Корсары по крови - Павел Береговой

Посвящается охотникам за удачей всех народов и времён.

…Затем он развернул перед юношей ровное кроваво-красное полотнище без вышивки, без всяких украшений и торжественно произнёс:

— Вот он.

— Но ведь это пиратский флаг!

— Да. И он мне больше по вкусу, чем мрачное черное поле с черепами и прочей ребяческой чепухой. Этот флаг не угрожает, он просто говорит: «Купить меня можно только такой ценой»!..

Джеймс Фенимор Купер. «Красный корсар»

…Ему надгробья не дано — затем,

Что трупа нет; дела ж известны всем:

Он будет жить в преданиях семейств

С одной любовью, с тысячью злодейств!

Джордж Гордон Байрон. «Корсар»

…мы часто в корабли

Опять садились, в быстры волны

С отважной дерзостью текли,

Какой-то гордостью полны.

Мы правы были: дом царей

Не так велик, как зыбь морей.

Михаил Юрьевич Лермонтов. «Корсар»

Солнце, в этот вечерний час похожее на раскалённую жаром пламени монету, опускалось за горизонт. Золотая дорожка пролегла по водной глади, и казалось, что светило намеренно выстелило её для смельчаков, плывущих навстречу закату. Распростёршийся во все стороны океан стремился в бесконечность, однако линия горизонта безжалостно ограничивала это стремление. Лишь небо оставляло взгляду надежду, что где-то там, выше, бесконечность всё же есть.

Но парусник, силуэт которого темнел на фоне оранжево-золотистого диска, не торопился бороздить небеса. Его вполне устраивали более практичные стихии. Он следовал к намеченной цели по волнам и намеревался во что бы то ни стало достичь земной тверди. Манящего берега, что обретался в той же стороне, куда с утра до ночи и солнце прокладывало свой курс…

Шла уже восьмая неделя с того дня, когда «Моргенстер», бороздящий моря под голландским флагом, покинул гавань Плимута. Барк, основательно нагруженный бочонками с порохом, тюками разнообразных тканей и доброй тысячей мешков с шерстью, продвигался не быстро, но споро. Цель плавания, Бермуды, располагалась в Новом Свете, и к берегам этого архипелага оставалось несколько суток ходу.

При благоприятных погодных условиях — не больше недели. О других причинах задержки суеверные мореходы старались не упоминать вслух. Ветер же в этом рейсе был на удивление хорош. В пути не случилось ни единого досадного штиля или достаточно опасного штормового волнения.

Трёхмачтовый барк, построенный мастерами одной из лондонских верфей, был спущен на воду полтора десятка лет назад. Ещё вполне крепкое, хотя и не новое судно бодро рассекало волны Атлантики, ловя попутный ветер. При любом удобном случае, пользуясь благоприятными погодными условиями, шкипер отдавал распоряжение поднимать все паруса. И тогда раздутые, тугие полотнища вздымались грязно-белыми пузырями над головами людей, быстрее увлекая тяжело нагруженную «Утреннюю звезду» вперёд. Неизменным курсом, вдогонку солнцу.

В этот час капитан находился на мостике и осматривал свои плавучие владения. Компанию ему составил старший помощник. Первые после бога на борту, офицеры сверху наблюдали за теми членами экипажа, что копошились на палубе, распевая матросские песни.

Кроме занятых на вахте и на палубных работах, добрая половина матросов пребывала в кубриках. Кто-то спал, кто-то вполголоса разговаривал, кто-то прикидывал, как потратит в портовых тавернах деньги, вырученные за рейс. Ещё в середине дня ветер почти стих, и паруса по большей части лениво обвисали на реях. Судно медленно скользило по зеленовато-серым океанским волнам, изредка подталкиваемое редкими порывами, что ненадолго раздували паруса.

Капитан оглядел небо на востоке в подзорную трубу и сообщил, что ветер скорее всего начнёт усиливаться. Затем передал оптический прибор своему помощнику. Тот в свою очередь оглядел облака и волны и подтвердил высказанное мнение, что ветер окрепнет, но его направление несколько переменится, сместившись к северу. Капитан взял трубу, вновь посмотрел в неё, согласно кивнул и сказал:

— Прибавить парусов и держать ветер. Отдайте команду, Джон.

Старший офицер громогласно передал экипажу капитанский приказ добавить парусов и положить руль к ветру.

Первого помощника звали Джон Дарси Уилсон. Ещё молодой возрастом, он был далеко не новичком в многотрудном ремесле моряка. Красивый мужчина, высокий, крепкого сложения, с аккуратно подстриженной бородой и задумчивыми серыми глазами, он весьма импозантно смотрелся в одежде морского офицера.

Человеку, с детства мечтавшему о море, ему идеально подходила профессия морехода. Джон был младшим сыном обедневшего, но знатного английского дворянина. И разбил бы не одно женское сердечко, если бы его собственное сердце не было похищено невысокой голубоглазой девушкой по имени Джудит.

Они познакомились на балу, когда он приезжал погостить домой, в родительское поместье. И в тот миг, когда встретились их взгляды, Джон понял, что перед ним именно она, та самая… Но в один миг все его надежды на счастье рухнули. Он узнал, что юная Джудит — единственная дочь богатейшего вельможи графства. Её отец никогда не позволил бы дочери выйти замуж за небогатого молодого человека, пусть и знатного рода. Им обоим приказали выбросить из головы всякий романтический вздор. Джудит немедля отправили в Лондон.

Офицеру королевского флота, младшему Уилсону ничего не оставалось, как возвращаться обратно к месту службы. Он пробыл военным моряком ещё год, совершенно потеряв вкус к этому занятию, и всё искал, искал способы, как разбогатеть и обрести право претендовать на руку Джудит. За это время он окончательно убедился, что блестящую карьеру во флоте при царивших порядках ему не сделать. Да и самодурство старших офицеров выводило из себя, командиры запросто могли забить матроса до смерти за малейшее неповиновение.

Джон решил покинуть службу во флоте Её Величества и поискать лучшей доли где-нибудь в других краях. Некоторое время он прослужил наёмником в Европе, затем нанялся на торговое судно, уходящее в Вест-Индию.

Британский военный офицер в прошлом, теперь Джон Уилсон был помощником капитана голландского торгового судна. Ему исполнилось двадцать шесть, когда он прибыл на Карибы с целью нажить состояние.

С капитаном Николасом ван ден Бергом он плавал уже более полутора лет. Голландец платил очень щедро, был в меру суров с подчинёнными, не терпел глупой муштры, хотя требовал дисциплины и порядка. Ван ден Берг исправно выполнял заключённые контракты на перевозку грузов и прослыл удачливым торговцем и мореплавателем. Впрочем, иногда не брезговал вступать на скользкий путь и добывал у ненавистных испанцев толику вожделенных пиастров.

— На этот раз плавание прошло на диво спокойно. Близится окончание нашего путешествия, — обратился капитан к Джону. — Наконец-то ветер крепчает. Мы доставим груз в порт Гамильтон в полной сохранности, господин Джекмен будет доволен. А это значит, наша репутация по-прежнему на высоте, и новые выгодные договора не заставят себя ждать. Этот рейс даст мне возможность выкупить судно… И я хочу нанять вас, Джон, теперь уже в должности капитана. У меня накопилось много дел на берегу.