Золотой Будда - Клайв Касслер

Прелюдия

31 марта 1959 г.

Цветы, окружающие летнюю резиденцию в Норбулинке, скоро должны были распуститься. Парковая часть дворцового комплекса была весьма примечательна. От окружающего мира ее отделяла высокая каменная стена, внутри росли сады, а в центре возвышалась еще одна стена желтого цвета, чуть пониже внешней. За нее мог заходить только сам далай-лама, его советники и несколько избранных монахов. Здесь разместились тихие пруды, обитель далай-ламы и храм для молитвы.

Это был островок порядка в центре страны, погруженной в хаос. Недалеко, на склоне холма, чудом держался внушительного вида зимний дворец Поталы. Массивное строение, казалось, вот-вот соскользнет вниз со склона. Дворец был построен много сотен лет назад. Подход к зданию заслуживает отдельного описания. Каменные ступени ведут со средних уровней семиэтажного дворца и обрываются около гигантского камня. Один к одному уложенные камни выстроились в стену примерно восьми футов высотой. У основания стены была довольно широкая поляна, на которой собрались десятки тысяч тибетцев. Эти люди, как и еще одна большая группа у Норбулинки, пришли сюда, чтобы защитить своего духовного лидера. В отличие от ненавистных китайцев, вторгшихся в их страну, крестьяне не принесли с собой винтовок, они вооружились ножами и луками.

Против артиллерии тибетцы стояли безоружные. Они были рады погибнуть, но защитить своего наставника.

За желтой стеной далай-лама молился Махакале, своему личному покровителю. Китайцы пообещали переправить его в штаб ради его же безопасности, но он знал, что на самом деле их намерения были иными. Это были те самые китайцы, в защите от которых он так нуждался. Ясность внесло письмо, только что полученное от Нгабо Нгаванга Джигме, губернатора Чамдо. После обсуждения с генералом Таном, китайским военным министром, Джигме был уверен, что китайцы планируют начать артобстрел толпы, создать панику и рассеять людей.

Если это произойдет, людские потери будут ужасны.

Поднявшись с колен, далай-лама подошел к столу и позвонил в колокольчик. Почти сразу дверь отворилась, и в проеме возникла голова Кузуна Депона, личного телохранителя далай-ламы. Через приоткрытую дверь ему были видны несколько его подчиненных. Полицейские являли собой устрашающее зрелище. Каждый из них был выше шести футов, носил усы и был одет в черный свободный костюм.

Несколько тибетских мастифов вскочили и сделали стойку.

— Пожалуйста, пригласите оракула, — тихо произнес далай-лама.

Прямо из своей резиденции в Лхасе Лэнгстон Оверхольт третий наблюдал за порядком, наставлял, советовал. Он стоял рядом с радиооператором.

— Ситуация критическая, конец связи.

Радиооператор покрутил диск, чтобы уменьшить помехи.

— Поверьте, красный петух все-таки проберется в курятник, конец связи.

Оператор тщательно сверил частоту.

— Срочно нужна поддержка, конец связи.

Снова задержка, пока оператор приводил в порядок диск.

— Я рекомендую орлов и верблюдов, конец связи.

Лэнгстон молча стоял, пока радио заливалось соловьем, а зеленые точечки разбегались и снова соединялись в маленьких зеленых змеек. Все слова уже были сказаны; от них теперь больше ничего не зависело. Оверхольту прямо сейчас были нужны самолеты.

Оракул, Дорье Дракден, находился в состоянии глубокого транса. Последние лучи заходящего солнца проникли через маленькое оконце высоко под самым потолком и проложили узенькую дорожку к кадильнице. Клочки дыма причудливо танцевали среди теней и света, а в воздухе таинственно витал запах корицы. Далай-лама сидел на подушке напротив стены, подвернув под себя ноги, в нескольких футах от Дракдена, который сидел на коленях, согнувшись пополам и уткнувшись лбом в деревянный пол. Внезапно оракул заговорил, его голос звучал словно из-под земли.

— Уходи сегодня вечером! Пора.

Затем, так и не раскрыв глаз, не выйдя из транса, он поднялся, направился к столу, и остановился, когда между ним и столом осталось не больше фута. Он протянул руку, взял перо, обмакнул его в чернильницу и нарисовал подробный план на листке бумаги. Закончив, оракул опустился на пол.

Далай-лама бросился к оракулу, приподнял его голову и похлопал по щекам. Очень медленно человек начал приходить в себя. Далай-лама подложил ему под голову подушку и поднялся, чтобы принести воды из источника, который бил прямо из-под земли. Он поднес чашу к губам оракула.

— Выпей, Дорье, — тихо произнес он.

Очень медленно старик переместил себя из горизонтального положения в вертикальное. Как только далай-лама уверился в том, что с оракулом все в порядке, он подошел к столу и уставился на чернильный рисунок.

Это был детальный план его бегства из Лхасы прямо к индийской границе.

Оверхольт с самого рождения знал, кем он будет. Все Оверхольты служили в разведке. Его дед был шпионом во время Гражданской войны, отец — во время Первой мировой, а Лэнгстон третий начинал в разведке во время Второй мировой войны, прежде чем попасть в ЦРУ, основанное в 1947 году. Сейчас ему было тридцать три, пятнадцать из которых он посвятил шпионажу.

И до сих пор ни одна из ситуаций не казалась Оверхольту настолько зловещей.

Ведь это не король или королева, попавшие в опасное положение, не понтифик и не диктатор. Это духовный лидер. Это человек, божественный владыка, живое божество, предводитель, чей род вел свое начало с 1351 года нашей эры. Если ничего не произойдет в ближайшее время, коммунистическая кара вскоре превратит его в пленника. В этом случае партия будет проиграна для всего человечества.

В Мандалае, Бирма, послание Оверхольта было получено и переправлено в Сайгон, откуда его перевели в Манилу, затем секретным подводным путем в Лонг-Бич, в Калифорнию, а оттуда прямиком в Вашингтон, округ Колумбия. Ситуация в Тибете продолжала ухудшаться, и ЦРУ начало стягивать силы к Бирме. Группа была недостаточно сильна, чтоб долго защищаться от китайцев, но ее вполне хватало, чтобы сдержать их, пока более хорошо вооруженные отряды будут переброшены на помощь.

Передовой отряд, названный Гималайскими военно-воздушными силами, состоял из четырнадцати «С-47», десять из которых могли сбрасывать бомбы, а четыре были оснащены стандартными пушками. Основную угрозу представляли шесть истребителей «Ф-86» и тяжелый бомбардировщик «Б-52».

Ален Даллес сидел в Овальном кабинете и, попыхивая трубкой, разъяснял сложившуюся ситуацию президенту Эйзенхауэру. После этого глава ЦРУ откинулся на спинку кресла и дал президенту возможность обдумать все вышесказанное. На несколько мгновений кабинет погрузился в тишину.

— Господин президент, — наконец произнес он, — ЦРУ взяло в свои руки расстановку сил в Бирме. Одно ваше слово — и самолеты поднимутся в воздух в течение часа.