Екатерина Арагонская. Истинная королева - Элисон Уэйр Страница 32

Лучше бы Господь вообще не допускал, чтобы я здесь оказалась, мысленно добавила она.

– Позволит ли ваше высочество мне закончить? Король считает, что подыскивать замену донье Эльвире нет необходимости. Он отпустит большинство ваших слуг и расформирует ваш двор. Таким образом будут сэкономлены средства. А вы отныне будете жить при королевском дворе.

Именно этого Екатерина надеялась избегнуть.

– И это наилучшим образом отвечает моим интересам?

– Я полагаю, да.

– Значит, вы изменник! – выкрикнула она. – Разве вы не понимаете, что король не хочет платить за содержание отдельного двора и что вы сыграли ему на руку, приняв это? Вот так соглашение!

– В соответствии с условиями помолвки король имеет право распоряжаться вашим двором по своему усмотрению, – невозмутимо ответствовал доктор де Пуэбла.

– Но не к моему бесчестью! – взвилась Екатерина. – Я напишу своему отцу-королю и все расскажу ему!

Перо запорхало над пергаментом. Невзирая на изнеможение, она должна отправить письмо.

Умоляю Ваше Величество вспомнить, что я Ваша дочь! Доктор де Пуэбла доставил мне столько неприятностей, что я почти лишилась здоровья. Два месяца меня терзали жестокие приступы малярии, из-за чего я вскоре умру.

Она почти верила в это. Разве сможет ее отец отмахнуться от такой отчаянной мольбы?

Она побуждала его прислать золото вместо посуды и драгоценностей, не смея упомянуть о том, что была вынуждена взять из запасов еще несколько вещей, которые были отданы в залог и не выкуплены. Если в ее сундуках появятся золотые монеты, король Англии будет доволен, и все снова станет хорошо. «Я пропаду, если не получу поддержку из Испании», – написала она.

Ответа не последовало. Складывалось ощущение, что отец бросил ее. Одиночество и отчаяние вынудили ее сказать большинству слуг, что их самоотверженность оказалась напрасной и они должны возвратиться в Испанию. Ей отвратительно было делать это, горько видеть разочарование на их лицах, грустно прощаться. Она обманула их надежды, но не по своей вине – как могла постаралась объяснить им принцесса.

Франсиска де Касерес оказалась среди тех, кому предстояло остаться. Как и предчувствовала Екатерина, девушка стала возражать.

– Ваше высочество знает, как я хотела уехать домой! – Болезненное, оливкового цвета лицо Франсиски выражало протест.

– Франсиска, я должна учитывать желания ваших родителей, к тому же мне все равно необходима помощь молодых девушек из хороших семей, таких как вы, – объяснила Екатерина.

– Ваше высочество, а вы зачем здесь остаетесь?! – выпалила Франсиска. – Тут нас не ждет ничего, кроме нужды и унижения!

– Идите в свою комнату, – холодно сказала Екатерина. – Вам не пристало диктовать условия королю. Когда будете готовы выказать надлежащее смирение, можете вернуться.

Франсиска со слезами на глазах рухнула на колени и просила прощения. Конечно, она искренне хотела вернуться домой. И кто мог ее винить за это? Но если уж сама Екатерина терпела нужду и лишения и то же самое, не жалуясь, делали другие, значит и Франсиска должна справляться.

Со своей сильно урезанной свитой Екатерина, повинуясь приказанию короля, прибыла ко двору, где ей отвели помещение в отдалении от королевских покоев. Тут было всего четыре помещения, включая ее личную комнату и спальню, в них-то и должны были как-то втиснуться сама принцесса и оставшиеся при ней слуги. Окна с ромбовидными стеклами выходили в узкий двор, гобелены на стенах висели такие старые и выцветшие, что едва удавалось разобрать рисунок. Трава на полу была вся истоптана и давно требовала замены, а такой мебелью, как стояла в этих покоях, перестали пользоваться еще в прошлом столетии. Обиженная, Екатерина попросила о встрече с королем. Потребовались уговоры и мольбы, но наконец ее допустили предстать перед его величеством.

Когда принцесса вошла в его кабинет, Генрих поднял взгляд. Лицо его постарело и было изрезано глубокими морщинами. Рыжие волосы поседели и висели жидкими клочьями над меховым воротником. Трудно было поверить, что когда-то он относился к ней с добротой.

– Ваше высочество хотели видеть меня, – сказал Генрих, голос его звучал оживленно, деловито.

Екатерина взглянула на него с мольбой:

– Ваша милость, у меня нет денег. Я нищая. Мой двор упразднен, но я не могу заплатить слугам, которые остались со мной. У меня нет средств на покупку одежды, мне нужно…

– Остановитесь! – приказал король. – Мне достоверно известно, что у вас имеются необходимые средства на жизнь.

– Сир, у меня их нет. И осмелюсь напомнить вашей милости, что по условиям моей помолвки…

– Я знаю условия вашей помолвки. Я вас обеспечил. Вы живете при моем дворе, я плачу за ваше питание. Договор соблюдается.

– Сир, этого недостаточно. Умоляю вас помочь мне! Я почти что голая, все мои платья изношены. Слуги дошли до того, что вынуждены просить милостыню. А комнаты, в которых меня поселили здесь, не подходят даже для судомоек! Это все меня очень расстроило. Я несколько месяцев была на пороге смерти!

Принцесса плакала, не сдерживая слез, больше не боясь разозлить короля.

– Я не виноват в ваших затруднениях! – рявкнул Генрих и закашлялся. Прижимая платок ко рту, обождал, пока не прошел приступ. Когда он снова заговорил, голос был хриплый: – Будьте довольны тем, что я для вас сделал. У меня нет никаких обязательств. Меня обманули с вашим приданым.

– Как это?

– Доктор де Пуэбла передал мне, что король, ваш отец, обещал выплатить его деньгами. До сих пор я не видел ни пенни. А теперь идите. И будьте благодарны, что я даю вам кров и хлеб!

Глаза под тяжелыми веками были холодны, рот с плотно сжатыми губами превратился в жесткую линию.

Исполненная скорби, Екатерина сделала короткий реверанс и скрылась в своих унылых покоях. Это был полный крах всех упований. Может ли быть положение хуже?

Екатерина огладила руками новое платье и выпрямила спину. Головокружение едва не валило ее с ног, но она старалась не обращать внимания. После долгих лет разлуки принцессе не терпелось встретиться со своей старшей сестрой. Хуана и Филипп попали в кораблекрушение у берегов Англии по пути из Фландрии в Испанию и пробились сквозь январские ветры в Виндзорский замок. А сейчас они должны находиться в главном зале, где на празднике, устроенном королем Генрихом, будут отмечать счастливое спасение. Сколько у них будет тем для разговоров! Как королева Кастилии, Хуана непременно поймет затруднения Екатерины и что-нибудь для нее сделает.

Немного раньше тем же вечером в апартаменты принцессы доставили два новых испанских платья – подарки от короля. Екатерина была приятно удивлена этой нежданной щедростью, но потом радость омрачило понимание. Платья были присланы для того, чтобы лишить убедительности любые жалобы на плохое отношение, которые могла бы высказать Филиппу и Хуане принцесса. И все равно они были прекрасны: одно из черного бархата, второе из желтого дамаста с алыми рукавами. Екатерина выбрала черное, хотя оно и подчеркивало ее бледность. Вот только чувствовать бы себя получше. Ей потребовалась помощь Марии, чтобы выбраться из постели и одеться, а сейчас подруга шла на шаг позади, готовая, если понадобится, подхватить госпожу.