Красная книга начал. Разрыв - Дмитрий Владимирович Иванов Страница 9

– Конечно, разве я не сказал тебе? У нас сегодня охота, – Север облизнулся. – Если нам повезет, то и завтрак.

– Я слышу подвох в твоих речах, наставник, – Альбин закатил глаза. Слишком уж он привык к каверзам варваров. Выходя в свет, каждый из них надевал маску, но здесь, скрытые от чужого взгляда, они вели себя иначе. Казалось, жестокий северный бог наделил их неисчерпаемым оптимизмом и таким же неисчерпаемым даром находить неприятности, которые горохом сыпались на его голову.

– О, никакого подвоха, малыш, мы идем на охоту. – Север скинул куртку и остался в коротком меховом жилете. Татуировки, густо испещрявшие его руки, радостно зазмеились вокруг мощных запястий, словно радуясь каждому глотку воздуха, каждому лучику тепла и света. Север посмаковал слово: – Охоту! Я здесь совсем заскучал. Все эти балы и пиры – это не развлечение для мужчины. Только противоборство силы и разума, инстинктов и умения, только запах свежего мяса, добытого в опасном противостоянии – вот настоящее занятие!

– Я уже жалею, что спросил, – нор Амос, собрав болвана, встал напротив. Аккуратно пристроил клинок на сгиб локтя, расставил ноги пошире и, с хеканьем бросив клинок всем телом, толкнул шар противовеса от себя. Меч с лязгом проломил турнирную кирасу, словно парадный доспех, вспорол мешок с песком и глубоко завяз в деревянном теле куклы. – Но какую дичь ты нашел в лунной крепости? – он раскачал фламберг, вернул клинок на сгиб, поменял расположение ступней и снова отправил его в полет к мишени.

– Очень страшного зверя, это будет славная охота. – Север усмехнулся в усы, проследил за блеском стальной полосы, скомандовал: – С другой руки. Я дам тебе десять камней и короткую пращу, если ты принесешь мне за это пять крыс, то можешь разделить со мной трапезу.

– Крыс?! – такого Альбин не ожидал. Конечно, во время выездной практики они, слоняясь по лесам, питались всякой гадостью вроде жуков и червей, но крысы? – О нет, Север, ты не заставишь меня жрать крысу! – от расстройства он смазал выпад, и клинок, чиркнув по доспеху, ушел в сторону, потянув за собой и юношу.

Восстановив равновесие и вернув меч на место на сгибе локтя, Альбин повернулся к наставнику, пытаясь разглядеть на его мясистом лице признаки усмешки. Но взгляд серых глаз был спокоен и тверд.

– Север, я скакал весь день, и последней трапезой для меня были два расстегая с рыбой, что удалось перехватить вчера пополудни. Может, мы лучше совершим охотничью вылазку на кухню? За большим, сочным, запеченным окороком с травами и рассыпчатым картофелем под красным соусом, – Альбин добавил в голос модуляции. – И хлеб… я попрошу Сару, и она достанет прямо из печи. Ты помнишь, дальний родник? Тот, что у графини ван Дерес в предгорьях… ах, эта прозрачная хрустальная вода! Я привез тебе четыре огромных бурдюка. Мы создадим эту трапезу великолепной, возьмем колотого льда и сядем в надвратной башне. Север, ты слышал, как звенит этот родник… словно молоко самой земли, над ним тихонько вьется легкий парок, а отражение звезд в глубине собирающей чаши обещает неземное наслаждение, – добавив в модуляцию силы, Альбин мягко раскачивал ритм, наблюдая, как заволокло мечтательной дымкой взгляд сурового варвара, как разгладились морщины на лбу, смягчилась усмешка.

– Хорошая попытка, малыш, я почти увидел… но не сегодня, хотя за водичку спасибо. Пить местную мочу, не разбавив вином, мне иногда просто страшно, – Север усмехнулся, хотя и приврал. Императорские водовозы привозили чистейшую воду каждое утро, а замковые колодцы, хотя и отдавали металлом, проверялись и чистились раз в две декады. – Ты растешь, но не сегодня. И конечно, я не заставляю тебя есть крыс. Ты сможешь присоединиться, только если поймаешь хотя бы пять штук. А это ох как непросто. Но ты еще не пробовал охотиться с пращой на крыс в темноте. Ах, чуть не забыл, твой голос был хорош, но за то, что ты провалил попытку, следующая твоя трапеза будет только тогда, когда ты их мне принесешь.

