Дети небес - Вернор Виндж Страница 9

– Нет, ничего подобного… почти ничего подобного. Веками Древорезчица и ее народ имели с ними дело и знают, что стоит только дождаться хорошей промозглой осени и попутных течений на юг, как выжившие сами запросятся прочь. Стоит просто починить их плоты или связать им новые. Не так это и сложно – сбацать для них раздолбайки вроде тех, какими они обычно пользуются.

– Ты хочешь сказать, что выживших тропических Когтей посадят на плоты и пустят в открытое море?

– Опять-таки не совсем, но в этот раз ты почти угадала. Старая Древорезчица поняла их природу: тропические – они как перелетные птицы. Любят яркие и блестящие штучки. Они любят тех, кто собирает хворост и разводит костры, – довольно глупо, поскольку во влажную погоду им все равно долго не продержаться. Любят всякую дребедень. Наши уже давно выучили, какие штуковины им подсовывать. Они их грузят на плоты и кораблики, дают немного еды – и если прилив благоприятствует, все оставшиеся в живых тропические тут же на борту. Стоит лишь подтолкнуть их в южное течение, и проблемы как не бывало.

Йоханна потянулась к серебристой металлической обшивке антиграва. Колпак от ее прикосновения подскочил вверх, а трап уперся в землю. Хотя суденышко проектировалось для существ на тележках, его оказалось довольно просто приспособить под нужды людей или Когтей. Йоханна забралась в кабину и села на привычное место (уже не так хорошо отвечавшее человеческим потребностям). Странник выбрался наверх по скале и элемент за элементом взбежал по трапу.

– Нельзя относиться к ним как к полноценным Когтям, Йоханна, и ты это знаешь.

– Странник, ведь не все ваши такого мнения, а?

Пятерка завозилась, устраиваясь в рубке пилота. Интерфейс антиграва мог бы внять ее стараниям, если бы дело происходило в Запределье, но так глубоко Внизу, в Медленной Зоне, автоматика функционировала только в режиме, по умолчанию рассчитанном на изначальных владельцев – наездников. На всей планете, наверное, их уже ни одного не осталось, а жаль, ибо именно пользовательский интерфейс по умолчанию предоставлял контроль за сенсорами, раскиданными по периферии рубки. Наверное, и человеческий экипаж смог бы управлять суденышком, если бы всю жизнь тренировался, привыкая к нестабильности полетной системы. Стая же, особенно такая опытная и бесшабашная, как Странник, могла пилотировать флайер не хуже наездников, только медленнее.

Дверь закрылась, Странник начал перенастраивать антигравитационные полотнища, но частью элементов семотрел на девушку, явно обдумывая последний заданный ею вопрос. Он придал человеческому голосу нотку грусти:

– Нет, Йоханна, они больше, чем просто животные. Моя возлюбленная Древорезчица наверняка сказала бы, что они в то же время и меньше, чем животные, но я знаю, что ты в это не поверишь. Я слишком часто распадался сам.

Он нажал одну из дюжин управляющих кнопок, выполненных в форме углублений в контрольной панели. Антиграв поднялся в воздух сначала левым боком, потом правым, покачался из стороны в сторону, точно не желая отрываться от каменного лица скалы. Странник откорректировал курс, и суденышко подалось влево, скатываясь с площадки, но в то же время держась поодаль от самых крупных валунов на склоне. Странник нащупал нужный ритм, и флайер воспарил в воздух, лишь изредка царапая днищем скалы. Два года назад, когда стало ясно, что Странник один в состоянии управляться с флайером, у него развилась привычка закладывать такие виражи, чтоб у пассажиров вырывался только бессильный писк. Это было свойственно его юморной натуре и являлось неотъемлемой частью того удовольствия, которое он получал от полетов. Йоханна держалась достойно в этой игре, даже когда Равна сдалась.

Но сейчас она позвала его, и он откликнулся с готовностью; девушка была уверена, что коли уж флайер ведет себя непредсказуемо, то это не фокусы Странника, а проблемы антигравитационной ткани. Она выдыхалась, теряла основные полезные свойства. Кусок за куском ее приходилось заменять материалами с «Внеполосного-II». Страннику приходилось снова и снова переучиваться, чтобы управлять полетом суденышка. На старые выходки у него времени не осталось. Флайер скользнул вниз метров на пять, но отлепился от скалы. До валунов оставалось еще метров двадцать, и теперь-то стало понятно, что вихляние судна вызвано не техническими проблемами и не отказом каких-то участков ткани. Они мало-помалу поднялись вверх, и Странник повернулся к ней большей частью элементов.

– Я забыл спросить, куда мы летим.

– Туда, где этим морякам можно найти крышу над головой, – ответила Йоханна.

Резервация, устроенная Древорезчицей для фрагментов, находилась на нижних склонах Хмурой Долины, недалеко от Скальной Гавани, куда загнали тропических Когтей. Маршрут, выбранный Странником, повел бы их более или менее в нужном направлении. Это значило, что флайер дергало во все стороны, но курс он в целом выдерживал. В высоких широтах Странник бы рискнул набрать сверхзвуковую скорость, но на коротких полетах вроде этого бегущая в полную силу стая легко бы их перегнала.

Хотя снаружи флайер казался сделанным сплошь из серебристого металла, Странник заставил корпус обрести прозрачность изнутри. Обзор открылся неожиданно скверный. Искореженная ткань антигравитационного полотнища во многих местах осталась матовой и напоминала домашнюю кусочную вышивку красноватого оттенка. Отдельные участки были латаны-перелатаны так, что казалось, будто над ними поработала свихнувшаяся стая, задумавшая сшить себе парадные накидки. Эти препятствия и обусловили занятую сейчас Йоханной позицию. Ее кресло и креслом-то в строгом смысле слова нельзя было назвать – приходилось нагибаться вперед, чтобы не удариться головой о потолок, а меры безопасности принимались с оглядкой на ситуацию. С другой стороны, все, что происходило внизу, она видела как на ладони.

Они только что пролетели над стайкой Детей, которых она видела у места крушения. Пятеро мальчишек и две девчонки. Да, с такой высоты она их четко различала – те самые. Йоханна недовольно покачала головой, ругаясь себе под нос.

– Ты это видел? – спросила она у Странника.

– Конечно видел. – Странник наблюдал за происходящим внизу, прижав три морды к относительно целым участкам. Он без усилий мог смотреть в нескольких направлениях одновременно. – Что именно я должен был заметить?

– Детей. Эти засранцы швыряли камни в тонущих Когтей. – Она вызывала из памяти имена. – Эйвин Верринг. В жизни бы не подумала, что он на такое способен. – Эйвин был ее ровесником. Они одинаково хорошо учились в школе и были друзьями, хотя никакой романтики в их отношениях не было в помине.

Флайер перекувыркнулся и восстановил равновесие. Впрочем, Йоханна давно научилась держать язык за зубами, летая на этом корыте. Теперь она едва реагировала на такие кувырки, разве только они при этом подлетали слишком близко к препятствиям. Странник восстановил управление, сделав вид, что ничего особенного не произошло.

– Будем честны, Йо. Верринг, скорее всего, не бросался камнями. Он держался в стороне.

– Ну и что? Он же мог их остановить. – Они пролетели над еще одним Ребенком, поменьше, который плелся за остальными. Мальчишку сопровождала пятерная стая. Только три стаи якшались с этими негодниками, и эта среди них. – Видишь? Даже маленький Тимор Ристлинг там крутится. Он их предупредил!