Корсары по крови - Павел Береговой Страница 68

Я запомнил его чёрные глаза, в которых появился тёмный огонь, не сулящий ничего хорошего врагам викингов. Быть викингом — это состояние души, не только чистота крови, текущей в жилах. Наши братья из племени острова Дракона — лучшее тому подтверждение. Но викингами дружин наших предков нередко становились и воины совершенно иных кровей, если в бою подтверждали свои отвагу и доблесть.

…Ночь царствовала на морских просторах. В безлунной темноте раздавались отрывистые команды, скрип снастей, шорох парусины. Когда блеснули первые лучи дневного светила, все корабли уже давно находились в пути, лишь на горизонте едва можно было различить удалявшиеся паруса.

Я не ошибся, когда сказал, что вскоре жители острова Эспаньола увидят у своих берегов военную эскадру, которая сопровождала торговые суда, направлявшиеся в Новую Испанию.

Испанская эскадра собиралась бросить якоря ненадолго. Прошёл слух, что их целью является не только охрана судов, но также преследование и уничтожение пиратов, в последнее время проявлявших особенно враждебные действия против испанского флота.

Жители острова Эспаньола были встревожены оживлением пиратской вольницы, и многие ждали надёжной охраны, чтобы переселиться в другие края. Теперь им представился удобный случай, и немало семейств собирали вещи, чтобы обосноваться на континенте, в Мексике или на побережье Тексаса.

В порту царила обычная суета. Лодки и каноэ бороздили воды залива по всем направлениям. Набережная была заполнена толпами зевак, а на палубах торговых судов неутомимо сновали экипажи и грузчики. Лишь на палубах военных кораблей не видно было матросов. Только часовые стояли на постах, неподвижные, как истуканы, и с виду равнодушные ко всему, что происходило вокруг них.

Волны то мягко, то с неожиданной силой бились о борта кораблей, соскальзывали с них потоками пенящейся воды и вновь продолжали свой извечный бег к линии границы между сушей и морем.

Миновало какое-то время, и корабли один за другим стали распускать паруса. Вскоре эскадра, украшенная парусами, наполнившимися ветром, которая до сих пор напоминала заболоченный лес, стала походить на белых павлинов, распустивших хвосты.

Грянул залп — сигнал к выходу из гавани, и парусники двинулись вперёд, оставляя за собой кипящие пенистые следы, которые долго ещё отмечали пути уходящих кораблей. Свежий бриз надувал паруса, корабли скользили по волнам, грациозно ныряя в волну. Такое отплытие считается у моряков хорошим предзнаменованием. Земля постепенно исчезала на горизонте, туда же спешило спрятаться солнце, клонящееся к западу, как вдруг впереди испанской эскадры внезапно появились несколько чужих кораблей.

Они выскочили из-за высокого рифа, развернулись и далее следовали тем же курсом параллельно, что наверняка заметно действовало на нервы испанцам.

Это первая флотилия под командованием Бутена начала маневрировать, согласно полученному приказу.

Корабли второй флотилии следили за флотилией Бутена и караваном испанцев, не показываясь из-за рифа.

Я и мои помощники находились на мостике «Вегейра». Вдруг вдали сверкнула молния, как бы возникшая в глубинах океана, и следом за ней над волнами прокатилось эхо.

— Что это?! — воскликнул Торнсби. Доктор вместе с нами, офицерами, не покидал мостик «Вегейра».

— Сигнал, — спокойно ответил я. — Испанские корабли следуют курсом, параллельным с нашими драккарами… Думаю, что капитаны «испанцев» не сходят с мостиков своих судов, а все матросы напряжённо прислушиваются к ночной мгле.

Прошло несколько секунд, затем один за другим прозвучали ещё три пушечных выстрела, и снова всё смолкло.

— А это что значит? — спросил Алан.

— Что корабли каравана заметили нашу флотилию, — ответил на этот раз Хэнсон.

— А кто дал этот сигнал?

— Один из наших драккаров. Думаю, что «Моллнир», арьергардный.

Мы стояли, не шелохнувшись, прислушиваясь к ночному морю. Снова раздался выстрел, затем второй, а после минутного перерыва ещё пять выстрелов подряд.

Сигналы раздавались над волнами и следовали один за другим.

— Чего они там «разговорились»? — наверное, в эти минуты вопрошали друг у друга испанские офицеры на судах каравана.

— Уверен, просят разрешения своего предводителя продолжать преследование, — говорил кто-нибудь, наиболее догадливый. — Сейчас в ответ раздастся, что преследование разрешается.

И, словно подтверждая правоту догадливых, в ночи послышались ещё несколько выстрелов с разными интервалами.

Это был мой ответный приказ.

Так прошло около получаса. Ещё пройдёт какое-то время, и наступит полная темнота. Но вот прозвучал сигнал, после которого Хэнсон в удивлении поднял голову, а Доуссон недоумённо пожал плечами и развёл руками. Я бы тоже сделал так, но мои офицеры уже всё сказали своими жестами.

Это был один выстрел, потом три, потом ещё три.

— Что случилось? — спросил доктор.

— Противник лёг на другой галс, — пояснил я.

— Ты думаешь, они хотят сражаться? — спросил Томас.

— А зачем же тогда им менять галс? Разве что они захотят сдаться…

— Это вряд ли.

— Ещё сигнал? — спросил Алан.

— Да…

С флагманского корабля Бутена вновь слышались выстрелы.

— Наконец-то! — выпрямившись во весь рост, сказал я и отдал приказ: — Принять боевой порядок! Испанцы атакуют.

Тут же прозвучал сигнал боевой тревоги, и на кораблях второй флотилии всё пришло в движение. Словно призраки в сумраке, двинулись четыре драккара, стремясь занять назначенные им места, и вскоре, несмотря на сгущавшиеся сумерки, можно было понять, что боевой порядок образован.

В этот момент, разорвав тишину, до «Вегейра» и трёх остальных драккаров донеслось звучное эхо первого пушечного выстрела, уже не сигнального, а боевого.

— Теперь-то завяжется настоящее дело! — обрадовался я предстоящей битве. В следующую минуту новые пушечные выстрелы сообщили нам, что:

— Противник идёт в крутой бейдевинд! — воскликнул Хэнсон.

— Всем приготовиться! — скомандовал я.

Там, за рифом, мористей, три наших корабля первой флотилии оказались лицом к лицу с врагами.

…Когда испанский адмирал понял, что это пираты, а не военные корабли англичан готовятся к нападению, то немедля дал приказ своим судам, идущим кильватерной колонной под ветром, принять боевой порядок. Не зная толком ни сил, которыми располагал неприятель, ни даже точного числа кораблей, он решил атаковать первым, чтобы не оказаться в незавидном положении, вынужденный отражать нападение.

В морской тактике, так же как и в пехоте, эта операция зовётся быстрым развёртыванием. Авангард эскадры ложится в дрейф, затем её центр и колонна, идущая с наветренной стороны, подтягиваются и тоже ложатся в дрейф, пока не подоспеет подветренная колонна и не установится общая линия. При быстром развёртывании каждое судно стремится занять своё место, не дожидаясь тех, кто отстал, но уступая путь тем, кто подходит вовремя. Этот манёвр применяется лишь в самых крайних случаях, когда непосредственно возникшая опасность не даёт времени установить другой боевой порядок.