Не искавшие приключений - Екатерина Круглова Страница 91

— Для обывателей это — обычная экспедиция, — сказал нам да Стеррэ, — а вы в ней — подмастерья-практикантки. Держите саквояжи наготове: можем отплыть в любой из ближайших дней.

"Итак, теперь мы официально — подчиненные ректора. Остается надеяться, что цель воскресит в чиновнике храброго исследователя, каким он когда-то был."

Наверное, из-за осознания, что обратной дороги нет, у меня в голове что-то сломалось. Впрочем, по логике, там должно было сломаться все, и уже давно. Как иначе объяснить, что я, аккуратно завернув сковороду в полотенце, попыталась оглушить Гортензию?.. Внезапно кухня перекувырнулась перед глазами, и вот я уже лежу у плиты, а Зи сидит у меня на спине.

— Чего это ты удумала? — строго спросила подруга. Отпираться не имело смысла.

— Зи, давай, я тебя свяжу, как будто ты не в своем уме. Соврем, что дар не работает, выйдешь замуж за ректора и останешься здесь, а мне подберут другого партнера, а? Я — нудная, меня легко будет возненавидеть…

Зи, не слезая, молча пощупала у меня пульс. Потрогала лоб. Тяжело вздохнула:

— Если бы знала тебя чуть хуже, решила бы, что покусали эльфы. А так… раз уж ты все равно тут валяешься, вот швабра — вымой пол под плитой. А я пойду дошивать костюмы.

Форма для магической полевой практики, которую нам выдали, оказалась вполне сносная: теплая и немаркая. В театр, разумеется, в таком виде не пустят, но для театра военных действий сойдет — по моему мнению. Зи сочла грязно-бурые штаны и мешковатые куртки оскорблением, твердо решив превратить их в элегантные костюмы.

Когда стоишь на табуретке, растопырив руки, а подруга втыкает булавки то в костюм, то в тебя, да еще ругает за это, в голове остается мало места для мыслей. Отличный способ отвлечься от всего грустного. За перебранкой и спором о цвете пуговиц мы далеко не сразу услышали стук в дверь.

Официальное письмо было коротким: "Отплываем завтра в 8.00. Вас заберут в 6.00." Едва мы прочли, листок и конверт рассыпались в прах.

* * *

Каких только кораблей нет в Бергюзском порту: парусники, гибриды-пароходофрегаты, колесные пароходы, вовсе лишенные парусов… Последние из-за соблюдения техники безопасности не подходят к земле, пассажиров к ним доставляют в шлюпках, грузы — так же, или с помощью кранов.

Самый прекрасный корабль, разумеется, — "Ландрия": гибридно-винтовое судно новейшей конструкции с каютами-люкс и отдельной палубой для танцев под звездами.

И этот красавец на наших глазах ушел к Туманному архипелагу.

Без нас.

— Э-э-эх… — обиженно протянула Гортензия. Я промолчала, дело явно было не в опоздании: мы прибыли с изрядным запасом времени.

— Полюбовались? — усмехнулся Тервюрен. — А теперь идем к нашему кораблю.

Приятно разгадать хитрый замысел и почувствовать себя умной: отвлекающая внимание "Ландрия", возможно, не взяла пассажиров вообще, а мы отправимся на скромном суденышке.

Отцовскую подзорную трубу я затолкала в карман в последний момент. Не ожидала, что она пригодится так скоро. Три неприметных колесных парохода принимали грузы: контейнеры с различными маркировками. То, что портовые краны вращают могучие тролли, не удивляло. А вот увидеть, что большинство матросов — они же, было весьма неожиданно. Разглядев названия кораблей, я удивилась еще больше: "Две березы", "Заяц" и "Гнутая ель".

Означало ли это, что пароходы реквизировали у господина из'Эхэ?

Пока я раздумывала, кого спросить, и можно ли это вообще, пришло время садиться в шлюпку в компании Тервюрена и де Стеррэ.

— Угадаете, какой из трех, барышни? — господин ректор, видимо считал нас теми, кого следует развлекать светскими разговорами.

— "Заяц"! — я и сама не ожидала от себя такого решительного ответа.

— Верно, — разочарованная физиономия де Стеррэ немного подняла настроение.

— Как это ты? — искренне удивилась подруга. Серокожие здоровяки, похожие на Сойво и Тойво, налегли на весла. Пока я объясняла, кто такой трикстер, мы прибыли на корабль.

— Ваш знакомый предприниматель любезно предоставил прикрытие, — пояснил Тервюрен, прежде чем я решилась начать расспросы. — Смешанная команда сводит риск влияния эльфов почти к нулю.

— Жаль, — тут же влез господин ректор, — что тролли бесполезны в борьбе с жуками: не получится их использовать, вот ведь упоротые пацифисты.

Пришлось наступить самой себе на ногу и напомнить: "Терпи! Ты теперь вроде как солдат, а командиров не обсуждают."

Моя внутренная авантюристка была не согласна, ей хотелось плюнуть господину ректору в чай.

* * *

В мореплавании я разбираюсь лишь чуть хуже, чем в магии, то есть — не путаю галс и галстук, но даже мне было понятно: плыть будем долго. Сто семьдесят миль пролива Ангустус быстроходная "Ландрия" преодолеет часов за шесть, а "Зайцу" тащиться шестнадцать. Куда ему спешить? "Троллий мех" — не клубника, не испортится.

Шестнадцать часов не слишком спокойного моря. Я знала: обязательно что-то забуду. Сто раз перебрала багаж, закрыла кран, затушила плиту, заперла ставни. Подстраховалась абсолютно во всем.

И не спросила Гортензию, укачивает ли ее.

Родной Бергюз еще был виден без подзорной трубы, а Зи уже свесилась через борт нижней палубы. Пока господин ректор с помощниками искал амулет от морской болезни, к нам с Зи подошел серый тролль в пестрой бандане и непромокаемой накидке.

— Держи, деточка. Это поможет, — сказал тролль приятным контральто. Газетный кулек, предложенный доброй женщиной, был полон каких-то длинных семян. Зи дрожащей рукой засунула в рот одно. С огромным усилием прожевала. Посветлела лицом и отправил следом целую горсть.

— Ммм… на вкус — жареная кукуруза в сахаре. Что это?

— Так ить, гусеницы, ясно дело. Сушеные, — простодушно, явно без злого умысла объяснила морячка.

— Ой-й… — подруга снова изобразила белье на веревке. Посозерцала несколько мгновений волны и разогнулась.

— Я — норм! — с удивленной радостью воскликнула Зи. — Большущее вам спас…

Вместо тролля рядом стоял Тервюрен.

* * *

Следующие два часа нас обвиняли в безответственности и безалаберности. Де Стеррэ, срываясь на визг, снова и снова разжевывал мысль, как сильно мы рисковали. Робкая реплика Зи "Тролли — хорошие, они не могут обидеть людей" только подлила масла в огонь. Дождавшись паузы в гневном монологе ректора, Тервюрен негромко и почти без эмоций сказал:

— Видите голубя, барышни? Он доставил депешу от лютецианских союзников. Их корабль еще не успел покинуть порт, а старики с двуединым даром уже были мертвы. Остались три пары.

Все возражения застряли в горле, так и не прорвавшись наружу. Мы с Зи стояли и ковыряли дощатый пол носками ботинок, словно ученики младших классов. Вот только сравнение Тервюрена со строгим директором больше не казалось удачным. Море подарило ощущение долгожданной свободы, но всего несколько слов, и — мы снова заперты в четырех стенах, разве что стены нельзя потрогать.