Пятый всадник - Александр Харыбин Страница 9

Не так давно после нескольких дней работы в библиотеке мне пришла в голову интересная идея. И сейчас я мысленно старался проработать методики экспериментов и набросать список всего необходимого для их проведения. Жаль, что нет клочка бумажки и карандаша. Хотя, ради чего это все теперь?

Время шло. Я продолжал сидеть в холле, никем не востребованный. Люди проходили мимо меня, покидая здание. Похоже, что их рабочий день закончился, и они все торопятся домой. А вот мне торопиться уже некуда.

Наконец, дверь открылась, и в проеме показался Упырь. Он окликнул меня и поманил рукой.

Дверь из холла вела в узкий коридор. По стенам его располагались двери, видимо, в кабинеты. Коридор изгибался влево, и мой конвоир мягко подтолкнул меня туда. Остановились перед предпоследней дверью. Упырь стукнул в нее пару раз и надавил на ручку.

В кабинете, где я оказался, стояло три письменных стола, но занят был только один. За ним сидел довольно молодой человек лет тридцати с небольшим, плотного телосложения, с приятным открытым лицом. Ну, вот, наконец-то первый нормальный человек попался. А то все какие-то шизики да маньяки. Сейчас он во всем разберется и меня выпустят.

Когда они с Упырем обменивались рукопожатиями, мне на мгновение почудился какой-то налет отвращения, промелькнувший во взгляде хозяина кабинета.

Пока мой мозг по старой привычке перебирал варианты прозвища, которое бы тому лучше всего подошло, сидящий кивнул на стул за столом напротив себя и произнес:

– Старший оперуполномоченный капитан Баринов, – представился он, обращаясь ко мне. Я выдавил в ответ что-то типа «очень приятно» и сел на предложенное место.

Упырь пододвинул стул от соседнего стола с явным намерением расположиться здесь на все время беседы. Этот факт сразу вызвал неприятные эмоции, хотя я и не смог бы объяснить – почему.

Оказалось, что я не одинок в своей неприязни. Лицо Баринова еле уловимо сморщилось.

– Алексей, ты бы сходил в дежурку, а я бы здесь сам поработал.

Упырь что-то буркнул, но встал и направился к выходу.

– Точно! Совсем забыл! Толик же хотел со мной о чем-то побазарить, – последнее он выдал уже на ходу, явно с целью попытаться сохранить лицо передо мной. Я только усмехнулся про себя: его желание замаскировать унижение было видно невооруженным глазом. В момент, когда за Упырем закрылась дверь, почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение.

После ухода Упыря Баринов некоторое время что-то писал у себя в бумагах. От нечего делать я стал осматриваться в кабинете. Ничего особенного. На каждом из столов по древнему монитору. Карта Москвы на стене. Стеллаж с книгами и папками за стеклом.

Наконец, взгляд уперся в листок, приколотый кнопкой к стене, с отпечатанным на нем десятком афоризмов уголовно-милицейского характера. Один из них привлек внимание. «На каждого профессионала всегда найдется один любитель». Интересно, что имел в виду автор? Начал было строить догадки на эту тему, но тут ход моих мыслей прервал обращенный ко мне вопрос.

– Ну, рассказывай – чего это тебе твоя жена так надоела? – вопрос ввел меня в замешательство. Значит, они правда думают, что это я сам убил мою Машуню? Несколько секунд от растерянности не мог ничего ответить. Похоже, капитан Баринов это молчание воспринял по-своему, как признание мною своей вины, и тут же безо всякой паузы продолжил:

– Объясни мне, пожалуйста, такую вещь, – с этими словами он достал из ящика стола какой-то предмет в прозрачном полиэтиленовом пакете и положил его на стол передо мной, – откуда это могло оказаться у тебя в квартире?

Я пригляделся и узнал в этом предмете женскую кожаную сумочку. Ту самую, непонятно откуда взявшуюся, которую милиция нашла у нас дома. Покачал головой.

– Я эту сумку вижу во второй раз в жизни, а первый был, когда ваши люди ее нашли у нас в квартире. У моей жены эту сумку я никогда не видел, и как она у нас оказалась – не знаю. А жену свою я не убивал.

Все это произнес ровно, практически без интонации, так как эмоций уже не осталось. Я как бы разделился на нескольких человек. Один автоматически выполнял необходимые действия и отвечал на вопросы, а другой со стороны наблюдал за всем этим, как за ходом какого-то спектакля. Я заметил, что во время моей короткой речи у Баринова в глазах на миг вспыхнул и тут же погас огонек то ли гнева, то ли раздражения. Не нравится тебе? Конечно, тебе проще выбить признание из невиновного – и дело шито-крыто.

– Зря ты не хочешь сразу признаться, – после некоторой паузы сказал он, – было бы намного проще. А так тебя сейчас передадут гагиевским орлам – они живо дух вышибут. Расскажешь все, что было, и чего не было. Вон там, за дверью Усачев дожидается. Очень просил тебя ему передать. А у него знаешь, какой стиль работы? Привяжет к стулу, пакет на голову – и будь здоров.

Опять пакет. Почему пакет? У того меня, который сидел и отвечал, вдруг на долю секунды яркой молнией промелькнула и тут же пропала какая-то мысль. Ощущение того, что будто бы упустил что-то очень важное. Такое, что стоит только ухватить, как все сразу встанет на свои места. Но другой, тот, который наблюдал со стороны, сказал: «А не все ли тебе равно? Какой смысл во всем этом, если у тебя больше нет человека, которого ты любил. И наплевать на всех этих Усачевых и орлов, как он их там назвал? Бабиевских, гагиевских? Пусть делают, что хотят.

– А вы знаете, мне уже все равно, – ответил я Баринову, – мне действительно все равно, потому что я потерял любимого человека и не вижу смысла дальше жить. Но подписываться под тем, что это я убил свою жену, не буду. Делайте, что хотите.

И тут, наконец, опять удалось поймать это ощущение, пришедшее, но тут же упорхнувшее пару минут назад. Но в этот раз удалось ухватить его за хвост. То, что где-то на подсознательном уровне казалось странным в этой истории. Сумочка! Откуда она взялась и почему так всех интересует? Я понял, что это – ключевой момент, важная улика какого-то преступления. Но какого, и как она оказалась у нас в квартире? Решил спросить прямо:

– Простите, не знаю, как вас по отчеству, а можно один вопрос?

Не дожидаясь ответа Баринова стороны, продолжил.

– Вот эта сумочка, – я кивнул на лежащий на столе пакет, – откуда она вообще? То есть я знаю, что ее вроде, как нашли у меня дома, хотя и не понимаю – как она там оказалась. Но я хотел бы узнать – чем же она так интересна, что все о ней спрашивают?

Баринов посмотрел на меня внимательнее. Показалось даже, что уважительнее.

– Сергей Викторович.

– Что-что?

– Меня зовут Сергей Викторович. Значит, ты на самом деле не знаешь, откуда она?

Вдруг показалось, что лицо капитана потеряло ту уверенность, которую я совершенно четко наблюдал в начале допроса.

– Нет, я не знаю, что это за сумка и откуда она у нас взялась, но вот сейчас я уверен, что тот ваш сотрудник, который ее нашел, точно знал, где она лежала. Я сначала подумал, что эту сумку недавно купила моя жена, и я просто еще не успел ее увидеть, но вот теперь так уже не думаю. А вот сейчас считаю, что ее подкинули, но только не понимаю – зачем. И еще не понимаю, какая связь между ней и убийством моей жены.