Тень Тота - Михаэль Пайнкофер Страница 69

Время шло мучительно медленно. После неожиданного отступления атаковавших прошло всего два часа. Они не показывались, и, разумеется, Сара и ее спутники задавались вопросом, что это означает. Хотели ли нападавшие напугать их? Рассчитывали ли на то, что, долго оставаясь в неизвестности, туареги сложат оружие? Или попытаются бежать и тем самым станут легкой добычей? Но все это было не так уж и важно; в случае нового сражения речь шла не о том, чтобы выжить, а о том, чтобы как можно дороже продать свои жизни. Для этого туареги Камаля и солдаты Хейдна сплотились. В борьбе против общего врага бывшие противники стали союзниками.

Люди собрались в центре лагеря, там, где когда-то стояла палатка Камаля, установили заграждения. Из гвардейцев в живых остались шестеро, двое из них были тяжело ранены и не могли даже держать оружие. Хейдн так и не пришел в сознание, но сэру Джеффри удалось — по крайней мере временно — остановить кровотечение. Сам королевский советник не пострадал, Мильтона Фокса лишь слегка задело. В бою погибли восемь туарегов, в живых оставались семеро воинов, а также восемь женщин и десять детей. Положение было отчаянным, враг пощады не знал. Вполне вероятно, ни один из них не доживет до утра; противник может напасть уже ночью, и все закончится страшным кровопролитием…

— Предложения, господа? — обратилась Сара к Камалю, сэру Джеффри и Мильтону Фоксу. — Может быть, у кого-то есть план спасения? Однако очень сомневаюсь в этом.

— Я думаю, не стоит дожидаться, пока они нас перебьют, — сказал Мильтон Фокс.

— Вот как? — Сара вопросительно посмотрела на него. — Слушаю, инспектор.

— Я бы начал переговоры с противником. Если мы капитулируем и нам удастся добиться условий для перемирия…

— Условий? — мрачно переспросил Камаль. — Вам известно, что означают условия капитуляции в пустыне?

— Ну… но… в общем, нет.

— Тогда я вам скажу. Тех, кому повезет, просто расстреляют. Те, кого без воды погонят в пустыню, где их постигнет мучительная смерть, тоже могут считать, что им повезло.

— А неудачники? — после паузы осведомился сэр Джеффри. — Я даже боюсь спрашивать…

— Их продадут работорговцам. Мужчин ожидает работа на рудниках, где они не протянут и двух месяцев, женщины же и дети…

— Не стоит вдаваться в подробности, — перебила его Сара. — Вы все еще считаете, что нам нужно вступить в переговоры, мистер Фокс?

— Но… — Инспектор Скотланд-Ярда покраснел. — В таком случае… Что это?

Фокс расслышал предупредительный клич одного из караульных, расставленных Сарой и Камалем вокруг лагеря. Гвардеец взволнованно указывал куда-то во мрак. Поскольку огонь погас и только кое-где тлели еще угли, кругом царил непроглядный мрак, откуда показался всадник. Он был один. Держа в руке саблю Хейдна, Сара напряженно всматривалась в него и вздохнула с облегчением, разглядев красный мундир королевских гвардейцев.

— Фарнсворт! Да это же Фарнсворт, — возбужденно воскликнул Мильтон Фокс.

Но всадник казался каким-то странным. Лошадь шла очень медленно, ее очертания проступали из темноты постепенно. Она все время останавливалась и рыла землю копытом. Радость Сары сменилась ужасом, когда она увидела, что у лейтенанта нет головы.

— Фарнсворт, — вырвалось у сэра Джеффри. — Какой кошмар…

Примерно в десяти метрах лошадь с седоком, вид которого приводил в оцепенение, остановилась. Безголовое тело было прикреплено к крупу при помощи веревок и двух перекрещенных копий. Смысл послания людей в черном не оставлял никаких сомнений… Сара в ужасе отвернулась и посмотрела на спутников, в лицах которых читался животный страх. Сэр Джеффри перекрестился и тихо произнес молитву, а Мильтон Фокс смертельно побледнел.

— Зло, — без выражения прошептал Камаль. — И спустя тысячелетия оно все еще ходит по земле…

Сара не знала, что делать. Все ее существо возмущалось при виде такого варварства, и к ужасу от кровавого деяния примешивался безудержный гнев на неведомого врага. Она с отвращением воткнула саблю Хейдна и песок и встала; в своем негодовании она не осознавала, что тем самым открылась пулям врага.

— Черт подери! — выкрикнула она в темноту. — Что это значит? Где вы прячетесь? Выходите, подлые трусы, или у вас даже нет мужества показаться беззащитной женщине?

Сара вглядывалась в ночь, зная, что страшный враг где-то во тьме. И тут вдруг из мрака показалась еще одна тень. Всадник в черном… Его лицо было замотано до самых глаз, мерцавших в скудном свете.

— Ну же! — в негодовании воскликнула Сара. — Неужели это опять крысы пустыни?

Таинственный всадник не реагировал. Он приблизился на расстояние примерно двадцати метров и держался очень уверенно, словно зная, что в него никто не выстрелит. Затем остановил лошадь и пронзил Сару таким взглядом, от которого у нее кровь застыла в жилах.

— Вы потерпели поражение, — сказал он по-английски с сильным арабским акцентом. — Или вы соглашаетесь на наши условия, или не доживете до утра.

— Вы ставите нам условия? — дерзко спросила Сара. — После того как погубили стольких наших людей?

— Павшие есть по обе стороны, — раздался ответ, — но вас мало, и у вас почти не осталось патронов. Еще одной нашей атаки вы не выдержите. Поэтому советую принять наши условия, или вы все подохнете как собаки.

— И каковы же они? — Саре не хотелось признаваться себе в этом, но главарь людей в черном был прав в каждом своем слове. — Может, вы хотите продать нас нубийским работорговцам?

— Нет. Мы лишь требуем выдать нам одного-единственного человека — Сару Кинкейд.

Когда Сара услышала это требование, ее затошнило, однако она сохранила самообладание. Не выдержал Камаль.

— Ля! — воскликнул он. — Об этом не может быть и речи!

— Он прав, — согласился с ним сэр Джеффри.

— Тогда вы все погибнете, джентльмены, — сказала Сара.

— Мы и так погибнем. — Камаль покачал головой. — Я уже говорил тебе, Сара: эти люди несут разрушение, за ними следует смерть. Что бы они тебе ни наобещали, они всех нас убьют.

Сара прикусила губу. Она видела, как на нее смотрели женщины и дети; они не понимали английского языка, но кажется, догадались, чего требовал всадник, и в их взглядах светилась слабая надежда. Надежда, которую Сара могла оправдать, а могла и разрушить…

— Если я сдамся, что случится с моими спутниками?

— Их отпустят.

— Кто гарантирует мне, что вы сдержите слово?

Сара могла поклясться, что лицо под платком растянулось в злобной ухмылке.

— Никто. Тебе придется довериться нам.

Сара учащенно дышала. Чтобы понять, в какой степени можно доверять этим людям, стоило лишь вспомнить судьбу бедного Фарнсворта. Люди в черном еще раз продемонстрировали, что их не остановит ничто. И добровольно пойти к ним?