Рыцарь в черном плаще - Эрнест Капандю Страница 32

— Их стряпня тебе не нравится?

— Нет, признаюсь.

Леонарда пожала плечами.

— Ты знаешь, — сказала она, — что, если будешь вести себя хорошо, тебе совершенно нечего бояться, потому что ты Петух. И если тебя окружат все, вместе взятые, французские и наваррские палачи, ты можешь быть так же спокоен, как и сейчас.

— Это правда, — сказал Индийский Петух, кивнув головой. — Так сказал начальник; а то, что он говорит, вернее слова короля.

— Да, тот, кому он пригрозил смертью, — умирает; тот, за чью жизнь он поручился, — живет, и ты знаешь, Индийский Петух, где бы ты теперь был без него.

— В плену или в могиле! — с волнением сказал Индийский Петух. — По милости его я жив, свободен и получил благословение моей матери. Но — клянусь тебе, Леонарда, — если завтра я должен был бы дать изрезать себя на куски, чтобы видеть улыбку начальника, я с радостью пошел бы на казнь!

— Но как это ты оказался здесь сегодня? — продолжала Леонарда, переменив тон.

— Не знаю.

— Это странно!

— Который час, Леонарда?

— Семь минут первого, сын мой.

— Из-за этих семи минут мне не хотелось бы находиться на месте Зеленой Головы.

— Почему?

— Начальник должен быть семь раз недоволен. Одному черту известно, что значит его один раз.

— Твои плечи это помнят?

Индийский Петух сделал утвердительный знак с выразительной гримасой. В эту минуту в зале раздался крик: «Кукареку!»

Леонарда подошла к комоду и взяла длинную трубочку, висевшую возле него; она поднесла к губам конец трубочки и подула, потом опустила трубочку и стала прислушиваться. Раздалось второе «кукареку», более громкое, чем первое.

— Это Золотой Петух, — сказал Индийский Петух. Леонарда пошла открывать дверь. Человек, закутанный в широкий плащ, быстро вошел в зал; за золотую тесьму его треугольной шляпы было воткнуто перо золотистого цвета. Он бросил плащ на стул, оставшись в щегольском военном костюме, который как нельзя лучше шел к его дерзкому выражению лица, сверкающему взору и длинным усам, скрывавшим верхнюю губу.

— Здорово, Индийский Петух! — сказал он.

— Здорово, Золотой Петух! — сказал Индийский Петух, не вставая.

— Как я голоден!

— Садись за стол.

Золотой Петух занял место по правую руку Индийского Петуха, напротив того отделения в корзине, где лежали золоченые яйца.

— Подавай самые лучшие кушанья, Леонарда! — закричал Золотой Петух, разворачивая салфетку.

Не успел он сесть, как послышался легкий треск, и на пустом насесте, стоявшем перед его тарелкой, появился очаровательный золотой петушок, одинаковой величины с индийским петушком, красовавшимся напротив первого прибора. Леонарда поставила на стол дымящееся блюдо.

— Черт побери, — продолжал Золотой Петух, накладывая себе кушанье, — я думал, что опоздаю, а пришел раньше других. — Он указал глазами на пустые места.

— Где ты был сегодня? — спросил Индийский Петух.

— У курочек.

— У тебя, должно быть, много рапортов?

— Набиты карманы. Эти очаровательные курочки ни в чем не могут отказать своему петуху. Начиная от камеристки мадам де Флавакур, пятой девицы де Нель, которую герцог Ришелье собирался сделать наследницей ее четырех сестер, до поверенной мадемуазель де Шароле и служанки президентши де Пенкур, которая на последнем маскараде в опере приняла месье Бриджа за короля…

— Что ты узнал нового?

— Очень мало.

— И все же?

— Час назад похитили одну молодую девушку.

— Где?

— На мельнице Жавель.

— Что за девушка?

— Хорошенькая Полина, дочь Сорбье, старьевщика улицы Пули. Она сегодня утром обвенчалась с Кормаром, торговцем скобяными товарами с набережной Феррайль, а сегодня вечером в десять часов на свадебном балу ее похитил граф де Лаваль с помощью Шароле и Лозена. Все трое были переодеты мушкетерами.

— И они похитили новобрачную?

— Все случилось невероятно быстро. Собравшиеся буквально остолбенели. Я же действовать не мог, так как получил приказ ни во что не вмешиваться нынешней ночью, если это не касается порученного мне дела.

— Но когда ты об этом доложишь, что скажет наш начальник?

— Я следовал полученным приказаниям.

— Позволить совершить насилие в присутствии одного из нас и не наказать за него — значит нарушить волю начальника.

— Значило бы нарушить его волю еще более, если не последовать буквально полученным приказаниям; а я следовал им, и на моем месте ты сделал бы то же самое.

— Молчите, — сказала Леонарда.

Тихо прозвучало «кукареку». Леонарда подошла к переговорной трубке и конец ее приложила к губам. Через несколько минут раздалось второе «кукареку». Леонарда открыла дверь, и в зал вошел человек с толстой шеей, большой безобразной головой и грубыми руками. Всем своим видом он походил на простолюдина. Вошедший бросил большую шляпу в угол зала.

— Здравствуйте, — сказал он хриплым голосом.

Он сел двумя местами выше Золотого Петуха, оставив между ним и собой пустые стулья. В петлицу его камзола был воткнут пучок серых перьев.

— Эй! Леонарда, — закричал он, — вина! Мне хочется пить.

Не успел он кончить последнего слова, как раздался треск и на насесте, поставленном перед ним, появился растрепанный петух с короткими толстыми и широкими лапками. Напротив пришедшего находилось отделение с желтыми яйцами; в этом отделении яиц лежало меньше всех.

— Тебе подбили левый глаз, Растрепанный Петух, — сказал Золотой Петух, глядя на своего товарища.

— Да, — ответил Растрепанный Петух, — но если я получил один удар, то за него отплатил четырьмя.

— Кто тебя так разукрасил?

— Мушкетер, которому я выбил четыре зуба.

— Где?

— На мельнице Жавель.

— Когда?

— Час тому назад. Я был на свадьбе Грангизара, продавца муки на улице Двух Экю. Мы танцевали, когда услышали крики. Мушкетеры хотели похитить новобрачную с другой свадьбы. Они были вооружены, но мы взяли скамейки, палки, и мои курицы действовали так здорово, что смогли отбить дочь Сорбье, и возвратили ее мужу.

— Вы ее отбили? — спросил Золотой Петух. — Я к этому времени уже ушел.

— А в котором часу ты ушел?

— Ровно в одиннадцать — так мне было приказано.

— А у меня случилась стычка в десять минут двенадцатого: мне тоже было так приказано.

— Значит, ты знал, что произойдет?