Приемыш обезьяны - Эдгар Берроуз Страница 6

Семью футами выше Клейтон построил такую же, хотя и более легкую платформу, которая должна была служить им крышей, а по сторонам вместо стен повесил остатки парусов.

В конце концов, у них оказалось довольно уютное маленькое гнездышко. Он перенес туда одеяла и часть ручного багажа.

День клонился уже к вечеру, но, пока еще было светло, Клейтон соорудил грубую лестницу, по которой леди Элис могла взобраться в свое новое помещение.

Весь день кругом них летали и щебетали птицы в ярком оперении и прыгали болтливые мартышки, с изумлением и сильнейшим интересом следившие за появившимися среди них новыми существами и за постройкой их странного гнезда.

Несмотря на то, что оба они, и Клейтон и его жена, все время держались настороже, они не видели крупных животных. Но два раза маленькие соседки их – мартышки – с криком и визгом убегали с близлежащего холмика, бросая назад испуганные взгляды. Было ясно, – как если бы они говорили это словами, – что они спасаются от чего-то ужасного, притаившегося за холмом.

Как раз перед наступлением сумерек Клейтон кончил постройку лестницы, и, наполнив большую чашу водой из близлежащего ручья, оба, муж и жена, поднялись в свою, сравнительно безопасную, воздушную комнату.

Было очень тепло, и Клейтон откинул полог; они уселись по-турецки на своих одеялах, и леди Элис стала пристально всматриваться в сгущающиеся тени леса. Вдруг она вздрогнула и схватила Клейтона за руку.

– Джон, – шепнула она, – смотри, что это такое? Человек?

Клейтон взглянул в указанном направлении и увидел смутно обрисовывающийся на темном фоне силуэт… Какая-то темная фигура стояла во весь рост на холме.

Одно мгновение она стояла, как бы прислушиваясь, а затем медленно повернулась и исчезла в тенях джунглей.

– Что это, Джон?

– Не знаю, Элис, – ответил он серьезно. – Слишком темно, чтобы разглядеть. Быть может, – просто тень, брошенная луной.

– Нет, Джон! Если это не человек, то это какая-то огромная и отвратительная пародия на человека. Мне страшно!

Он крепко обнял ее и шептал ей слова любви и мужества. Для Клейтона самым большим горем в их несчастии была душевная тревога его молодой жены. Сам он был храбр и бесстрашен, но он обладал способностью понимать, какие ужасные мучения может причинить страх более слабой натуре. Это редкое качество было одной из многих прекрасных сторон характера, которые завоевали молодому лорду Грейстоку любовь и уважение всех знавших его.

Вскоре затем Клейтон спустил полог, крепко привязав его к деревьям, так что, за исключением маленького отверстия к морю, они были закрыты со всех сторон.

Теперь в их маленьком воздушном гнездышке было совсем темно; они улеглись на одеяла и постарались найти во сне хоть короткий отдых и забвение.

Клейтон лежал лицом к отверстию с ружьем и парой револьверов в руках.

Не успели они закрыть глаза, как из джунглей за их спиной донесся ужасающий крик пантеры. Этот крик все приближался; наконец, они услышали его как раз под собой. В продолжение часа, а то и больше, пантера обнюхивала и царапала деревья, поддерживавшие их жилье. Наконец, она удалилась вдоль берега, и Клейтон ясно разглядел ее там под яркой луной: это было огромное, красивое животное, самое большое из виденных им до тех пор.

В долгие часы темноты они только урывками засыпали. Непривычные ночные звуки необозримых джунглей, наполненных мириадами животной жизни, держали их истрепанные нервы все время настороже. Сотни раз вскакивали они от пронзительных визгов или крадущихся движений каких-то таинственных существ.

Всю ночь они почти не смыкали глаз и с большим облегчением встретили рассвет.

После скудного завтрака, состоявшего из соленой свинины, кофе и сухарей, Клейтон начал работать над сооружением постоянного жилища: он ясно понял, что они не могут надеяться на безопасность и спокойствие, пока не отгородят себя от джунглей четырьмя крепкими стенами.

Работа оказалась нелегкой. На постройку маленькой хижины в одну небольшую комнату ушел почти целый месяц, Клейтон строил ее из бревен около шести дюймов в диаметре, а промежутки замазывал глиной, которую нашел на глубине нескольких футов под поверхностью почвы. На одном конце комнаты он поставил печь из небольших валунов, собранных на взморье. Когда дом был готов, он обмазал его со всех сторон четырехдюймовым слоем глины.

Оконный переплет Клейтон устроил из веток около дюйма в диаметре, тесно переплетенных крест-накрест в виде крепкой решетки, способной противостоять натиску могучих зверей. Такая решетка не препятствовала доступу свежего воздуха в хижину и, в то же время, являлась надежной защитой.

Двускатная крыша была крыта мелкими ветками, плотно пригнанными друг к другу, а сверху была устлана толстым слоем длинных трав джунглей и пальмовых листьев. Затем крыша была также густо обмазана глиной.

Дверь Клейтон сколотил из досок тех ящиков, в которых были упакованы их вещи. Он прибивал доски крест-накрест до тех пор, пока не получилось такое массивное сооружение, что, взглянув на него, они оба расхохотались.

Но тут Клейтон встретил самое большое затруднение: у него не было петель, чтобы приставить массивную дверь у входа. Однако, после двухдневного упорного труда, ему удалось соорудить две огромные и неуклюжие деревянные петли, на которые он и повесил дверь так, что она свободно закрывалась и открывалась.

Штукатурные и другие работы были завершены уже после того, как Клейтоны перебрались в хижину. А это они сделали тотчас же, как только была закончена крыша. Дверь они заставляли на ночь сундуками и ящиками, и, таким образом, получалось сравнительно безопасное и довольно уютное жилище.

Изготовление кровати, стульев, стола и полок было делом сравнительно легким, и в конце второго месяца лорд и леди Грейсток были довольно недурно обставлены. Если бы не постоянная боязнь нападения диких зверей и не все растущая тоска одиночества, они примирились бы со своим положением.

Ночью большие звери рычали и ревели вокруг их маленькой хижины, но к часто повторяемым звукам и шуму можно до такой степени привыкнуть, что вскоре перестанешь обращать на них внимание. В конце концов, Клейтоны привыкли к ночным крикам и крепко спали всю ночь.

Трижды случалось им видеть мимолетные образы больших человекоподобных фигур, похожих на ту, которую они видели в первую ночь, но никогда эти видения не подходили к ним настолько близко, чтобы они могли сказать наверное: люди ли это или звери?

Блестящие птицы и маленькие обезьяны привыкли к своим новым знакомым. Они, по-видимому, до тех пор никогда не встречали людей, и теперь, когда первый их страх рассеялся, они стали подходить к ним все ближе и ближе. Их влекло к человеку то странное любопытство, которое управляет дикими существами лесов, джунглей и степей. Спустя месяц, многие из птиц прониклись таким доверием, что брали пищу из рук Клейтона.