Книга нечестивых дел - Элль Ньюмарк Страница 39

— Я так и знал! Золото — вот что правит миром! — Он посмотрел на меня, и я вздрогнул от взгляда его покрасневших глаз. — Мы должны ею завладеть!

— Книгой? Мы? — Я предвидел нечто в этом роде, но его слова были слишком абсурдны. — Марко, мы не умеем даже читать.

— Ты живешь во дворце и можешь узнать все, что знают его обитатели. Как только они обнаружат книгу, мы ее стянем. — Он потер руки. — Все очень просто.

Вот нелегкая!

— Марко, эти люди опасны. У Ландуччи есть «черные плащи», чтобы присматривать за книгой. Они готовы пытать и убивать всех и каждого. Ты собираешься украсть у них книгу?

— Стоит рискнуть. — Мой товарищ дрожал от возбуждения.

— Нет, не стоит. Я не могу утверждать наверняка, что книга раскрывает секрет алхимии. Старина Рикарди только сказал, что такое возможно. Поверь, это слишком опасно…

— Эгоист! — Марко вплотную придвинулся ко мне, и, ощутив прогорклый запах его тела, я невольно задержал дыхание. — Ты ничем не рискуешь, таская мне объедки. Но стоило дойти до серьезного дела, как ты понял, что можешь все потерять, и тут же струсил! Вспомни, сколько я рисковал, чтобы обучить тебя, помочь выжить.

— Знаю, но…

— Никаких «но». Ты один из нас, а не из них! — Марко снова указал подбородком на дворец. — Не дрейфь, Лучано. Пока ты находишься там, у нас есть шанс.

— Но старший повар…

— К черту твоего старшего повара! Он держит тебя в качестве раба.

— Нет.

— Глупец! Он никогда тебя не возвысит. С какой стати? Чему он тебя научил? Мыть тарелки и таскать дрова? Почему не дает другой работы? Что прячет в потайном шкафу, о котором ты мне рассказывал? Как изготовил тот волшебный соус? Странный тип этот твой старший повар. Люди, знаешь ли, всякое говорят. Может, он колдун?

— Перестань, Марко.

— Тогда к чему вся эта таинственность? Готов поспорить, его тайный шкаф может многое рассказать. Не сомневаюсь, там он хранит всякие волшебные зелья.

— Ты сумасшедший, Марко, — сказал я, но почувствовал, что он затронул меня за живое. Во-первых, я по-прежнему мыл посуду и таскал дрова. Мой единственный кулинарный урок ограничился тем, что старший повар научил меня резать лук. Я хорошо и честно выполнял свои обязанности, но он даже не заикался о моем повышении. Евангелия — это, конечно, интересно, но они не имели ко мне никакого отношения. Во-вторых, у моего благодетеля действительно был секретный шкаф, и он отказался объяснить, как делается дающий забвение соус. И в-третьих, и это самое печальное, о чем Марко даже не догадывался, старший повар мне солгал насчет любовного напитка. Слова Марко о зельях в шкафу напомнили мне, как синьора Ферреро разливала в спальне какую-то жидкость и при этом хихикала и подтрунивала над мужем; я вспомнил тяжелый, насыщенный запах. Что это было? Любовное зелье? Не потому ли синьор Ферреро держит дверцу запертой?

Сама собой возникла мысль: может, старший повар заговаривает мне зубы, распространяясь о чтении и тайных рукописях, чтобы не менять мое положение на кухне?

Марко хитро улыбнулся, показав почерневшие зубы, и снова плюхнулся на землю.

— Если хочешь, верь своим придумкам про старшего повара. — Он привалился к стене и завел ладони за голову. — Но если ты намерен вытащить ту монахиню из монастыря, тебе потребуется помощь. Люди судачат, будто в книге есть секрет любовного зелья. А мы с тобой прекрасно понимаем, что без него или гор золота она головы не повернет в твою сторону. Бьюсь об заклад, какой-нибудь богатый кардинал уже положил на нее глаз. — Марко знал, как поймать меня на крючок.

Он заметил в моих глазах неуверенность и продолжал натиск:

— Мы можем разбогатеть, Лучано. Франческа будет твоей. И мы все вместе отправимся в Новый Свет. Скажи на милость, неужели наше счастье повредит твоему старшему повару? Каким образом?

Марко видел, что мое смущение растет, и воспользовался этим:

— А так… она в монастыре, ты всего боишься…

— Кто сказал, что я боюсь?

— Ты сам. Не хочешь идти на риск. Даже ради Франчески и Нового Света. Ты меня разочаровал, Лучано. Никогда бы не подумал, что ты такой трус. — Марко ущипнул себя за покрытую струпьями руку.

Внезапно все загадки тайных Евангелий показались мне совершенно не важными. Какое отношение имеют ко мне интриги священников и политиков? И каким образом мое счастье может повредить старшему повару? Почему он молчит о моем повышении? И все же…

— Марко, нам надо крепко подумать. Прежде всего мы не умеем читать.

Марко изменил тон и заговорил вкрадчиво:

— Что с тобой, дурная твоя башка? Мы же сообразительные ребята! Можем научиться читать. Сумеем все, что задумаем.

Он был прав. Раньше нас ничто не останавливало. Может, я просто раскис? Да, я обещал старшему повару, что никогда его не предам, но любовное зелье никак не связано с тайными Евангелиями. И я почти не удивился собственным словам:

— Думаю, что смогу держать глаза открытыми.

— Так-то лучше, братишка. — Я прикрыл ладонью карман с деньгами, но он только рассмеялся. — Не беспокойся. С какой стати мне отнимать несколько медяшек у младшего брата, который может достать формулу изготовления золота? Иди исполняй поручение, как примерный раб. Чао, Лучано! — Марко махнул рукой и пошел прочь.

А я поплелся к выходу из тупика и, кусая нижнюю губу, пытался осмыслить происшедшее. Когда я оказался в ряду переписчиков, он уже затерялся в густом дыму.

Я потратил с ним слишком много времени и не мог себе позволить искать Франческу. Солнце стояло уже высоко, и я убедил себя, что моя возлюбленная, привыкшая делать покупки рано утром, давно вернулась в монастырь. Я представил, как она плетет кружева и ее тонкие пальцы ловко управляются с питью и иголками — счастливыми иголками. И, пробормотав длинное проклятие, повернул к прилавкам с фруктами и сыром.

Я выбирал груши очень тщательно — каждую осматривал, нюхал, слегка ощупывай. Брал только самые сочные и забраковал одну из-за маленького пятнышка, которое продавец пытался закрыть рукой. Похвалив себя за острый глаз, я решил, что мой выбор произведет на старшего повара впечатление. И это очень важно, поскольку я не раб и он после этого меня повысит.

Я торговался с продавцом сыра, а потом наблюдал, как тот отрезает большой кусок горгонзолы. Когда он взвешивал его, я стоял рядом с весами, не оставляя ему шансов обмануть. С сердитым видом он завернул сыр и опустил в мою корзину. Сыр был спелым, груши — великолепными, и несколько монет еще звенели в моем кармане.

Я должен был радоваться, но вместо этого понуро шел, обдумывая коварные слова Марко. Раб? Вот еще! Что он может знать? Я получу повышение, а если к тому же что-то узнаю об алхимии — прекрасно. Поделюсь с ним. Никаких проблем, если только не придется предать моего благодетеля. Не составит труда держать Марко подальше от синьора Ферреро — он не приближался к кухне, поскольку завидовал моей работе и не желал видеть меня там. Марко ждал, чтобы я сам к нему приходил. От него не будет никакого беспокойства. Но что это? Он там?