Альбин выругался в голос, толкнул рукоять от себя. Фламберг, разогнавшись, пробил болвана насквозь, крепко увязнув в сырой древесине. Подергав меч, юноша вздохнул и отправился за топором. Надо извлечь меч и поставить новую мишень. Обычный выходной день, зато без девиц в кринолине и их тетушек с матримониальными планами.

Наскоро собрав все железо, отправив измочаленный доспех с частями манекена в кучу хлама и пристроив густо смазанные маслом мечи на стойку, нор Амос с наставником вышли в небольшой зал, где была сложена повседневная одежда и стояли кадки с водой, плошки с щелоком.

Помылись и привели себя в порядок. Варвару пришлось еще, поворчав, побрызгать на камзол старым скисшим вином и, растрепав усы и аккуратную бороду, подпоясаться плетеной змеей – кнутом без рукояти, распихав по потайным кармашкам кучу ножей, лезвий, игл и прочей опасной амуниции. А Альбин еще засунул в рукав пращу и раскидал по карманам каменные пули для нее. Надо отдать Северу должное, пули были не просто камнями, а весьма качественными булыжниками, схожими по форме и весу.

Они вышли в длинный коридор, освещаемый лишь одной газовой лампой. Пройдя общие залы и свернув в Охранный коридор, Север кивнул сидящему у противоположной двери Володару. Тот нес дежурство в единственном проходе, соединяющем «варварскую» часть дворца-крепости с «людским». Рядом с креслом висела огромная пластина гонга, любой посетитель, нечаянно забредший в эту часть или приглашенный заранее, кроме своих, встречался звоном этого монстра, далеко разносившимся по каменным коридорам. Володар потянулся всем своим огромным, жилистым телом и, встав, приоткрыл дверь, выпуская спутников наружу. В тот момент, когда Альбин проходил мимо, он почувствовал, как его карман стал немного тяжелее. Проверив, юноша убедился – в кармане стало на три пули больше.

После выхода из «их покоев» в спутниках обнаружились некоторые изменения: походка Севера, ранее прямая и уверенная, стала небрежной, ноги заплетались, будто их хозяин изрядно перебрал. Подняв плечи и согнув спину, распространяя вокруг себя волны аромата дешевого вина, с растрепанной бородой и мутным взглядом, Север совсем не походил на того грозного воителя, который с пяти утра гонял по плацу юношу, не давая ему ни передышки, ни шанса на победу.

Альбин же, напротив, расправил плечи, вздернул подбородок, взгляд его стал самоуверенным и заносчивым. Тонкие губы кривились в недоброй презрительной усмешке. Рука устроилась на рукояти легкой шпаги. Молодой и агрессивный протеже герцогини и грязный, вечно пьяный северный варвар, свернув в общий коридор, затопали к кухням, на ходу громко переговариваясь.

– …я тте… говрю, – варвар изрядно запинался, а его акцент был ужасен, – тама большущие… бочки с винищем прямо стоят… прямо тама, пшли скорей… покажу тте.

– Нет там никаких бочек, – голос Альбина был спокоен, а речь ленива. – Уверяю тебя, мой дикий друг, винные подвалы в другой стороне и нас туда не пустят.

– …а я говрю, есть! Я сам видал, – варвар уверенно, хотя и немного кривовато устремился вперед, распугивая прислугу и масляно улыбаясь служанкам.

С их дороги спешно убирались слуги с подносами, кубками, кувшинами. Несмотря на ранний час, дворец жил, огромные печи не гасли даже ночью. Кто-то из благородных любил встать пораньше, часть слуг завтракала в общей столовой, а службы, палаты и департаменты, располагавшиеся во внешних покоях, уже приступали к работе.