Когда пируют львы - Уилбур Смит Страница 2

Чуть ниже начиналось узкое, заросшее кустарником ущелье. У Гаррика перехватило дыхание.

– Шон, посмотри туда, вон, рядом с кустом!

Голос его дрожал от возбуждения.

– Что там? – удивился Шон. И сразу увидел. – Держи Тинкера.

Гаррик схватил собаку за ошейник, чтобы та не начала погоню.

– Это самый большой старый инконка в мире! – выдохнул Гаррик.

Шон был слишком увлечен, чтобы ответить.

Из густых зарослей осторожно выбирался самец антилопы-чекан. Крупный самец, почерневший от многих прожитых лет; светлые области на его горбах выцвели и стали похожи на старые меловые пятна. Уши были насторожены, а спиральные рога высоко подняты. Крупный, как пони, но ступающий грациозно, он вышел на открытое место. Остановился и в поисках опасности повел головой из стороны в сторону, потом по диагонали прошел по откосу и исчез в другом ущелье.

Мгновение после его исчезновения близнецы сидели неподвижно, потом одновременно загалдели:

– Видел его, эй, видел его рога?

– Так близко к дому! Раньше мы его никогда не встречали.

Мальчики вскочили, продолжая возбужденно разговаривать, и это возбуждение передалось Тинкеру. Пес с лаем стал бегать вокруг них. Через несколько секунд переполоха Шон решительно захватил инициативу, перекричав брата:

– Бьюсь об заклад, он здесь прячется каждый день. Не выходит, пока светло, и появляется только по ночам. Пошли посмотрим.

И Шон первым начал спускаться по склону.

На краю зарослей кустарника, в небольшой нише, где было темно и прохладно, а земля усеяна опавшими листьями, ребята отыскали убежище чекана. Земля утоптана копытами, повсюду разбросан помет, и видно место, где самец лежал. На ворохе листьев осталось несколько серых шерстинок. Шон наклонился и подобрал их.

– Как нам его изловить?

– Можно выкопать яму и поставить заостренные колья, – с готовностью предложил Гаррик.

– А кто будет копать – ты, что ли? – спросил Шон.

– Ты бы помог.

– Яма должна быть очень глубокая, – усомнился Шон.

Наступила тишина – оба задумались, понимая, сколько труда уйдет на подготовку западни. Никто из них больше не упоминал об этой затее.

– Можно позвать других ребят из города и погонять его керри, – сказал Шон.

– Сколько мы с ними охотились? Наверно, раз сто, не меньше, и даже вшивого дукера [2]не завалили, тем более чекана. – Гаррик, поколебавшись, продолжил: – К тому же помнишь, что инконка сделал с Фрэнком ван Эссеном? Когда чекан перестал лягать Фрэнка, пришлось все кишки заталкивать обратно в дыру в животе!

– Ты боишься? – осведомился Шон.

– Нет! – с негодованием ответил Гаррик и тут же добавил: – Смотри, уже темнеет. Пойдем скорее.

Они начали спускаться в долину.

Шон лежал в темноте и смотрел через комнату на серый прямоугольник окна. В небе висел лунный серп. Шон не мог уснуть – он думал о самце-чекане. Он слышал, как родители прошли в спальню; мачеха что-то сказала, и отец рассмеялся. Смех Уэйта Кортни напоминал далекие раскаты грома.

Шон услышал, как закрылась дверь спальни, и сел в кровати.

– Гарри.

Никакого ответа.

– Гарри!

Шон взял ботинок и бросил; послышался глухой вскрик.

– Гарри!

– Чего тебе?

Голос у Гаррика был сонный и раздраженный.

– Я просто подумал… Завтра ведь пятница, верно? Ма и па отправятся в город. Их не будет весь день. Можно взять дробовик и подстеречь старого инконку.

Кровать Гаррика тревожно заскрипела.

– Ты спятил! – Гаррик не мог скрыть удивления. – Па убьет нас, если поймает с дробовиком.

Уже говоря это, Гаррик понял, что надо найти более убедительный довод, чтобы отговорить брата. Шон по возможности избегал наказаний, но шанс поохотиться на самца антилопы стоил любой отцовской кары.

Гаррик неподвижно лежал в постели, подыскивая слова.

– К тому же па держит патроны под замком.

Хороший ход – но Шон его предвосхитил.

– Я знаю, где два патрона, о которых он забыл. Они лежат в большой вазе в столовой. Уже с месяц.

Гаррик вспотел. Он живо представил, как хлыст отца впивается в его ягодицы, услышал, как отец считает удары: восемь, девять, десять…

– Пожалуйста, Шон, давай придумаем что-нибудь другое…

У противоположной стены Шон среди подушек сел поудобнее. Решение было принято.

Уэйт Кортни усадил жену на переднее сиденье двухместной коляски. Он любовно похлопал женщину по руке и прошел к козлам, задержавшись, чтобы приласкать лошадей и поправить шляпу на своей лысой голове. Уэйт был рослым мужчиной, коляска просела под его весом, когда он поднялся на место кучера. Уэйт подобрал вожжи и повернулся – при виде близнецов на веранде в его глазах над крупным крючковатым носом заискрился смех.

– Я буду считать большим одолжением, если вы, джентльмены, сумеете не попасть в неприятности за те несколько часов, что нас с мамой не будет.

– Да, па, – хором послушно ответили мальчики.

– Шон, если тебе снова захочется забраться на большой голубой эвкалипт, пересиль себя, парень.

– Хорошо, па.

– Гаррик, больше никаких опытов с изготовлением пороха, понятно?

– Да, па.

– И не смотрите так невинно – в прошлый раз я очень испугался!

Уэйт коснулся кнутом блестящего крупа лошади, и коляска двинулась вперед по дороге к Ледибургу.

– Он ничего не сказал о том, что нельзя брать дробовик, – добродетельно прошептал Шон. – Посмотри, нет ли поблизости слуг. Если они нас увидят, поднимут шум. Потом иди к окну спальни, заберешь ружье.

Всю дорогу до откоса Шон и Гаррик проспорили. Шон нес дробовик на плече, держа обеими руками за ложе.

– Это ведь я придумал! – говорил он.

– А я первым увидел инконку, – возразил Гаррик.

Гаррик снова осмелел: с отдалением от дома страх перед наказанием ослабевал.

– Это не в счет, – сообщил ему Шон. – О ружье я придумал, поэтому мне и стрелять.

– Почему тебе всегда достается самое интересное? – спросил Гаррик, и Шона этот вопрос рассердил.

– Когда ты нашел гнездо ястреба у реки, я позволил тебе вскарабкаться к нему, верно? И когда ты нашел теленка дукера, ты его кормил. Правда?