Аферистка. Дело Тимошенко - Франк Шуман Страница 12

Я прощаюсь с разгневанной женщиной и выхожу, оставив позади себя мемориальные доски и скульптуры, через парк на Лаврскую улицу, чтобы вызвать такси. У меня назначена встреча с Русланом Щербанем, сыном убитого в 1996 году в Донецке политика и предпринимателя.

Весной 2012 года бизнесмен обратился с письмом к общественности. Он также попросил посла США Теффта помочь узнать правду про убийцу своего отца — мы знаем, что Генеральный прокурор Пшонка сделал такое заявление уже официально, но ответа не было. Щербань предпринял другой шаг и стал говорить о нарушении его прав как человека и гражданина. Он имел все законные претензии знать, почему его отец был убит и кто в этом виноват. Он, Руслан Щербань, имел все основания полагать, что среди организаторов покушения были бывший премьер-министр Лазаренко и в то время глава энергетического концерна ЕЭСУ Юлия Тимошенко.

Руслан Щербань пришел на разговор не один, а в сопровождении двух мужчин, которые, вероятно, провели большую часть своей жизни в тренажерном зале. Когда я навел на них камеру, они демонстративно отвернули лица, так что я видел только их широкие плечи. Похоже, что еще двое мускулистых парней сидели на улице во внедорожнике, потому что в какой-то момент разговора Руслан Щербань обмолвился, что у него четверо телохранителей.

Очевидно, причина таких крайних мер безопасности кроется не столько в его прошлом, сколько связана с текущей деятельностью: женатый мужчина примерно тридцати пяти лет с годовалой дочерью является генеральным директором банка с многоговорящим названием «Капитал». Он имеет 64 филиала по Украине. Когда я поинтересовался, какой капитал у банка, он ответил, что 200 миллионов гривен, но сразу спросил, зачем мне это, ведь, в конце концов, у нас назначена беседа по поводу убийства его отца. Руслан улыбается, прикрыв глаза.

Я улыбаюсь в ответ: в связи с кризисом в еврозоне нужно искать безопасные инвестиции…

Руслан громко смеется, как будет делать это снова и снова в ходе нашей беседы: кажется, несмотря на все превратности судьбы, он от природы жизнерадостный человек. В Донецке он изучал политологию и экономику, в течение восьми лет заседает в облсовете в этом городе, где родился в 1977 году. Его отец был убит в 1996. Его младший браг учился и живет в Великобритании, старший — бизнесмен, как и он сам, и живет в Соединенных Штатах, в которые он, Руслан, не может получить въездной визы. То же самое и с Канадой.

Но, в принципе, я не об этом. Кто он в первую очередь, политик или бизнесмен? — спрашиваю я и таким образом снова провоцирую его смех. В Украине нельзя разделять политику и бизнес, он, конечно же, и то и другое.

Руслан уже переходит к главному предмету нашей беседы: почему его отец в то время — как бы это назвать? — был «убран с дороги». Я прошу его рассказать о покушении, потому что он был свидетелем. Он делает это с раздражающим спокойствием. Он проигрывал эту историю столько раз, что она больше не тревожит его? Нет, говорит он, хотя он и занимался этим вопросом полтора десятилетия, но лишь впервые заговорил об этом в прессе весной 2012 года. Незадолго до этого к нему приходили люди из партии Тимошенко, чтобы попросить его не говорить ничего, что касалось бы Юлии (они догадались, что?). И поскольку он не в силах промолчать, сразу после пресс-конференции поступает обвинение от оппозиции в том, что Щербань был в сговоре с прокуратурой: поскольку — предположительно — против него велось следствие по факту непреднамеренного убийства на охоте. Якобы в обмен на то, чтобы дело закрыли, он (Руслан) сделал заявление против Тимошенко.

Это все ерунда, говорит Руслан. Он финансово поддерживал семью убитого друга, а со стороны могло показаться, будто он очищает свою совесть. Ну что за бред.

Итак, говорю я, вы не говорили об этом шестнадцать лет, и возникает естественный вопрос: почему заговорили об этом сейчас?

Его ответ звучит убедительно. Он в то время был слишком молод, и ему еще только предстояло пережить ту психологическую травму. «Вы знаете, каково это, когда отец лежит у вас на руках, и вы чувствуете, как он холодеет? Когда видишь, как кровь и мозги стекают из ран головы на руки? Простите, я не буду вас шокировать, но эти моменты изменили мою жизнь полностью. Я любил своего отца, он был образцом для подражания, я хотел быть похожим на него. Он был успешным бизнесменом и уважаемым политиком».

Потом были гонения на семью. Руслан сам уехал сначала в Россию, а оттуда во Францию, далее бежал в Италию. Семь лет он провел в бегах, прежде чем вернуться в Украину в 2003 году, чтобы присутствовать на процессе в качестве свидетеля по делу убийства его отца.

Преследовали ли его?

Да, конечно, сказал он, он не понимал в то время, что происходило в деталях, и многого он до сих пор не понимает: почему были заморожены счета в Украине и Соединенных Штатах — отец был промышленником в металлургическом секторе, он успешно работал в Соединенных Штатах, там были недвижимость, производство… Лишь постепенно позже становилось известно, что конкуренты систематически убирали его изо всех областей и это происходило со всей его семьей.

Щербань туманно говорит про «этих людей». Кого он имеет в виду?

Те, кто был непосредственно заинтересован в том, чтобы устранить его отца.

Ответ на этот вопрос загадочен. Кто?

Это покажет расследование, которое отныне будет проводиться более интенсивно. Во всяком случае, он успокоился только тогда, когда Лазаренко был арестован и осужден в США. После этого Руслан вернулся на Украину.

Но почему только сейчас он начал свое расследование? Я повторяю вопрос и задаю другой. Потому, что у него есть ощущение, что до сих пор расследование продвинулось очень мало в выяснении причин, и он должен сделать для этого больше, чем раньше.

Один момент, встреваю я: убийца был обнаружен в 2003 году и приговорен к пожизненному тюремному заключению, и поэтому вы не можете утверждать, что было мало сделано.

Мы столкнулись с тремя проблемами здесь, говорит Щербань и продолжает. Разговор идет спокойно и плавно, аналитика течет уверенно и убедительно.

Что касается уровня исполнителей, тут действительно есть о чем сказать. Двое — задержаны, четверо — в бегах, остальные из одиннадцати членов банды — мертвы. Но это только часть дела.

Теперь возьмем уровень кукловодов, то есть заказчиков убийства и экономического устранения конкурентов. Тут успехов мало, так же как и в вопросе о том, кто саботировал и тормозил расследование, а именно — распутывание всех связей и нитей этого клубка из политики, экономики, милицейской и судебной системы.

3 ноября 1996 года депутат и бизнесмен Евгений Щербань был расстрелян на взлетном поле донецкого аэропорта

Вы забываете о некоторых деталях, перебиваю его я. Там только не хватало спецслужб. Отечественных и иностранных. В том, что они приложили свою руку, сомнений нет, это как пить дать. Но прежде, чем мы поговорим об этом, я хотел бы услышать от Руслана, что же произошло 3 ноября 1996 года в Донецке, когда погиб его отец.