Охота полуночника - Ричард Зимлер Страница 14

Его жена облизнула губы и яростно прошептала:

— Выбирай слова, дурак! Это — колдовство. — Она медленно повернулась, будто взглядом хотела найти преступника. — У нас может быть могущественный враг, а ты, — она опять повернулась к мужу, — навлечешь на нас его гнев своими угрозами!

— Замолчи, баба! Ты тут — единственный враг! — он замахнулся на жену огромной мозолистой рукой, собираясь дать ей затрещину.

Даниэль выбежал вперед. Я наивно предположил, что он собирается признаться в обмане. Не тут-то было. Мой друг закричал со всей искренностью:

— Прошу вас, покажите нам это чудо! Покажите нам всех птиц!

— Тебе… тебе что, нравится смотреть, как меня одурачили! — зарычал торговец, и его темные глаза яростно сверкнули. — Все ополчились против меня!

— Покажите нам чудо святого Иоанна, — умолял Даниэль. — Пожалуйста сударь, не позволяйте своей гордыне лишить нас возможности увидеть чудо!

Толпа поддержала благородную просьбу моего друга, и возмущенному торговцу пришлось уступить. Пытаясь хоть на ком-нибудь сорвать свою злость, бедный торговец доставал из повозки клетки с нашими фигурками, и одну за другой швырял на булыжную мостовую. Какая-то маленькая женщина, завернутая в черную шаль, закричала, обращаясь к нему:

— Сам святой Иоанн выбрал вас!

Торговец больше не смог сдерживать ярость и пнул одну из проволочных клеток в направлении женщины. Она угодила в лодыжку толстого лавочника в синем камзоле с высоким воротником, и он пригрозил избить мерзавца палкой за такое оскорбление.

Сотни зевак тыкали пальцами, таращились и даже падали на колени и молились, взволнованные такой встречей земли и небес, и уже утверждали, что это не вмешательство святого, а черная магия.

— Идем, Джон, — сказал Даниэль и потянул меня за рукав.

Пригнувшись, мы выбрались из галдящей толпы и спрятались за двуколкой, в тридцати шагах от нее.

— Подожди здесь, — сказал Даниэль.

— Зачем?

— Спрячься.

— Но зачем?!

— Потом, Джон, все потом! — отмахнулся он. — Просто делай, как я говорю.

Я уселся на корточки за двуколкой. Даниэль умчался, но через минуту вернулся, тяжело дыша.

— Изобрази крик дрозда.

— Что?

— Ты слышал, что я сказал: спрячься и изобрази крик дрозда. Жена торговца сейчас одна. Прощебечи громко, но только один раз.

Я, ничего не понимая, прочистил горло, вытянул губы трубочкой и защебетал.

— Громче! — потребовал Даниэль.

Под его бдительным взором второй крик удался мне гораздо лучше. И тут я заметил худенькую девочку, которая первой объявила наш обман чудом. Она сидела на корточках неподалеку и внимательно смотрела на меня.

— Крикни еще раз, — попросил Даниэль. — На этот раз как можно громче.

У девочки были такие большие красивые глаза, что когда я смотрел на нее, мне показалось, что время замерло. Заглядевшись на нее, я вспомнил маленького крапивника, одну из птичек, которую мы только что освободили. В панике он метался в клетке. Когда же я взял его в руку, он сразу успокоился, словно понял, что я хочу его освободить. Тогда мне тоже казалось, что мы с ним одни во всем мире.

Девочка ухмылялась, но не осуждающе. Я благодарно улыбнулся ей и еще раз прокричал, подражая дрозду.

— А теперь выходи, — велел Даниэль.

Он протянул мне руку, помогая выбраться, и мы опять влились в толпу. Жена торговца, закинув руку на лоб, лежала в обмороке на земле. Но ее муж был ни при чем. Он стоял рядом, раздраженно качая головой, пока две женщины в черных вдовьих одеяниях хлопотали над ней.

— Что случилось, — спросил мой друг у какого-то солдата.

— Мы слышали, как щебетала деревянная птица, — благоговейно прошептал тот.

Парень чуть не умер от смеха, когда я попросил еще раз повторить это чудо специально для меня, и сказал, что меня надо накормить землей и протащить волоком до Испании.

Даниэль снова потянул меня за рукав. За двуколкой я замешкался, чтобы вновь спрятаться под ней, Даниэль подтолкнул меня и попросил изобразить жаворонка, — его деревянную фигурку держал в руке верзила с рваным ухом.

Девочка все еще наблюдала за нами, и казалось, что взгляд ее прекрасных глаз нефритового цвета проникает глубоко в душу.

— За нами наблюдают, — прошептал я, обращаясь к Даниэлю и указывая на девочку.

Даниэль помахал ей рукой. Она сразу подошла, спрятав руки за спину.

— Как тебя зовут? — сердито спросил мой друг.

— Виолетта. — Девочка глубоко вздохнула и перекинула свои длинные золотисто-каштановые волосы через плечо. Облизнув губы, она добавила: — Я бы спросила ваше имя, юноша, но вы грубы и недостойны моего внимания.

— Катись отсюда, Виолетта! — закричал Даниэль, думая, что избавится от нее таким грубым тоном.

Девочка вызывающе посмотрела на него.

— Я видела, что вы здесь делаете, — она скрестила руки на груди.

Я почувствовал, что столкновение неизбежно, и, в попытке примирить их, сделал шаг вперед.

— Мы были не правы. Я больше не буду этого делать.

В этот момент я почувствовал, как какая-то сила поднимает меня за шею и отрывает от земли.

— Попался!

Я перепугался до смерти, решив, что меня схватил некромант. Пытаясь освободиться, я махал руками и ногами в полутора футах от земли.

— Отпусти его! — закричал Даниэль.

Торговец птицами держал меня мясистыми руками за загривок, сжимая не настолько сильно, чтобы я задохнулся, но было ясно, что он в любой момент готов свернуть мне шею.

Не обращая внимания на Даниэля, он яростно тряс меня, рыча:

— Ты, маленький ублюдок, любитель дохлых дятлов! Вы двое — единственные, кто мог проделать это!

— Отпустите мальчика! — потребовала Виолетта.

Я отбивался изо всех сил, пытаясь вырваться из лап негодяя. Даниэль пнул его по голени, но это не помогло. Но девочка оказалась более сообразительной: она начала плевать мерзавцу в лицо.

Отпустив мою шею, торговец схватил меня за шейный платок и вытер лицо рукавом.

Я задыхался и кашлял, меня начало тошнить.

— Помогите! Пожалуйста, помогите нам! — кричала Виолетта.

Толстый лавочник, получивший клеткой по лодыжке на рынке, резко ударил палкой по плечу торговца.

— Я по горло сыт твоими выходками, — закричал он. — Убери свои грязные руки от парня!

Но торговец по-прежнему держал меня, не желая сдаваться. Лавочнику пришлось нанести негодяю еще один сильный удар по спине, угрожая переломать ему все кости.