Путин, Россия и Запад. О чем молчит Би-Би-Си? - Георгий Ермолов Страница 10

Вскоре судьба сделала нашему баловню очередной подарок. На дворе уже были лихие девяностые, и, следовательно, сильные мира сего потихоньку начинали обустраивать свой скромный быт. Комбинату Хапсирокова был отдан подряд на строительство элитных дач в Подмосковье. Естественно, организации географически ближе не нашлось.

Вот тут-то судьба и свела его не с кем-нибудь, а с самим Алексеем Ильюшенко, бывшим в то время начальником Контрольно-ревизионного управления при президенте. На какой почве они сошлись — история умалчивает, но любовь у них возникла нешуточная, потому что по окончании строительства обнаружился перерасход средств без малого в полмиллиона долларов, а по уголовному делу прошли все кто угодно, но не наш герой.

Следующим этапом карьерной лестницы для него стал президентский пост в компании «Югинвест», где, как и следовало ожидать, он отметился с еще большим размахом. Цена вопроса очередных — уже двух — уголовных дел составила три миллиона зеленых американских рублей, что вполне закономерно соответствует возрастанию аппетита. Теперь, по достижении уровня, наконец соответствующего уровню государственного чиновника высокого ранга, наш герой с чувством глубокого удовлетворения занял пост управляющего делами Генпрокуратуры и вскоре по праву и по заслугам стал «заслуженным юристом РФ». Положение обязывало, ведь Генпрокуратура — «это вам не мелочь по карманам тырить», поэтому очередным проектом коммерческого гения стало ни много ни мало — прокручивание бюджетных средств прокуратуры через «Московский национальный банк» под руководством небезызвестного Ашота Егиазаряна. Теперь все гипотетические преграды в виде эфемерного, но все же уголовного кодекса окончательно перестали существовать, и жизнь, превратившись в сущую сказку, забила бурным ключом.

1995 г.: ремонт здания прокуратуры в Санкт-Петербурге, цена вопроса — без малого 6 млн. долларов, из которых половина исчезает бесследно.

1997 г.: приватизация государственных дач в поселке Садово-Успенское по остаточной стоимости в пользу высших чинов Генпрокуратуры, по совершенно «смешным» для чиновников такого уровня ценам — где-то в пределах полусотни тысяч долларов.

Чисто технически перечисление всех подвигов фигуранта безмерно утомительно, поэтому ограничимся лишь кратким, но далеко не полным (!) перечнем: это и 70 млрд. рублей Федеральной продовольственной корпорации в Волгограде, предназначенных для закупки продовольствия, и 400 млрд. рублей кредита на развитие Кавказских Минеральных Вод, и многочисленные связи с представителями криминалитета и организованной преступности, и крышевание водочного бизнеса, и финансовые махинации с «Северным завозом», и пр., и пр., и пр.

Заметим: все это — либо с молчаливого согласия, либо при непосредственном участии таких лиц, как Генеральные прокуроры А. Ильюшенко, Ю. Скуратов, главный военный прокурор Ю. Демин, заместители Скуратова Розанов и Чайка и далее по списку.

А уж участие в развале резонансных уголовных дел — тема особая. Это и дело заместителя министра финансов А. Вавилова, и другого зама — В. Петрова, и снятие обвинения с Б. Березовского по делам «Андавы» и «Аэрофлота». Кстати, с Березовским его свел Бадри Патаркацишвили в тот момент, когда нашему фигуранту вздумалось посадить в кресло Генпрокурора своего человека, для чего требовалась поддержка Кремля. Взамен было предложено снятие обвинений по вышеозначенным делам, а также помощь в избирательной кампании в Карачаево-Черкесии. Обязательства свои он выполнил сполна, хотя и не без своеобразия: во время выборов были пойманы сомнительные личности с пачками бюллетеней, заблаговременно отмеченных в пользу Березовского. Между прочим, перед своей поездкой в республику Путин дважды встречался и подолгу беседовал с Хапсироковым. Что же касается ответной благодарности Кремля, то она не заставила себя ждать: должность Генпрокурора занял Владимир Устинов.

* * *

Весь набор фигурантов этой истории как нельзя более ярко характеризует качество кадровой политики всей команды преемников, а следовательно, и ее управленческой стратегии. Все идеалисты могут утереться и вернуться на грешную землю.

Поскольку в основу анализа в данной работе положены взаимосвязи, перечисление богатого послужного списка нашего фигуранта служит лишь одной цели — показать, как в капле воды, концентрированную морально-нравственную составляющую современной власти. Если Толстого объявляли «зеркалом русской революции», то Хапсироков, вне всякого сомнения, — зеркало российской власти. Связующим же звеном между его богатой биографией докремлевского периода и заключительным аккордом в аппарате Волошина является краткий эпизод работы в «Межпромбанке» у Сергея Пугачева, носящего гордый титул «кремлевского кассира» еще с ельцинских времен, послужной список которого не менее интересен, чем у нашего фигуранта, хотя и со значительно меньшей криминальной составляющей; оно и понятно: ведь превзойти в этой сфере нашего героя не каждому по способностям.

Таким образом, «семья» обзавелась еще одним вассалом, предназначение которого не до конца понятно, да это и неинтересно, а показательно в очередной раз лишь то, что «они» не брезгуют ничем, «они» уже давно за гранью добра и зла.

Что же касается нашего героя, то экстраполируя его эволюцию до сегодняшнего дня на будущее, можно предположить, что и эта ступенька на его карьерной лестнице — не последняя. С его талантами и возможностями впереди маячит великое будущее на ниве государственной службы, и, возможно, не за горами тот день, когда престарелый президент предновогодним вечером, роняя скупую слезу, объявит его своим преемником, а все мы по уже укоренившейся привычке дружно изберем его своим «паханом».

И ведь изберем!..

Феномен «Единства», а впоследствии и «Единой России» может быть объяснен, если рассматривать их создание в русле формирования новой идеологической платформы. Теперь уже совершенно ясно, что решение проблемы управления возможно лишь в двух направлениях:

1. Формирование управления самодержавно-диктаторского типа;

2. Формирование управления по принципу КПСС.

Безусловно, ни на момент создания, ни на сегодняшний день «медведи» на роль КПСС никак не тянут. Тем не менее, некоторые базовые принципы могли бы послужить основой для формирования некоей идеологической институции, отвечающей требованиям монопартийного государственного устройства. Массовое вступление в ряды единороссов публичных индивидуумов из самых разных областей деятельности отлично иллюстрирует устремления и дальние прицелы как самих индивидов, так и партии власти.

И действительно: вступать в ряды партии, не только не имеющей сколько-нибудь внятной программы, но и объединяющей в себе членов с совершенно различными взглядами и устремлениями, можно лишь с одной целью — засвидетельствовать свою лояльность в преддверии грядущих перемен. Безликая, послушная толпа, объединенная членством в партии любителей президента, вряд ли может представлять собою надежную опору режима. Она существует, пока существует режим, и ни в коей мере не наоборот. Тем самым определяется и место лидеров «Единой России» в иерархии режима. Среди них до последнего времени не было ни одной сколько-нибудь значимой и тем более самостоятельной фигуры.