Гестапо. Террор без границ - Юрий Бем Страница 41

Итак, даже при организованном зверстве национал-социализм ни в коем случае не пренебрегал бюрократией. Поскольку нацисты старались проводить свою практику уничтожения евреев наиболее эффективно, такому учреждению, как ХССПФ, необходимо было придать соответствующую компетенцию.

Гейдрих подчеркивал: «Не нужно заниматься другой политикой во Франции, отличной от Востока. В частности, система расстрелов заложников в отсутствие зрителей, не на месте преступления — банкротство для полиции. Поэтому самая главная задача высшего руководства СС и полиции — устанавливать преступников и даже при малейшем сопротивлении предавать наказанию. Если это будет сделано при участии французской полиции, можно добиться значительного успеха». Высказывание Гейдриха существенно не отличалось от позиций армейского командующего во Франции. Таким образом, борьба за власть между полицией, вермахтом и РСХА решалась в пользу полиции безопасности.

По указу Гейдриха от 20 мая 1942 года одиннадцать команд полиции безопасности и СД получили задание проводить аресты в региональных префектурах Дижона, Нанси, Шалона, Сант Квентина, Руана, Ренна, Орлеана, Анжу, По и Бордо. Во главе этих так называемых «КДС — служебных инстанций» стояло командование охранных отрядов, полиции безопасности и СД в оккупированной Франции.

На высадку союзников в Северной Африке 11 ноября 1942 года нацисты ответили отправкой вермахта в Южную Францию и тем самым ликвидировали существовавшую «свободную зону», подчинив ее командующему охранной полиции и СД в Париже.

К 15 января 1943 года командующий полицией безопасности в Париже создал специальную команду для действий в Южной Франции во главе с Куртом Лишкой. Ее местонахождением была определена улица Соссэ, 11, недалеко от Елисейских Полей. Там находилось отделение гестапо, которое также подчинялось Лишке.

Как специалиста государственной полиции Лишку заблаговременно назначили постоянным представителем «командующего полиции безопасности и СД» во Франции.

Исходя из этого, он принял на себя руководство отделением II. Перед ним стояла задача: осуществлять контроль над французской полицией.

Гейдрих в Париже занимал ключевую функцию: он координировал действия полиции коллаборационистского французского правительства в Виши с немецкой оккупационной властью.

Для выполнения в Южной Франции новых задач, поставленных перед полицией, необходимо было привлечь более квалифицированные кадры. К декабрю 1943 года полиция безопасности во Франции состояла примерно из 2200 сотрудников, из которых только одна четверть приходилась на дипломированных чиновников уголовной полиции. Остальные в экстренном порядке прошли краткий курс в полицейской школе. С ростом движения Сопротивления во Франции полиция безопасности хотя и выполняла свою работу, но не могла похвастаться ни количеством, ни качеством исполнения своих заданий, хотя бы потому, что едва ли кто из членов «зипо» хорошо знал французский язык.

В крупных городах ее личный состав более соответствовал требованиям, предъявляемым к полиции. Однако в других частях страны информационное обеспечение явно хромало. Без поддержки вермахта борьба с партизанами была практически невозможна. Сотрудники «зипо» пытались компенсировать ее неэффективность и отсутствие серьезных успехов, применяя самые жесткие меры. Правда, беспорядочные массовые аресты и пытки не давали должных результатов в борьбе с движением Сопротивления, и тем не менее национал-социалисты считали эти меры необходимыми.

После немецкого нападения на Советский Союз в июне 1941 года социалистическое и коммунистическое движение Сопротивления во Франции получило новый стимул. Протесты против режима Виши стали массовыми. В середине августа в Париже дело дошло до выступлений коммунистической молодежи. В городе произошли столкновения между солдатами вермахта и демонстрантами. Производя аресты представителей молодежного движения, оккупационные власти не упускали случая лишний раз подчеркнуть присутствие еврейских активистов в этих выступлениях. Вся информация из Парижа поступала от уполномоченных полиции безопасности и СД, а также РСХА в Берлин. Вскоре немцы расклеили в большом количестве листовки, в которых сообщалось о казни двух участников коммунистического движения. Однако эти угрожающие меры не вызвали никакого страха: французское Сопротивление продолжало набирать силу.

В оккупированной части Франции вновь стала возрастать антисемитская пропаганда. Утверждалось, что коммунизм — изобретение евреев, пытавшихся покорить весь мир. Поэтому их уничтожение — благое дело. Итак, своими главными врагами нацисты считали иудаизм и коммунизм.

15 августа 1941 года армейский командующий объявил о запрете коммунистической партии, угрожая ее членам смертной казнью. А Кнохен получил соответствующий приказ гестапо. 20 августа 1941 года начались облавы и массовые аресты евреев в 11 парижских кварталах.

В оперативной сводке военного ведомства эта антиеврейская акция представлялась как мероприятие в борьбе против коммунистических интриг. Днем позже в восемь утра двое молодых мужчин из левого движения застрелили на парижской станции метро немецкого моряка и скрылись. Оккупационные власти сразу же заставили режим Виши принять чрезвычайный закон против коммунистов. Французская сторона без промедлений учредила особый суд, который разрешал приводить в исполнение смертные приговоры против «проеврейских коммунистических вождей», и в качестве карательной меры шесть человек сразу же были приговорены к смертной казни. Одновременно с режимом Виши немецкая сторона также начала проводить карательные меры. Все находившиеся в заключении французы, к которым немецкое командование и служебные инстанции имели доступ во Франции, были объявлены заложниками. При каждом следующем преступлении подобной тяжести предполагалось расстреливать определенное их число. Арестованные французской полицией и подлежавшие высылке французы — подозреваемые в принадлежности к коммунистам — были казнены именно как «заложники».

Усиленные репрессии национал-социалистские вожди проводили в течение 1942 года, что привело к мощной вспышке сопротивления. Ситуация еще больше обострилась, когда оккупационная власть начала массовую отправку сырья и продуктов питания в Германию. Французская полиция стала ненадежной, ее лояльность по отношению к немцам резко падала по мере участившихся военных поражений рейха. Патриоты и коммунисты стали объединяться, и к 1943 году уже действовали весьма активно.

Руководителем французского Сопротивления стал Петер Гингольд. В 1940 году он основал с другими юными соратниками во Франции антифашистскую организацию «Свободная немецкая молодежь» и совместно с КПГ занимался «защитой всех тех, кого преследовали по расовым соображениям, причем даже не евреев, а французов и немцев, выехавших из Германии, чтобы спасти свою жизнь. И также организовал нелегальное сопротивление фашистам в Германии, проводя такую же работу и среди французов». Со временем Гингольду пришлось уйти в подполье, но после того, как его местонахождение обнаружило гестапо, Петер Гингольд в апреле 1941 года уехал в Дижон, чтобы продолжать там свое дело. Он пытался наладить контакт с солдатами германского вермахта, так как среди них были противники нацистов, и привлечь их к движению Сопротивления. В начале февраля 1943 года Гингольда арестовали и доставили в гестапо. Сначала хотели немедленно расстрелять, но потом решили подвергнуть допросам. «Меня раздели догола, бросили на пол и били снова и снова, — вспоминал Гингольд. — Так продолжалось неделями (…). Они были способны на все (…). Не только меня, но и других заключенных они безжалостно пытали, чтобы выбить из них все интересующие гестапо сведения».