Полураспад СССР. Как развалили сверхдержаву - Руслан Хасбулатов Страница 39

После референдума было подписано соглашение «9+1»: Горбачев и лидеры девяти республик, участвовавших в референдуме, в котором говорилось, что «первоочередной задачей является заключение нового договора суверенных государств с учетом итогов проведенного всесоюзного референдума К лету 1991 г. такой проект был подготовлен и вызывал много вопросов, в том числе и в руководстве России (к этой стороне этого проекта мне придется неоднократно возвращаться в дальнейшем нашем повествовании).

ГКЧП безусловно оказал роковое воздействие на всю политическую и психологическую ситуацию — ни итоги союзного референдума, ни подготовленный Горбачевым проект Союзного договора уже никого не интересовали: ельцинисты методично и целенаправленно (но действуя в глубокой тайне) привели страну под Беловежские соглашения, после которых начался стремительный распад СССР.

Некоторые аналитики полагают, что если бы Ельцин остался председателем парламента, а не стал бы единолично «правящим начальником» России, реформы проходили бы совсем по-другому; и уже точно мы не получили бы перманентную «войну властей», господство «указного права», «шоковую терапию», чубайсовскую приватизацию и «черный октябрь» 1993-го. Возможно, но ситуация сложилась так, как она сложилась, а не иначе — поэтому бессмысленно строить прогнозы на допуске иных сценариев развития. Но в логике этой группы аналитиков важно другое — они признают разрушительный потенциал Ельцина, внесшего (вместе с Горбачевым) определяющий вклад в развал СССР и деградацию процессов социально-экономического и культурного развития Российской Федерации. (См.: Вишневский Б. Последняя победа СССР // Московские новости. 2006. 10–16 марта.)

Межрегиональная группа (МДГ)

Народные депутаты СССР, недовольные «медлительностью» Горбачева на пути демократических преобразований и трансформации экономики Союза в рыночную, создали в начале 1990 г. так называемую межрегиональную депутатскую группу (МДГ). Лидерами ее были первоначально Г. Попов, Ю. Афанасьев, Г. Старовойтова. Академик Сахаров хотя считался идейным вождем, инициатором ее создания, но действовал самостоятельно. А лидеры МДГ, рассматривая знаменитого академика как «старого чудака», лишь использовали его имя для достижения своих целей.

Попытка создания такой «группы» относится еще к самому начальному этапу деятельности Первого съезда народных депутатов СССР в 1989 г. Но тогда инициаторы трусливо отступили, клятвенно заверяя с трибуны съезда (и Горбачева!), что у «них не было намерений создавать фракцию». Это была унизительная картина! Видимо, узнав о таких намерениях Попова и Афанасьева, Горбачев сделал замечание о «недопустимости фракций». В ответ испуганный Попов вышел на трибуну съезда и стал что-то лепетать, оправдываясь и заверяя всех, что он, Попов, и его товарищи никак не намеревались «создавать фракцию», что он «полностью поддерживает линию КПСС, Горбачева и съезда» и т. д. Видеть и слышать все это по TV — а это транслировалось по всем каналам на весь Союз — было не просто неприятно, но и противно. Меня с Гавриилом Поповым соединяли многие годы дружеских отношений, которые начались, когда я был студентом-юристом МГУ, а он — аспирантом.

Но вскоре все-таки появилась эта самая «межрегиональная группа», и по мере укрепления горбачевской демократической революции, расширения международных связей союзного парламента они стали чувствовать себя увереннее, больше критиковали разные стороны общественно-экономической жизни, в том числе и самого Горбачева и его политику. И это в целом воспринималось в обществе позитивно. Но настораживало другое — члены этой группы стали претендовать на то, что она — единственная «демократическая сила» в обществе! Но не только это, но и их все более уверенные заявления о том, что «демократическое развитие общества неизбежно приведет к распаду СССР», а на территории самой России «появятся самостоятельные государства» — и «ничего плохого в этом не следует рассматривать». По-видимому, эти идеи стал разделять и Ельцин, который вошел в эту «группу» и находился под влиянием более ярких и образованных людей, составивших стержень «группы». Так, в январе 1990 г., еще задолго до того, когда мы избрали его председателем Российского парламента, находясь в Свердловске (где он был избран депутатом в Российский парламент), Ельцин предложил организовать на территории России семь русских республик: Центральная Россия, Северная и Южная республики, Поволжье, Урал, Сибирь, Дальний Восток. Тогда же он предложил разработать программу переселения в Россию русского населения, проживающего в национальных республиках СССР. (См.: Уральский рабочий. 1990. 31 января.) Таким образом, Ельцин еще в самом начале 1990 г. публично заговорил о разрушении СССР. Поэтому его высказывание в адрес российских автономий «глотайте столько суверенитета столько, сколько проглотите» было не случайной импровизацией малообразованного человека (так это было воспринято многими), не понимающего, что это ведет к разложению Российской Федерации.

На базе МДГ была создана партия «Демократическая Россия», которая пыталась идеи этой «группы» «провести» как основу политической и законодательной деятельности в Российском парламенте. Но этого я им позволить не мог. Депутаты «группы» заняли позиции жесткой борьбы с Михаилом Горбачевым, начиная уже примерно со второй половины деятельности I съезда народных депутатов СССР в 1989 г.; первоначально они всячески препятствовали разрешению конфликта в Нагорном Карабахе, поощряли сепаратистские тенденции в союзных республиках. И даже доводили до абсурда обсуждение кандидатур в министры союзного правительства, когда премьер Николай Рыжков вынужден был как статист проводить время месяцами в зале заседаний съезда, в то время как его ждали другие, сложнейшие дела государства. 15 марта 1990 г. съезд народных депутатов избрал Михаила Горбачева Президентом СССР; 24 сентября того же года Верховный Совет СССР наделил Горбачева «дополнительными полномочиями» — для более интенсивного «проведения экономической реформы в СССР». МДГ дружно выступила против обоих этих предложений, обвиняя Горбачева в «сползании к диктатуре». Но насколько двуличными были эти депутаты (и особенно их лидеры), показывает их отношение к аналогичным действиям Ельцина — в Российской Федерации. Именно под их давлением наш российский съезд народных депутатов наделил Ельцина «дополнительными полномочиями», которые превосходили те, которые получил Горбачев от союзного парламента; они также не выступали против того, чтобы Ельцин стал избранным Президентом России. И тем более — не обвиняли его (Ельцина) в «сползании к диктатуре», как Горбачева, хотя в случае с Ельциным диктаторские поползновения проявились сравнительно быстро в силу его очевидной приверженности к тоталитарным методам управления.

В конце концов, поясняет один из видных деятелей МГД и первый министр внешних связей в российском правительстве Виктор Ярошенко, «демократы» четко сформулировали свою конечную цель: «Демократическая Россия» требует выхода России из состава СССР». (См.: Ярошенко Виктор. Энергия распада // Новый мир, 1991, № 3. С. 1991.) Таким образом, действия Ельцина в постпутчевский период и вплоть до подписания в ходе встречи «тройки» в Беловежской пуще документов по расчленению СССР четко вписывались в основные цели МДГ и созданной ею партии «Демократическая Россия», которая к демократии, однако, имела меньше всего отношения, выступая исключительно орудием борьбы за власть, хотя бы ценой разрушения СССР.