Американская концепция "Большого Ближнего Востока" и национальные трагедии на Ближнем и Среднем Востоке - Урал Шарипов Страница 3

Между прочим, в документах Академии исламской юриспруденции (фикха) при международной организации «Исламская конференция» терроризм сравнивается с зафиксированным в Коране грабежом — «распространением нечестия». В решении, принятом в 2003 году на XIV сессии этого главного центра современной исламской правовой мысли, дано определение понятию «терроризм». Под ним понимаются «лишенные правовых оснований агрессивные действия, запугивание или угрозы материального или морального характера, которые исходят от государств, групп или отдельных лиц, направлены против человека в отношении его религии, жизни, чести, разума или имущества и выражаются в любой форме «распространения нечестия на земле» {1}.

Именно государственный терроризм представляется объективным считать главной действующей причиной осложнений в международных отношениях. Государственный терроризм — первичный фактор мирового террористического процесса, он же — наиболее действенный провокатор крайне негативных настроений, возникающих в международном сообществе, отдельных регионах и государствах.

В настоящей монографии не представляется необходимым останавливаться подробно на негативных сторонах колониального и постколониального наследия прошлых столетий, которые в принципе продолжают сохраняться и проявляться в жизни международного сообщества и сегодня. Отметим только, что в современных мирохозяйственных и политических отношениях возникают процессы, а также политические фигуры, угрожающие нарушить сложившееся неравенство между двумя мирами — «Севером (или иначе — Западом)» и «Югом» (или иначе — развивающимися странами). Крупные мировые державы, используя свое военное и технологическое превосходство, прибегают к форсмажорным средствам — к масштабным агрессивно-военным кампаниям против строптивых оппонентов — для наведения «на местах» удобного им «порядка вещей». В частности, в последние десятилетия к ним наиболее часто прибегали Соединенные Штаты Америки. В качестве наиболее характерных примеров второй половины XX века назовем: войну во Вьетнаме в 60-70-е гг.; тесное военное сотрудничество с Израилем с момента его образования, полная поддержка устремлений последнего в долговременном сначала арабо-израильском, а затем в палестино-израильском противоборстве; операции по уничтожению иранских военных морских судов в Персидском заливе с угрозой расширения своего военного вовлечения в ирано-иракскую войну на стороне Багдада в 80-е гг.; развертывание масштабной войны против режима Саддама Хусейна в период так называемого ирако-кувейтского конфликта в 1990-1991 гг.; бомбардировочные операции НАТО против Сербии в 1990-е гг. и др.

Развал Советского Союза на ряд самостоятельных государств и ликвидация мировой социалистической системы привели к тому, что Вашингтон провозгласил США единственной супердержавой, которая ответственна за геостратегическую судьбу современного мира.

Именно в этих новых политических условиях современности и родилась «концепция неоглобализма», распространившая «зону жизненных интересов» США, а вслед за ними и других западных держав, на весь мир.

«Неоглобализм» представляется широким набором идей и действий по переустройству мира в интересах США и НАТО. Он наполнен не столько экономическими и политическими средствами, сколько военно-полицейскими доктринами и практическими мерами их применения. В нем одновременно присутствуют и идеи о силовых методах размывания национально-культурных традиций народов, и рассуждения о постоянстве действия фактора агрессивной конкуренции между цивилизациями.

В рамках данной монографии не представляется целесообразным заниматься рассмотрением всех аспектов и сфер применения «неоглобализма», а внимание было сосредоточено на его крайней агрессивности и практическом допущении вседозволенности действий государственного (то есть имперского) терроризма на современном этапе.

Мировому сообществу, невзирая на сложившиеся веками в различных странах национальные политические, экономические и культурные традиции, структуры внутренних социальных взаимоотношений, стали всемерно навязываться угодные Вашингтону и Западу принципы, «порядки» государственного и внутриобщественного функционирования, и в том числе «правила» ведения внешнеполитических курсов. Причем «неоглобализм» односторонне существенно расширил возможности силового решения различных международных проблем.

Если кратко, но в целом говорить обо всех формах и методах внешних действий мировых держав в течение последнего столетия, то по сути — это вся политическая и экономическая история современности: все войны, борьба за сохранение неэквивалентного ценообразования в мировой торговле, это деятельность монополий и спецслужб, а также разжигание межрелигиозных противоречий и столкновений.

Таким образом, диапазон и формы проявления (завуалированного или откровенно явного) государственного терроризма охватывают от политического и экономического давления на соседние и другие страны, на их правящие режимы и народные массы вплоть до применения вооруженного насилия. На первых порах (то есть в конце XX и в начальные десятилетия XXI вв.) державный неоглобализм весьма жестко затронул ряд государств мусульманского региона Азии и Африки, так как руководители США и западноевропейских держав заявили о своем неотъемлемом праве обеспечить себе решающее влияние в странах «третьего мира».

Идеологическим организатором такой политики выступает патологический эгоизм правящих неоколониалистских кругов мировых держав, которые идут на применение любых мер, чтобы максимально властвовать в мире через эксплуатацию более слабых социальных и государственных образований, сохранять существующие атрибуты неравенства, продолжать эксплуатацию подавляющей части человечества.

Ведущим проводником таких форм международных отношений выступали США. Как известно, в начале 2002 г. правительство США провозгласило новую внешнеполитическую концепцию, в соответствии с которой США наделяли себя правом свергать любое правительство, политика которого, по мнению Вашингтона, угрожала национальной безопасности США. В данной связи помощник президента по национальной безопасности К. Райс заявила: «Теперь Вашингтону не требуется даже предлога о нарушении прав человека в той или иной стране, чтобы совершить против нее агрессию или иным путем добиваться смены неугодного для него политического режима» {2}.

Таким образом, США присвоили себе право назначать на мировой арене интервенции без всяких пределов и ограничений, руководствуясь собственными «национальными интересами».

Для осуществления своих агрессивных акций, нарушающих международное право и суверенитет «неугодных» государств, используются любые подходящие предлоги. Таким предлогом, кстати, оказалась спекуляция на террористических актах 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и Вашингтоне, когда погибли более 3 тысяч специалистов и квалифицированных чиновников. Вместо обдуманных объективных действий против истинных преступников, включая и их руководителей, Вашингтон пошел по пути реализации наиболее доступных вариантов своих геостратегических устремлений на мировой арене.

Наиболее подходящим регионом для этого представился БСВ. Без обсуждения даже в рамках Совета Безопасности ООН, без его резолюций, без согласованности с командованием НАТО и своими стратегическими союзниками в Западной Европе американской администрацией были развернуты широкомасштабные военные действия вооруженных сил США в Афганистане в сентябре 2001 г. и Ираке весной 2003 г.. А сопутствующие контингенты так называемой многочисленной международной коалиции (в Афганистане 15, а в Ираке 39 государств) были сформированы впоследствии в результате разных форм давления на правительства широкого ряда стран, начиная от Германии и вплоть до островов Самоа и Фиджи.