Птица солнца - Уилбур Смит Страница 44

– Как вы себя чувствуете, док? – закричал, перекрывая грохот, Тинус ван Вуурен, подойдя к тому месту, откуда я смотрел на работы. Мои нервы дрожали, как натянутая гитарная струна. Тинус выглядел таким свежим, у него было такое по-детски розовое лицо, будто он всю ночь пил только горячее молоко и мед и проспал двенадцать часов кряду. Я знаю таких людей – Лорен один из них.

– Ужасно, благодарю вас, – крикнул я в ответ.

– Несколько дней смотреть будет не на что, – предупредил Тинус. – Идите отлежитесь, док.

– Побуду здесь, – ответил я.

По-видимому, у всех было такое же настроение. Лорен, не способный оторваться от Лунного города, руководил империей Стервесантов из радиорубки. Салли сделала несколько отрывочных попыток заняться каталогизацией, но все они длились не больше часа, после чего она возвращалась в пещеру. Рал и Лесли и не старались сделать вид, что чем-то занимаются, и весь день торчали в пещере, за исключением коротких перерывов – по предположению Лорена, для «физических упражнений».

Тинус оказался первоклассным специалистом, его бригада прорубала туннель быстро и аккуратно. Стены вырезались точно и гладко. Проход тут же укрепляли подпорками, по потолку проводили электрическое освещение. На глубине тридцати футов вырубили просторное помещение, откуда повели второй коридор, нацеленный за изображение белого царя.

Мы с Тинусом все тщательно промерили и рассчитали и точно определили, где именно следует ожидать соприкосновения с кладкой.

Рабочих-банту предупредили о необходимости пользоваться респираторами. Когда они начали пробивать последние несколько футов, мы с Тинусом скорчились в узком туннеле за ними. Голые черные спины рабочих в буграх мышц блестели от пота. Шум в замкнутом пространстве оглушал, и, несмотря на вентиляцию, жара стояла ужасная. Из-под моего респиратора выступал пот, очки запотели, и все было как в тумане.

Длинные стальные сверла дюйм за дюймом погружались в скалу, по их граням текла грязная вода, смягчающая трение. Напряжение становилось невыносимым. Я искоса глянул на Тинуса. В черной резиновой маске он казался чудовищем, но глаза глядели через очки оживленно, он подмигнул и поднял большой палец.

Неожиданно рабочий со сверлом потерял равновесие, и сверло рванулось вперед. Не встречая сопротивления, оно скользнуло в отверстие, и банту зашатался, стараясь удержать огромный, тяжелый стальной инструмент. Тинус хлопнул его по плечу, и рабочий выключил сверло. От наступившей тишины заболели уши, единственным звуком было наше порывистое дыхание.

«Проникли, – подумал я, – проникли бог знает куда».

Я увидел в голубых глазах Тинуса отражение моего волнения. Я кивнул, Тинус повернулся и сделал рабочим знак. Они пошли наружу, пригибаясь в низком туннеле, и исчезли за поворотом.

Мы прошли вперед, присели у перемычки и осторожно вытащили стальное сверло из отверстия. Оттуда, затуманив яркий электрический свет, вырвался клуб пыли. Мы переглянулись. Потом я махнул Тинусу. Он кивнул, и я проследил, как его громоздкая фигура скрылась в туннеле. Я остался один перед перемычкой.

С помощью длинного пластикового прута с прикрепленной к его концу стерильной тканью я начал брать образцы. Прут я просунул на всю длину. Он ушел в скалу на четырнадцать футов, прежде чем встретил сопротивление, а когда я его вытащил, ткань была покрыта серой мучнистой пылью. Я опустил ее в бутылку для образцов и прикрепил к пруту новый лоскут. Всего я собрал шесть различных образцов и только потом последовал за Тинусом. В скальном помещении для меня была подготовлена скамья и лампа на подвижном штативе, стоял микроскоп с зеркальцем, и мне потребовалось всего несколько минут, чтобы нанести образцы пыли на предметные стекла и капнуть на них фуксином.

Трудно было смотреть в микроскоп сквозь запотевшие очки маски. Хватило бы и беглого взгляда, но я упрямо изучил все шесть образцов и лишь потом сорвал респиратор и облегченно вздохнул. И пошел по туннелю в пещеру.

Все ждали меня и тут же окружили.

– Мы прорыли вход в пещеру, – крикнул я, – и там чисто.

Все радостно зашумели, заговорили, засмеялись, начали хлопать меня по спине и пожимать руки.

Лорен никому не разрешил работать со мной у перемычки, хотя Рал и Салли буквально умирали от нетерпения.

Мы с Лореном осторожно прорубали отверстие теслом и четырехфунтовым молотом, пока не обнажилась плита из обтесанного камня. Массивная плита красного песчаника перегораживала наш туннель сверху донизу и от стены к стене. Очевидно, это была облицовка полости, в которую провалилось сверло.

Сверло проделало в центре плиты единственное отверстие, похожее на черный зрачок. Наши усилия заглянуть через него внутрь были вознаграждены видом абсолютной черноты, и нам пришлось удовлетвориться медленным утомительным подходом.

Три дня мы работали плечом к плечу, голые по пояс, прорубаясь сквозь скалу, пока наши руки, несмотря на перчатки, не покрылись волдырями и порезами. Мы медленно обнажали плиту по всей длине и высоте, пока не обнаружили, что со всех сторон к ней примыкают точно такие же плиты и такая же массивная плита уложена сверху.

С помощью пятидесятитонного гидравлического домкрата мы укрепили эту «крышку». Потом по краям преграждавшей нам путь плиты просверлили отверстия и завели в них стальные цепи. Поставили поперек туннеля стальную балку, прикрепили к ней цепи другим концом и с помощью двух ручных лебедок начали оттаскивать плиту.

Мы склонились, каждый у своей лебедки, по очереди освобождая стопоры. С каждым щелчком храповика натяжение цепей увеличивалось, пока они не стали жесткими, как стальные прутья. Теперь поворачивать рукояти лебедок стало почти невозможно.

– Ну, Бен. Давай по очереди, – выдохнул Лорен. Его золотые кудри потемнели от пота и пыли, прилипли к черепу, мощные мышцы плеч и бицепсы блестели от пота.

– Щелк! – чуть повернулся храповик, и цепь подалась на шестнадцатую дюйма.

– Щелк! – еще чуть-чуть. В тишине раздавалось наше свистящее дыхание.

– До конца, партнер, – выдохнул рядом со мной Лорен.

– До конца, Ло. – Тело мое изогнулось, как натянутая тетива. Я почувствовал, как напрягаются мышцы спины, глаза лезли из орбит.

И тут с мягким царапающим звуком большая песчаниковая плита медленно повернулась и с гулом упала на пол туннеля, а за ней открылось квадратное черное отверстие.

Мы лежали рядом, с трудом дыша, обливаясь потом, мышцы еще дрожали и дергались от напряжения. Мы смотрели в эту зловещую дыру.

Какой-то запах – затхлый, сухой, запах воздуха, на две тысячи лет замурованного в этом склепе.

– Пошли! – Лорен зашевелился первым; он встал на ноги и подхватил одну из электрических лампочек в проволочной сетке. Длинный шнур обвился вокруг него, как змея, и он пошел вперед. Я быстро последовал за ним, и мы проползли в отверстие.

Пришлось прыгать: до пола находившегося за отверстием помещения было около четырех футов. Лорен поднял лампу над головой, и мы всмотрелись в движение загадочных теней.