Осколки эпохи Путина. Бюрократия против нации - Андрей Савельев Страница 12

Сурковские оценки захвата чиновниками ОРТ и НТВ выдержаны в том же ключе: раз законно, значит легитимно, а если и нелегитимно, то все равно законно и т. п. Нормальные рыночные правила: не надейтесь, что телеканалы у нас будут разнообразны — все будут на одно лицо и все под контролем «вертикали», которая сама будет устанавливать, что хорошо, а что плохо для граждан и для России. Что хорошо для Администрации Президента, то хорошо и для России. Раньше на месте АП могли стоять «Гусинский» или «Березовский» или «Ходорковский». Но от замены субъектов порочность принципа не изменилась: раньше олигархи ходили вразброд, и телевидение было вредным, но разнообразным; теперь олигархи встроены в «вертикаль» и телевидение утратило разнообразие, оставшись исключительно вредным. Зато Сурков может поставить Путину в заслугу следование рыночным принципам и интересам России. Гляньте в «ящик» и спросите себя: причем тут интересы России?

Апология Путина — особенно трепетная часть сурковской накачки активистов «партии власти». Он им прямо вворачивает в мозги: зарплаты и пенсии платят вовремя, вовремя, вовремя… Чтоб никто не смог спросить: а сколько они составляют от прожиточного минимума? Да не в этом дело! Главное — чтобы вовремя, главное — что Путина распорядился, главное — спасибо Путину за то, что осчастливил! Это всегда было «планом Путина» — морочить голову людям, не отвечая на главные вопросы.

Путин, оказывается, восстановил суверенитет России. Особенно в Чечне. Мол, там решили жить в РФ. И на том спасибо, больше мы не должны иметь никаких претензий. Ни к Чечне, ни к Путину. Что Чечня живет по бандитским законам, так на это не надо обращать внимания. Там у них «региональные особенности». Именно особенности позволяют наделять главаря бандитов званием академика и званием Героя России. «Минимизирована активность негодяев, которые истребляли и чеченский народ, и нападали на другие регионы страны», — говорит Сурков. И будьте довольны. Можно было бы сказать даже, что активность негодяев «оптимизирована», и тоже испытать радость за талантливость нашего президента.

«Политика Президента Путина очень ясна. Она изложена и в его посланиях, и в его выступлениях на самые разные темы». Точно! Разве политика может оцениваться по делам?! Никак нет. Главное слова. Например, сказал президент о демографической катастрофе в 2001 году — и будьте довольны. А что после этого Россия потеряла еще 5–7 млн. коренного населения, так это к словам не относится.

Путин цитировал Ивана Ильина. И Сурков цитировал. Кто, спрашивается, читал? Никто. Путин, скорее всего, просто цитировал Суркова, который по контексту подобрал нечто из сочинений философа-монархиста, а потом из той же «нарезки» процитировал нечто для своих партийцев.

Откуда такая уверенность, что Сурков не читал Ильина? Ведь он его цитирует! Да просто Ильину впору в гробу переворачиваться от речей Суркова, где имя философа поминается всуе — в прямом противоречии со всем его творчеством. Сурков примерял понятие «ведущий слой», использованное Ильиным, который наверняка назвал бы сурковский «слой» шайкой разбойников.

Понимание «ведущего слоя» у Суркова сводится к двум группам — воровской буржуазии и продажной бюрократии. Презрительно характеризуя эти группы, Сурков, тем не менее, именно в них видел лидерские качества и объект для воспитания. Кто должен этим воспитанием заниматься, ясно не вполне. Но можно с хорошей достоверностью предположить, что тех и других научат любить Родину кремлевские комиссары — те, перед кем, собственно, выступал Сурков. Правда, исходя из того, что эти комиссары как раз и являются альянсом скоробогачей и чинуш, повязанных меж собой коррупцией, они сами решат, где для них Родина и что в ней стоит любить.

Ильин писал о национальной диктатуре, а Сурков пекся о режиме либерально-олигархического живодерства; Ильин думал о судьбе русского народа и мечтал о возрождении русского «ведущего слоя», а Сурков думал лишь об условиях для олигархического произвола, творимого «по закону», и об интернационале инородцев во власти. Ильин разрабатывал проект русской солидарности; Сурков мечтал о соревновательности (кого? чего?) применительно к режиму олигархии. Ильин чаял пришествия монархии, Сурков — деспотической власти, под сенью которой в России должны разграбить все, что еще не разграбили.

Еще один из авторов, вдохновляющих Суркова — поэт Иосиф Бродский, получивший Нобелевскую премию за англоязычные стихи, но почему-то имеющий среди либеральной публики репутацию «нашего». Забавно, что Сурков цитировал вовсе не стихи Бродского, а рассуждения поэта об экономической войне и финансовом порабощении стран Восточной Европы. Банальные мысли. Сурков использовал их для обоснования ценности суверенитета. Ему вся история России — пустяк, а Бродский — ценный источник мудрости! Поэтому волей-неволей понимаешь, что суверенитет для всей этой публики — значит всего лишь вотчину доморощенной олигархии. При этом Россия для мира становится тем, чем является для России Чечня — зоной свободной охоты, где главная добыча принадлежит местным «егерям», но и заезжим охотникам достается немало. И только стране не достается ничего.

Плюрализм в одной голове — обычный признак прохиндеев и шизофреников. Как понять защиту суверенитета в сочетании с неким «прагматическим моментом»: «если мы не будем открытым демократическим обществом, если мы не будем широко интегрироваться в мировую экономику, в мировую систему знаний, то мы не получим доступа к современным технологиям Запада, без которых, как мне представляется, модернизация России невозможна». Совместить два «вдохновения» — глобализацию и суверенитет — можно только одним способом: рассматривать суверенитет не как исторически данную самобытность и независимость от внешнего мира, а как фактор конкурентной борьбы, который «наши» олигархи могли бы использовать в соревновании с «их» олигархами. Это просто выгодно. И поэтому у нас нет врагов, а есть только конкуренты: «Один известный политолог удачно сказал, что из нас хотели бы сделать службу безопасности по охране их трубопровода, проходящего по нашей территории. Думаю, в целом, это так. Это не значит, что они враги. Нет, они конкуренты».

Все на своих местах: «Суверенитет — это открытость, это выход в мир, это участие в открытой борьбе. Я бы сказал, что суверенитет — это политический синоним конкурентоспособности». То есть, никакого суверенитета — сплошная конкуренция! Рука рынка! Ничего не таить — все ставить на кон! Играть и выигрывать, брать от жизни все! Ва-банк!

Что это? Скорее всего, мировоззрение игрока-авантюриста, которому дали рискнуть страной. Они с Путиным все время своего правления играли. В конце концов, проиграли. Но очень горды тем, как шел процесс. Все-таки в какой-то момент они были в выигрыше!

Суверенитет вписывается Сурковым в идею наживы. На самом деле, игра со страной на кону никакого отношения к суверенитету не имеет. Это всего лишь догма «рынка», где олигархическое ограбление ведется в порядке игры: что-то «егерям», что-то «охотникам». «Россия, без сомнения, должна оставаться в числе держав, которые принимают решения по вопросам организации мирового порядка». То есть, и во внешнем мире вся политика разворачивается в пользу принципа наживы — в коалиции с разбойниками мирового масштаба.