платформу, подсвеченную плодами дерева Ду, когда уже полностью стемнело.

Сытный ужин в общем кругу у костра порадовал и согрел всех обитателей деревни. Даже Джаггора, смолотивший несколько самых крупных рыб, подобрел, излучая мирный настрой.

Стоя возле хижины Споука, Элли смотрела по очереди то вниз на Топь, то вверх на Звезды.

Удивительная планета – этот Гелиос. Мрачное, вонючее, смертельно опасное болото внизу. Красивый и захватывающий микрокосм вверху. И между этими двумя разными и непохожими друг на друга мирами – жители Ма-Лай-Кун. Конечно, в отличие от Элли, аборигены любили и грязь, и небо. Это как раз то, чему можно и нужно было у них поучиться. Видеть во всем не только плохое, но и хорошее.

Где-то вдали вверху мимо смотрового дупла по веревочной переправе из чащи леса возвращался патрульный отряд.

Так называемые скоростные «канатные дороги» соединяли некогда все деревни восточного Гелиоса друг с другом. Но после дня Великой войны почти все они обветшали и разрушились. Ходить по ним стало некому.

Зайдя в хижину Споука, Элли прогнала от себя эти грустные мысли и, аккуратно достав из инженерного ящика инвентарь, расставила на столе инфракрасную паяльную станцию, вакуумный пинцет для извлечения микросхем, набор крючков и многофункциональный тестер для измерения тока. Рядом она положила системную плату из открученного с Клипера неисправного антигравитационного модуля.

Одну из подсвеченных хрустальных чаш Элли водрузила рядом с собой на край стола.

– Джазз, дюралюминиевый засранец, накаркал ведь, – прозвонив контакты, Элли сразу поняла, что дройд был прав насчет аппаратной поломки. Требовалась замена микросхемы ввода-вывода. Она была расположена в своем стандартном разъеме, и ее легко можно было вытащить вакуумным пинцетом.