Тропой Предков - Гэри Дженнингс Страница 2

Увы, наша крохотная колониальная подземная тюрьма не снабжена инструментарием, необходимым для обращения с закоренелыми негодяями, подобными этому бастарду. Обращаю внимание Вашего Высокопревосходительства на то, что я неоднократно ходатайствовал о выделении нам имеющихся в крупных тюрьмах инструментов, необходимых для проведения допросов третьей степени, и, пользуясь случаем, повторяю свою просьбу. Особенно меня интересует инструмент, который я заприметил ещё в бытность молодым стражником в мадридской Саладеро, наиславнейшей из темниц. Это так называемый «бык Фалариса»: одной угрозы применения сей пытки бывает достаточно, чтобы развязать языки самым несговорчивым.

По слухам, этот «бык» представляет собой изобретение некоего Фалариса, тирана древнего города Акрагаса, что на Сицилии. Оный Фаларис повелел изготовить истинное чудовище — полую внутри бронзовую статую быка в натуральную величину. Подвергавшихся допросу заталкивали через люк в чрево статуи, после чего под её брюхом разводили огонь. Доносившиеся изнутри истошные вопли наказуемого создавали впечатление рёва настоящего быка. Говорят, первой жертвой этого творения стал его же изготовитель Перилаус, зажаренный в быке по приказу Фалариса. Впрочем, и сам тиран не избегнул подобной участи, ибо был свергнут и препровождён во чрево собственного детища.

Однако, полагаю, эти факты и так известны Вашему Высокопревосходительству. Если я позволяю себе привести их, то лишь с целью напомнить: было бы весьма желательно при отправке в Мадрид очередной депеши попросить выделить для наших нужд одного из таких быков, дабы его рёв, отдаваясь эхом по нашей маленькой тюрьме, повергал в трепет самых непокорных узников.

Возвращаясь к теме моего донесения, сообщаю, что, когда стало ясно, что допрашиваемый Кристо Бастард есть не обычный преступник, но подлинный демон в человеческом обличье, я, с Вашего позволения, позволил себе прибегнуть к помощи человека, поднаторевшего в развязывании языков тех, чьи уста запечатаны самим властелином тьмы. Я говорю о брате Осорио, монахе-доминиканце из Веракруса, каковой приобрёл недюжинный опыт и обширные познания, допрашивая для нужд святой инквизиции евреев, мавров, чародеев, колдуний, магов и прочих святотатцев, что тайком вредят католической церкви.

Возможно, Вашему Высокопревосходительству доводилось слышать об этом весьма достойном служителе Святой церкви, сподобившемся в молодые годы участвовать в допросе не кого иного, как известного дона Луиса Родригеса де Карвайля, впоследствии сожжённого вместе с его матерью и сёстрами в присутствии всех знатных особ и большинства граждан нашего неукоснительно хранящего верность Его Величеству города Мехико.

Говорят, этот брат Осорио выслушал покаяние всех Карвайлей, после чего лично задушил каждого из осуждённых перед отправкой на костёр. Вашему Высокопревосходительству ведомо, что если приговорённый к сожжению раскаивается, то ему, уже у столба, надевается на шею железный ошейник, именуемый гарротой; позади на этом ошейнике имеется винтовое устройство, закручивание которого и приводит к смерти от удушения. Гарротирование осуждённых не является обязанностью духовных лиц, но помянутый монах совершил это с благочестивым рвением, побуждаемый одним лишь милосердием, ибо, как известно, смерть от удушья менее мучительна, нежели таковая же от огня.

Я сам могу засвидетельствовать подлинность этой истории, ибо в ту пору, ещё лишь начиная свою службу у вице-короля, присутствовал при казни Карвайлей в качестве стража.

Брат Осорио с готовностью откликнулся на нашу просьбу о помощи и любезно согласился временно оставить свои обязанности в канцелярии святой инквизиции в Веракрусе, дабы допросить бастарда по имени Кристобаль. Добрый брат исповедует принципы основателя Доминиканского ордена и первого инквизитора Святого Доминика, утверждавшего, что, имея дело со святотатцами и еретиками, мы не должны страшиться сражаться с дьяволом огнём, и внушал своим последователям, что «когда добрые слова не помогают, могут пригодиться удары».

Благочестивый брат начал развязывать язык пленника ударами так называемой «солёной кошки» — плети из узловатой пеньки с вделанными в неё маленькими железными лезвиями, которая вымачивается в растворе соли и серы и за весьма короткое время способна содрать кожу и превратить плоть в кровавое месиво. ¡Qué diablo! [1] Большинство людей раскаиваются и молят о пощаде, лишь единожды вкусив нещадную едкость сего ядовитого хвоста, но бичевание этого поклонника дьявола лишь извергло из его скверных уст поток самых богохульных и изменнических заявлений.

Потом он оскорбил всё Испанское королевство, выкрикивая, что гордится своей смешанной кровью. Да одного того, что метис позволяет себе подобный образ мыслей, уже достаточно, чтобы незамедлительно предать его смерти.

Мы, жители славного города Мехико, пожалуй, даже лучше остальной Новой Испании знаем, что дурная кровь, возникающая в результате смешения чистой испанской крови с кровью индейцев, способствует появлению породы людей, подверженных самым гнусным и пагубным порокам: они воистину подобны вшам, которые загрязняют наши улицы, эти отверженные обществом ублюдки, недаром их называют «прокажёнными», ибо они крайне тупы, ленивы, беспутны и подвизаются на мерзкой стезе воровства и попрошайничества.

Общеизвестно, что существование этих полукровок sin razon [2], не имеет оправдания, однако сей гнусный бастард утверждает, что он якобы практиковал лекарские искусства и вынес из своей практики убеждённость в том, что метисы и прочие носители смешанной крови по телесным качествам превосходят обладателей pureza de sangre, чистой крови, дающей право занять в жизни достойное положение.

Когда его били плетью, он кричал, что потомки испанцев и ацтеков, как мужчины, так и женщины, невосприимчивы и к европейским болезням вроде оспы, которая убивает девять из десяти захворавших индейцев, и к местным тропическим лихорадкам, унёсшим жизни столь многих наших соотечественников.

Более того, сей нечестивец позволял себе кощунственно утверждать, будто по прошествии времени вся Новая Испания будет управляться метисами, каковые уже не станут считаться отбросами общества, но, напротив, начнут гордиться своим происхождением.

¡Dios mio! [3] И откуда только у этого низкого бродяги взялись подобные идеи? Разумеется, я не придаю подобным безумным бредням никакого значения, однако, в полной мере осознавая их вредоносный, кощунственный характер, готов подтвердить, как перед Вашим Высокопревосходительством, так и перед святой инквизицией, что помянутые непозволительные высказывания были сделаны в моём присутствии.

В продолжение своих благочестивых трудов изобретательный брат Осорио поместил под мышки испытуемого полученную от изготовителей пороха серу, поджёг её, а потом, заткнув злоумышленнику рот кляпом и связав руки за спиной, велел подвесить его вниз головой за левую ногу и вливать воду ему в ноздри.