Затерянный остров - Беатрикс Маннель Страница 14

— Я вам уже объясняла, насколько важны для нас предки. Поэтому примерно каждые десять лет из могил достают усопших, облекают их останки в роскошные платки и заворачивают в циновку. Затем мы проносим их по деревне и показываем им, что именно с момента их смерти изменилось, показываем их внуков и новые дома. При этом собирается вся семья и устраивает большой праздник.

— Какой прекрасный обычай, — сказала Паула.

— Абсолютно негигиенично, — с отвращением заметил Вильнев.

— Но таким образом сохраняется память об умерших, — ответил Ласло, и Паула заметила, с какой нежностью он посмотрел на Вильнева. Но тот только пренебрежительно поднял брови.

— Мертвые мертвы. Все остальное — это просто смешная детская вера. Давайте идти дальше.

Спустя полчаса Нориа, едва переводя дух, остановилась и указала на расположенный вдали холм; казалось, что он дрожит в голубом тумане.

— Вы хотите еще что-нибудь узнать о нем? — спросила она своих попутчиков.

— Конечно, — сказал Вильнев, и остальные кивнули. — Все, что нам может понадобиться в беседе с Ранавалуной II.

— Хорошо, Андрианампуинимерина… — начала Нориа.

У Паулы закралось подозрение, что Нориа нравится повторять эти непроизносимые имена так часто и так быстро, чтобы европеец не мог их запомнить.

— Во времена его правления, с 1788 по 1810 год, царство народа мерина становилось все больше, чему способствовал еще и тот факт, что он женился на двенадцати женщинах из различных регионов и таким образом обеспечивал мир среди провинций.

— А как он обеспечивал мир среди двенадцати жен? — вмешался Вильнев, который как раз шел за ними. — Мне это представляется намного большей проблемой….

«Какой наглый, — подумала Паула, — как всегда!» Нориа по его просьбе рассказывает о мужчине, которого почитали как святого, а Вильнев подшучивает над этим.

Однако Нориа не обиделась, она бросила хитрый взгляд на Паулу.

— Андрианампуинимерина был умным мужчиной, и поэтому он велел возвести на двенадцати священных холмах вокруг Антананариву по одному дворцу для каждой из своих жен и навещал их по очереди.

На лице Вильнева раздражение сменилось улыбкой.

— Но первая и, соответственно, главная жена Андрианампуинимерины жила постоянно с ним — здесь, в Амбохиманге.

— Я все еще не вижу никаких домов. — Голос Ласло прозвучал так, будто ему наступили на ногу. — Мы правильно идем?

Паула спросила себя, почему Вильнев взял именно Ласло в качестве ассистента.

— Амбохиманга укреплен стеной с семью воротами, и вокруг Голубого холма запрещено вырубать или сжигать лес, поэтому издалека кажется, что на холме никто не живет. Но если внимательно присмотреться, то вон там, — Нориа указала на скопление пальм, — можно увидеть хижины.

И за следующим поворотом они уже достигли своей цели. Они стояли перед стеной укрепления, которую издалека не было видно из-за красновато-коричневого цвета кирпича, почти не выделяющегося на фоне земли.

Ворота представляли собой огромную круглую дыру, закрытую обломком скалы.

Нориа обратилась к двум часовым, которые смотрели на них через стену. Они втроем говорили все громче, часовые качали головами и размахивали ружьями, но Нориа не позволяла себя испугать, и непонятно было, кто из них победит.

Паула присела на скалу в тени под деревом гибискуса, а через полчаса к ней присоединились Мортен и Вильнев. Еще через полчаса к ним подсел Ласло, и мужчины начали заключать пари, пройдут ли они сегодня через ворота или нет.

В конце концов Нориа вернулась к ним с опущенными плечами.

— Из-за купального праздника фандроана чужим на территорию дворца сегодня нельзя.

— Но это же определенно вопрос денег! — Вильнев надул губы и возвел к небу глаза, намекая, что она туго соображает.

Нориа покачала головой.

— Нет, это не так. Все ворота были закрыты после того, как юные девушки наполнили священную ванну водой, и их откроют лишь завтра утром, когда королева произнесет кабари, свою новогоднюю речь, и начнется большой праздник.

— Ну тогда завтра! — с облегчением сказал Мортен.

— Нет, завтра чужим тоже нельзя входить.

Вильнев простонал и раздраженно покачал головой.

«Мора-мора, — подумала Паула, — терпение также не относится к сильным сторонам врача».

— Но я постоянно слышала на Нуси-Бе, что Ранавалуна II и премьер-министр Раинилаиаривуни, — Паула внутренне торжествовала, что ей удалось без запинки выговорить их имена, — радуются визитам европейцев и тепло их приветствуют.

— Да, в этом есть доля правды, но от иностранцев ожидают, что они будут чтить наши традиции и проявлять уважение к ним, а Амбохиманга — священное место.

— И все же есть путешественники, которые там останавливались и даже писали об этом книги. Например, Ида Пфайффер, австрийка, которая гостила у Ранавалуны I.

Нориа вздохнула.

— Как я уже говорила, существуют исключения. Вы не должны принимать это на свой счет. Просто сейчас не самый подходящий момент для европейцев.

— Тогда мы оденемся как мерина, — предложил Мортен, обладатель светлых волос, и это вызвало у всех смех и разрядило обстановку.

— Неужели мы проделали такой длинный путь, чтобы здесь потерпеть неудачу?

Вильнев сделал глоток из своей серебряной фляги и пустил ее по кругу. В этот момент даже Паула почувствовала, что уже созрела для рома. Она не стала напоминать Вильневу, как еще в Антананариву Нориа говорила им, что попасть в Амбохимангу для европейца практически невозможно. Паула так же, как и он, надеялась, что это просто слухи.

— О чем королева будет говорить в своем обращении? — спросила Паула.

Нориа пожала плечами.

— О своих предках, о том, чего она хочет для королевства мерина и для Мадагаскара…

— И чего королева хочет?

— Конечно, англиканскую церковь, — вмешался Мортен.

— И медицину для народа. — Голос Вильнева вдруг зазвучал оптимистично.

— Как лучше начать год, если не с такими двумя проектами?

«Он прав», — подумала Паула, которая понимала, к чему он клонит. Он хотел аудиенции. Им нужно попасть к ней на прием, и они должны этого добиться. И мысль о том, что Иде Пфайффер удалось повидаться с Ранавалуной Свирепой, хотя эта страшная правительница чуть ли не ела на завтрак европейцев, выводила Паулу из себя.

После длительного путешествия из Европы сюда, после вечного ожидания попутчиков и после всего, что ей довелось пережить в пути, она не может уйти ни с чем.

И единственные, кто мог ей помочь, — это королева и премьер-министр. Как ей определенно удалось выяснить после бесконечных походов по ведомствам в столице, не существовало никакого учреждения и никакого кадастра, которые дали бы ей необходимую информацию. Она устала и хотела наконец добиться своей цели. Почему бы не прибегнуть к хитрости, к маленькой лжи, которая никому не повредит?